Дань

У Великого Хана было двенадцать сыновей. Кайсару, как самому младшему, в детстве всегда доставалось от старших, пока однажды он не смог за себя постоять. Все братья, вне зависимости от возраста, были изначально равны по положению, и лишь воинские заслуги могли возвысить их со временем. Младший сын Хана стал самым удачливым и уважаемым полководцем, его любили простые воины и почитали командиры, а его воинская доблесть и мудрость полководца не вызывали сомнений, их не единожды отмечал сам Великий Хан. Разумеется, это не могло не вызвать зависти братьев, которые добились куда меньших успехов. Их должности были в основном куплены матерями, а Великий Хан предпочел снисходительно закрыть на это глаза.

– Что-то не слишком весел ты, Великий Кайсар, - ядовито усмехнулся самый старший его брат Баяр.

Баяр - имя, означающее праздник, очень ему подходило. Он обожал пиры и пышные приемы, был чрезвычайно невоздержан во всех плотских удовольствиях, и все излишества нашли отражение в его внешности. Огромный живот Баяра лежал практически на коленях, прикрытый едва сходящимся халатом. Мужчина смеялся, хотя в заплывших глазках затаились зависть и злоба.

– Неужто Великая боо Мэргэн не оправдала надежд нашего счастливчика? – спросил Унур – еще один из его братьев.

Его имя, данное шаманами при рождении, означало – богатство и тоже оправдывало себя. Высокий, тощий, с вечно прищуренными глазами – весь его облик вопил об осторожности. Брат был настолько хитер и коварен, что мог извлечь прибыль даже из похода в уборную. С ним Кайсар предпочитал не ссориться, но и близко к себе не подпускал.

Третьим в их компании присутствовал Чагатай, огромный воин с душой и разумом ребенка. Сам по себе он был добродушным и отзывчивым человеком, но его наивностью часто пользовались братья в своих коварных замыслах. Смелость, выносливость и исполнительность Чагатая вызывали уважение у Кайсара, и он всячески старался оградить своего неразумного брата от пагубного влияния остальных. И сейчас, видя его в такой сомнительной компании, юный джинхар недовольно поджал губы.

– Ты, Баяр, лучше ел бы поменьше, - лениво ответил он, с наслаждением наблюдая, как в воздухе зависла пухлая рука брата с медовой лепешкой, которую он так и не донес до лоснящихся от жира губ.
– Скоро твой толстый зад не поместится даже на спине тяжеловоза. Что ты будешь за саинар без седла? Если продолжишь потворствовать своему чревоугодию – не сможешь забраться самостоятельно ни на одну наложницу.

Два других брата, а с ними и Етугай прыснули от смеха. Кайсар краем глаза отметил, как толстяк обиженно поджал пухлые губы, но его руки сжались в кулаки. Не стоило оставлять врагов за спиной, но и искушение подшутить над Бояром было велико.

– Ты раздаешь указания, брат, словно уже стал новым Великим Ханом!
– ядовито прошипел он.

– Наш отец жив, хвала Богам! – ответил Кайсар.
– И только Мать Всех Степей знает, кто станет следующим Ханом.

– Не верю, что старая Мэргэн не открыла тебе будущее, - ухмыльнулся Унур.
– Не зря эта ведьма так хотела тебя видеть, что аж прислала вестника.

– Свою судьбу каждый строит сам, - отрезал Кайсар, отсекая ненужные вопросы. Он еще не решил, как относиться к тому, что услышал от провидицы.

– Брат, - восхищенно воскликнул Чагатай.
– Присядь, отобедай с нами!

– Спасибо, Чагатай, - искренне улыбнулся брату Кайсар.
– Не могу. Спешу повидаться с эмегтэй Анирой.

– Все держишься за женские юбки, брат? – вкрадчиво спросил Унур.

– А ведь она тебе даже не мать.

– Сайхан Эмегтэй Анира заменила мне мать, - отчеканил Кайсар.
– Это достойная, мудрая и уважаемая женщина – пример для всех саинарок.

Его голос прозвучал настолько твердо и властно, что заставил Унура поежиться и отвести взгляд. Развернув коня, молодой джинхар направился к ступеням Дворца, оставив за спиной многозначительно замолчавших братьев.

– Позаботься о лошадях, друг, - крикнул Етугаю.

Спешившись, он взлетел по ступеням и окунулся в прохладу дворцовых покоев.

На женской половине дворца, как всегда, царила суета. Сновали служанки, звучала музыка, в центральных покоях у фонтана степенно общались несколько эмегтэй отца. Кайсар не помнил, чтобы Великий Хан брал себе новую женщину. С момента его рождения здесь ничего не изменилось, разве что люди состарились, но время безжалостно ко всем, кто ходит под светилом этого мира.

Его появление заметили, и сейчас Великий джинхар чувствовал на себе взгляды сидящих женщин. Тяжелые, завистливые и даже злые. Кайсар уже давно не был тем ребенком, которого расстраивало подобное внимание. Проходя мимо, он склонил голову в приветствии. Женщины нехотя поднялись и склонились в поклоне, потому что теперь перед ними был уже не тот ребенок, которому можно дать подзатыльник в переходах дворца, перед ними был приближенный нукер самого Хана. И как бы они не злились, этого не мог изменить никто из них.

Кайсару навстречу вышла старшая служительница. Он помнил эту женщину волевой, хитрой, полной сил, всегда умеющей сгладить острые углы спора, пресечь все распри время от времени неизбежно возникающие между женщинами. Сейчас ундир Алия состарилась и превратилась в сухонькую старушку, но в ее помутневших от возраста глазах таились мудрость и живой ум. До сих пор от ее цепкого взгляда не ускользнуло ни одно значимое событие, происходящее на женской половине. Эта женщина свято охраняла покой Великого хана, ограждая повелителя от жалоб его немногочисленных эмегтэй.

– Как же я рада видеть вас, Великий джинхар Кайсар, - склонилась в приветствии ундир Алия.
– А как же рада будет вас видеть Сайхан Эмегтэй Анира!

– Она ждет меня? – негромко спросил Кайсар.

– Она всегда ждет вас. Как же иначе, - старушка заулыбалась по-доброму и поспешила вперед.

– Как ваше здоровье, уважаемая? – поинтересовался он у Алии. Кайсар помнил ее с детства, и всегда женщина была с ним добра.

– Хвала Матери Всех Степей, мой джинхар, пока держусь, но подыскиваю себе преемницу. Пора мне уже на покой, - ундир Алия приободрилась и расправила плечи, было заметно, как ей приятно внимание Кайсара.

Подойдя к широким резным дверям, она постучала и сказала, открыв их:

– Джинхар Кайсар, Госпожа!

– Проси скорее, Алия, - послышался голос той, что была дорога его сердцу.

В последние годы дела не часто позволяли ему навещать Сайхан Эмегтэй Аниру. Последний раз они виделись примерно год назад. Кайсар шагнул в покои и его тут же окутал тот неповторимый аромат уюта и спокойствия, который он помнил с детства. Алия поклонилась и, выходя, тихонько прикрыла за собой дверь.

– Сынок…