Dantalion

Тоши это нисколько не поражало и не льстило, судя по её всё ещё недовольному лицу.

— Сколько я была без сознания?

— Месяц.

— Чего?! Месяц?

— Ваша душа адаптировалась к телу. Раньше вы занимали вот столько места, — Данталион сложил два пальца, расстояние между которыми составляло не больше пяти сантметров, — а теперь всё тело. Кстати, у вас были посетители. В основном медики-арранкары. Ну, пару раз Айзен заходил, снуя возле кровати, как будто всё думал, прирезать вас или нет. А еще тот арранкар как-то заходил, Гриммджоу. Кстати, вы довольны этим лицом?

— Этим лицом? — Тоши осеклась. И правда, в воспоминаниях Тауры Данталион появлялся в образе женщины. — Твоё лицо ведь раньше было женским.

— Неверный ответ. У меня нет ни пола, ни лица. Таура видела меня как того желала. Это так по-человечески, человек видит только то, что хочет видеть. Так что в ваших глазах у меня теперь новое лицо. По вашим пристрастиям я попытался совместить черты лица Айзена и Гриммджоу…

Но Данталиону не дал договорить очередной смертоносный заряд подушкой.

— Не мели чепуху!!!

— Ах, простите-простите, но я Данталион и говорю только истину. Пускай она вам и не нравится. Если выражаться вашим привычным языком, вы, хозяйка, слишком подвластны животным инстинктам, точнее сексуальным. Боюсь, именно это затрудняет вашу жизнь.

Подушки закончились, поэтому Тоши просто прожгла занпакто предупреждающе-убийственным взглядом.

— Хорошо, хорошо, я молчу.

— Почему? — Тоши склонила голову. — Почему ты выбрал меня?

Данталион удивлённо заморгал, после чего, преодолев расстояние, положил руку, что покрылась тенью, на макушку новой хозяйки.

— Потому что вы подходите мне больше. Таура была никудышной хозяйкой, думаю, вы и сами это заметили. Я очень редкий и уникальный занпакто, я был не огранённым алмазом в её руках, она не использовала и вполсилы мои возможности.

— А по-моему ты очень тщеславный занпакто.

— Не без этого. Двум тщеславным существам трудно ужиться друг с другом. Но думаю, с вами я полажу лучше. Вы знали, что я могу не только читать прошлое? Я могу насылать это прошлое, преобразуя его в истину, жуткую или прекрасную, всё зависит от вашего сердца и желаний.

— Это ты посылал мне те сны, пока бодрствовало моё раскалённое сознание?

— Именно! Как вы и сказали, однажды, в попытках высвободить «свой духовный меч», вы создали сбой в моей силе, и тем самым раскололи свою волю, которая, если выразиться более учёным языком, совершила перезагрузку к отправной точке, где я только поглотил вас. И Айзен, хочу заметить, искусно этим воспользовался. Я делал все, чтобы вы сблизились еще сильнее с Айзеном Соуске.

— Но для чего тебе это? — Тоши скинула руку со своей макушки.

Тогда Данталион присел на край постели, дотронувшись до её оков.

— Чтобы вы поглотили его и отдали мне его личность.

Тоши подняла дрожащий взгляд на Данталиона, не понимая, правильно ли она поняла, что он только что имел в виду.

— Ты ведь не хочешь…

— Именно, вот он мой идеальный хозяин. Таура не смогла выполнить мою просьбу, из-за своей слепой любви, которую она отрицала, но вы…

— Как ты смеешь смеяться над чувствами своей хозяйки!

— Смеяться? Здесь скорее плакать нужно. Айзен не тот, кого можно любить. Посмотрите к чему пришли вы. — Данталион погремел её цепями. — Он убьёт вас, больше вы ему не интересны без сознания Тауры.

— Даже если так, я не собираюсь поглощать Айзена ради твоих эгоистичных целей. Если что-то не нравится, ищи себе другого хозяина.

— Ты не понимаешь, от чего отказываешься! — резко сорвавшись, прокричал Данталион, перейдя на ты. — В воспоминаниях ты должна была помнить о том, что я говорил о силе моего Банкая. Он не достиг своего предела. Истинная сила не только в поглощении личности жертвы, но и в его способностях. Подумай, какая это мощь!

— Но ведь если я поглощу Айзена, ты просто выкинешь меня, как и Тауру, в закоулки души.

Данталион заелозил, скривившись и взволновано воскликнув, разорвал печать заклинания, освободив Тоши из пут.

— Я даю тебе время подумать. В любом случае, постарайся выжить в этом скверном раю.

Лицо Данталиона застелила дымка, и всё его тело превратилось в тень, что исчезла в лучах искусственного солнца, оставив на месте материализовавшийся занпакто.

«Итак, что мы имеем утром нового дня. Я жива, но меня собираются убить: Айзен, возможно, весь Лас Ночес, а теперь еще и собственный занпакто. Прекрасное начало дня».

Не успела Тоши сетующе вздохнуть, как дверь её покоев выбили, причём головой арранкара-стражника, что с диким визгом влетел в противоположную стену. Вспышка серо озарила коридор, и очередной истошный вопль мгновенно стих. Гриммджоу вальяжной походкой вошёл в покои Орикавы и, бросив пренебрежительный взгляд на слегка обалдевшую синигами, иронично бросил:

— Смотрите-ка, спящая красавица соизволила проснуться.

Тоши стрельнула взглядом в сторону пробитой головой арранкара стены и вновь перевела его на Джагерджака, бровь её изумлённо поползла вверх.

— Рука?! Стоп, разве Тоусен её не уничтожил? — вряд ли приветствие стоило начинать именно с этой фразы.

Гриммджоу удивлённо взглянул на объект её удивления, после чего хищно ухмыльнулся.

— А, это, ты проспала самое интересное, включая моё возвращение в Эспаду.

Тоши безмолвно открыла рот, всё ещё поражаясь такому повороту.

— И вообще, ты серьезно хочешь сейчас поговорить именно о моей руке?

— Ещё бы! Я обязана знать, как ты её отрастил!

Тоши, наконец, слезла с постели, но тут же отправилась в полет к полу, все-таки месяц пребывания в постели немало сказывался: ног она практически не чувствовала. Но Джагерджак ловко поймал её за шкирку, усадив обратно.

— А вот секрет фирмы! Живи и мучайся с этим незнанием!

— Вот так ты, значит, относишься к несчастной душе, что только что вырвалась из лап смерти? — лукаво протянула Тоши.

— Ты настолько надоедливая, что тебя даже смерть не выдержала, — парировал Гриммджоу.

— Да ладно тебе, просто признай, что рад видеть меня в целости и сохранности!

— Я смотрю, тебе уже наскучила твоя жизнь в целости и сохранности.

— Не уходи от темы! Или хочешь сказать, что не ты приходил ко мне до этого?