Dantalion
Шрифт:
Тоши открыла глаза. Кровавое пространство освещалось таким же алеющим на чистом небе солнцем. Орикава падала в зеркально чистую реку, что раньше служила могилой для похищенных душ. Тоши лихо приземлилась на водную гладь.
— Данталион! Выходи, твоя новая хозяйка по тебе соскучилась!
— А новая хозяйка готова принять мои условия?
Когти впились в кожу Тоши, а холодный умопомрачительный голос завибрировал у уха. И когда Орикаву развернули, то смотрел на неё уже не тот молодой мужчина, что пришёл к ней впервые после долгого сна. Синие глаза светились на фарфорово-бледном лице, что менялось,
— Новая хозяйка должна сначала узнать, на что способен её занпакто, прежде чем давать ответ на такие серьёзные предложения.
Данталион наклонил голову набок и расплылся в скалящейся улыбке. Взлетев над Тоши, он обнял её со спины. И Тоши закрыла глаза, а открыв, уже вновь очутилась на тренировочной крыше. Из гарды занпакто сочилась реяцу, цвета вороньего крыла, что окутала руку синигами. Она чувствовала, как тень Данталиона обнимает её, держа за руку, что сжимала занпакто. И тогда Тоши проговорила:
— Прочти его, Данталион.
Черная реяцу преобразовала катану в небольшой танто с цепью.
«Значит, мне, как и Тауре, нужно для начала ранить жертву и попробовать его кровь».
Тоши в сюнпо переместилась к Ичимару, взмахнув цепью, попыталась поймать его в плен, но Гин с лёгкостью уклонился от жалкой попытки. Догонялки продолжались какое-то время, какими только изощрёнными способами ни пыталась она поймать своего наставника. В конце концов, плюнув на все попытки а ля «действую как синигами», Тоши использовала дезориентирующую бабочку и, проглотив пилюлю, скрывающую реяцу, с довольной улыбкой продолжила охоту, наконец, поймав Гина. Лезвие Данталиона прошлось по щеке мужчины, и, получив свой трофей, Орикава отпрыгнула на безопасное расстояние. Однако не спешила претворить задуманное, с интересом разглядывая кончик танто.
— Ну-с, чего медлим, Тоши-тян? Прочти же мое прошлое! — подначивал Гин, стирая порез с щеки.
«Так я узнаю его мотивы, но… всё равно неприятное чувство — копаться в чужих чувствах».
Набрав в лёгкие воздуха, словно вот-вот совершит погружение под воду, Тоши слизнула кровь с кончика занпакто. Сердце пропустило удар, и дыхание спёрло, как и онемело тело на мгновение, глаза загорелись неестественным светом. И всего за один миг перед глазами Тоши пронеслась целая жизнь, словно ледяной лавиной окатила её с макушки до пяток. Не выдержав такого эмоционального потока, синигами рухнула на колени, схватившись за голову.
«И как только Таура все это выносила? Неудивительно, что она была такой истеричкой, все эмоции будто снежной лавиной наваливаются на тебя: гнев, боль, радость, счастье. Не так просто, как кажется».
— Тоши, не пугай меня. Неужели жизнь старого семпая так шокировала тебя?
Орикава, опершись рукой о колено, все же поднялась, пытаясь дышать ровно.
«Так какие у меня способности, Данталион? Показывать истину, преображать её в дар или проклятие?».
«Всё верно. Но тебе необязательно читать информацию о враге, достаточного того, что о ней узнаю я, чтобы использовать её против него. Можешь взять это на заметку для следующего раза».
Тоши, не ответив, взмахнула клинком, непоколебимым тоном прокричав:
— Покажи
ему истину, Данталион!Гин приготовился отразить атаку, однако ниоткуда взявшиеся тени полностью сковали его тело, погружая в темноту, где ему предстояло небольшое путешествие на встречу с собственным прошлым.
Тоши не знала, что он видит, но в эту атаку она вложила все негативные эмоции, которые почерпнула из его прошлого. Результат не заставил себя ждать. Ичимару покачнулся и, не удержав равновесие, упал на одно колено, открыв глаза и стрельнув опасным огоньком в Тоши.
— Как подло с твоей стороны.
— Сам же напросился, — Тоши пожала плечами. — Это тебе за Рангику. Представляю, что она испытывает из-за твоего предательства. И твои мотивы тебя не оправдывают. Кстати, это ведь ты приказал Гриммджоу вынуть Данталиона из тех ножен. Но зачем ты хотел выпустить Тауру?
— Я полагал, что она сможет убить Айзена, — прямо ответил Ичимару, выпрямившись.
Глаза Тоши заблестели, как и побледнела кожа, от чего Гин немало удивился. И Тоши чуть хриплым тихим голосом проговорила:
— Я, вероятно, спятила, но Айзен… Я как будто только сейчас ощутила его одиночество. Казалось бы, ты один из самых приближённых к нему людей, но даже ты его предал. И что же, ты надеешься, что мне удастся то, что не получилось у Тауры?
— Нет, тебе это не удастся. Эту задачу я теперь беру в свои руки. Но ты просто можешь попытаться выжить. Иначе вся твоя жизнь ушла бы коту под хвост, погибни ты так скоро после своего возвращения.
— Спасибо…большое, — Тоши благодарно улыбнулась.
— Ну что, с Шикаем разобрались, перейдем к десерту?
— Но… Банкай Данталиона поглощает личность! Я не собираюсь тебя поглощать! — запротестовала синигами.
«Почему нет?», — завибрировал голос Данталиона. Под ногами Тоши вновь почувствовала водную рябь, Данталион вверх тормашками висел в алом пространстве напротив Тоши.
«Мне никогда не помешает личность уровня Капитана, и тебе не помешает потренироваться перед…»
— Я отказываюсь поглощать Айзена, — отрезала Тоши, вернув занпакто в обычную форму. Данталион зло сощурил глаза.
— Глупая девчонка, он убьет тебя.
— Я и так уже была мертва. А сейчас я твоя хозяйка, и будь любезен слушаться меня.
— Я тень, низвергнутая в ад. Я не часть души, что подчиняется синигами. Меня, как занпакто, создал один безумный шаман-синигами.
— Значит, ты…
— Верно, я нечисть, — голос Дантилиона вновь завибрировал искажёнными помехами, занпакто впился в плечи Тоши когтями, а его лицо нависло скалящейся улыбкой на безликой тени. — И возвращаться в ад не собираюсь из-за твоей прыти. У нас была сделка.
— Неудивительно, что тебя привлек Айзен, — усмехнулась Орикава. — И кто же тогда боится смерти больше, ты или Таура?
— Ты не думаешь, что должна мне? После того, как я продлил твою жизнь на сорок лет? Твоя очередь подарить мне Айзена Соуске.
— Я тебя об этом не просила, значит, ничего тебе не должна, — синигами пожала плечами и взмахнула катаной, рассеяв тени Данталиона, и напротив неё вновь стоял Гин.
— Нет, я не буду использовать на тебе Банкай, и ни на ком-либо еще. Никогда. Я отказываюсь от подобной силы на данном этапе жизни.