Дарио

И увидела то, что вылепила из теста.

Я поспешно ударила кулаком и слепила все вместе.

— Просто пеку хлеб! Ха-ха! — ответила, заставив себя рассмеяться, что звучало безумно.

Валентино нахмурился, глядя на то, как странно я себя вела, а затем дернул головой в сторону коридора.

— Дарио хочет тебя видеть.

Мне вдруг показалось, что я не могу дышать.

Я в панике оглянулась на Кэт.

Она в шоке поднесла руку ко рту.

— П-почему? — начала заикаться я.

— Кто знает, — сказал Валентино, пройдя мимо меня и направившись к Кэт.

— Где он? — спросила я, а затем с надеждой добавила. — В кабинете?

— Нет, в своей спальне, — сказал он, взял с разделочной доски кусочек клубники, подбросил его в воздух и поймал ртом.

Я была почти вне себя от паники.

И в отчаянии посмотрела на Кэт.

И тут ее рот раздвинулся в самой широкой ухмылке, которую я когда-либо видела, как будто она собиралась ликовать.

Она тут же вернулась в нормальное состояние (чтобы скрыть свое волнение), когда Валентино закончил есть свою клубнику.

Затем на ее лице появилось потрясение.

Я не видела, потому что он стоял рядом с ней, но я бы поставила деньги на то, что его рука была на ее заднице.

Он просто игнорировал ее, как будто ничего необычного не происходило.

— Ну что? — спросил он, посмотрев на меня.

— Что?

Кэт издала тихий звук и схватилась за край стойки.

Я готова была поспорить, что рука Валентино побывала в другом месте…

Но он по-прежнему не подавал виду, что что-то не так.

— Может, тебе пора? — спросил он, указав свободной рукой на дверь.

Одному Богу известно, что он делал с Кэт другой.

— Ну… ладно, — сказала я дрожащим голосом.

Выйдя из кухни, я с опаской посмотрела на Кэт через плечо.

Она показала мне большой палец вверх и улыбнулась, как будто «у тебя все получится»!

Последнее, что я услышала, закрыв дверь, было хихиканье Кэт и ее вздох.

— О!

А затем дверь кладовки открылась и быстро закрылась.

Глава 23

Я простояла у его спальни почти тридцать секунд, прежде чем набралась смелости и постучала в закрытую дверь.

Скорее, это было тихое постукивание.

На самом деле, просто слабое постукивание.

Ответа не последовало, и я повернулась, чтобы уйти.

— Входи, — раздался изнутри голос Дарио.

Я вздрогнула.

О, нет…

Когда я открыла дверь и вошла, мне показалось, что мои ноги налились свинцом.

Потом я задохнулась.

Дарио склонился над своим столом, что-то рассматривая в ноутбуке.

На нем были темные брюки.

Но в остальном он был обнажен.

Его кожа была еще влажной после душа. Капельки воды прочерчивали изгибы его мышц, а мокрые волосы свисали прядями на лоб.

Он поднял голову, увидел меня, и настроение его омрачилось.

— Закрой дверь, — приказал он.

Я закрыла ее дрожащей рукой.

Он встал и подошел ко мне.

Его массивная грудь вздымалась, а пресс отбрасывал тени в ярком свете окон.

У него были всевозможные татуировки: черные клубящиеся узоры, оружие, черепа, фразы на итальянском языке типа «Семья превыше всего».

Они казались опасными… загадочными… и я удивленно уставилась на них.

Ну… вообще-то я смотрела на его великолепное тело, а татуировки просто случайно оказались в поле зрения.

Он остановился прямо передо мной и посмотрел вниз. Даже босой, он возвышался надо мной.

— Ты заходила ко мне в комнату раньше, — сказал он.

Это был не вопрос.

— … да, — призналась я.

— Что Никколо говорил тебе о восточном крыле второго этажа?

— Катерина должна была принести завтрак, но она была занята, — солгала я, — и она попросила меня помочь…

Дарио поднял руку. Я немедленно замолчала.

— Что Никколо сказал тебе о восточном крыле второго этажа?

Я опустила глаза в пол.

— … не приходить сюда.

— И все же ты пришла.

— … да.

— А потом ты заглянула ко мне, когда я был в душе.

Мои глаза в панике метнулись к его лицу.

Он сердито смотрел на меня.

— … да, — прошептала я и снова опустила взгляд в пол.

— Ты часто так делаешь? Шпионишь за людьми?

— Нет, — запротестовала я, с чувством вины вспомнив о Катерине и Валентино на днях.

Дарио грубо схватил меня за подбородок и поднял мое лицо.

— Посмотри на меня.

Я уставилась в его темные глаза. И едва могла дышать.

— Ты смотрела на меня, когда я был голый, — сказал он.

Я прикусила нижнюю губу и беззвучно кивнула.

— Тогда я думаю, что будет справедливо, если я увижу тебя голой, — сказал он.

Мои глаза расширились.

— Дарио…

— ДОН Розолини для тебя.

— … Дон… Розолини…

— Да?

— Пожалуйста… я не…

— Это была не просьба, — сказал он, его голос был глубоким и хриплым.

Сердце заколотилось в груди…

Мое лицо было обжигающе горячим…

А между ног у меня пульсировало то же желание, что и прошлой ночью.

Но я просто стояла и смотрела ему в глаза.

Он держал свою правую руку на моем подбородке, заставив меня смотреть на него…

А левой рукой он начал расстегивать пуговицы на моем платье.

— Нет, — прошептала я.

— Ты сказала это прошлой ночью, — прорычал он. — Это что-нибудь изменило?

Я не ответила.

А просто продолжала смотреть ему в глаза, словно загипнотизированная.

Одна пуговица уже была расстегнута, до ключиц.

Я почувствовала, как он расстегивал следующую…