Дарт Лонгботтом
Шрифт:
Дамблдор рассматривал идею Бэгшот со всех сторон, и чем дольше он размышлял, тем сильнее та ему нравилась. Покончить одним ударом со всеми проблемами, что может быть лучше? А со временем и на древнюю ведьму найдётся управа. Ведь на случай гибели у него есть крес…
И тут звонко бухнула, смыкаясь, многослойная защита сердцевины разума. Струйка ледяного пота потекла у Альбуса между лопаток. Он едва не проговорился мысленно, куда спрятал собственный крестраж. А ведь древняя ведьма с лёгкостью считывала его поверхностные мысли. Выровняв эмоциональный фон, он добавил в голос искренней радости:
— Замечательная идея, моя госпожа. Я скажу Гарри, что мне удалось спасти Гермиону Грейнджер
— Объясни Поттеру, что если он не захочет сражаться против Керригана, тот убьёт Грейнджер и всех остальных его друзей, — с удовлетворением произнесла бывшая Бэгшот. Девичьи губы тронула ироничная улыбка, и древняя ведьма довольно облизнулась: — Поттер такой наивный мальчик, просто конфетка! Он всегда беспокоится о других людях больше, чем о себе. Этой слабостью, несомненно, надо воспользоваться.
Глава 70
Очередная неудача Ноктисс
Маленький домик, затерявшийся в пригороде Лондона, навестила неожиданная гостья. Беллатрикс с отвращением осмотрела скромное жилье Юфимии Роули и нетерпеливо приказала:
— Принеси сюда это отродье.
Хозяйка проглотила перекрывший дыхание комок страха, но послушно открыла чулан под лестницей, где спал ребёнок. Осторожно, чтобы не потревожить сон малышки, женщина внесла ту в гостиную и положила прямо на стол перед Беллатрикс.
— Разверни пелёнки, хочу посмотреть на будущую главу рода Блэк, — неприятно оскалилась Лестрейндж.
Роули молча выполнила приказ. Девочка недовольно завозилась, и Беллатрикс, не желая слушать детские вопли, взмахом палочки наложила сонные чары.
— Мне нужен кусок её плоти, милочка. Ты же не станешь возражать? — спросила, усмехнувшись, Лестрейндж, пристально глядя на Роули.
Юфимия испуганно замотала головой и тихо произнесла:
— Это ваша дочь, госпожа. Вы можете делать с ней что хотите.
— Нас вынудили её зачать! — яростно прошипела Беллатрикс. — Если бы не проклятый обет, наложенный врагами на нашего господина, этого позора никогда бы не случилось.
Не обращая больше внимания на склонившуюся в глубоком поклоне Роули, Лестрейндж достала острый нож и срезала немного плоти с ягодицы ребёнка. Несмотря на сон, вызванный чарами, малыш тоненько заплакал. Небрежно наложив на рану останавливающее кровь заклинание, Беллатрикс осторожно поместила ужасный трофей в заколдованную шкатулку и спрятала ту в карман мантии.
Поднявшись и больше не обращая внимания на стонущего ребёнка, она приказала Роули:
— Проследи, чтобы у этого никчёмного куска мяса не осталось даже шрамов. Возможно, её плоть ещё понадобится нашему Лорду в будущем.
— Конечно, госпожа Лестрейндж, — снова поклонилась Роули, но Беллатрикс уже мыслями была с Волдемортом. Выйдя из дома, она тут же аппарировала к Запретному лесу.
Тёмный Лорд не верил Дамблдору. Он не без оснований полагал, что ушлый старик обязательно попытается его обмануть. Волдеморт собирался создать себе новое тело в значительно более короткий срок, чем говорил союзнику. Не желая ждать слишком долго, он в очередной раз переработал древний ритуал возрождения. Благо у него было достаточно времени, чтобы многократно перепроверить свои расчёты. Флакон с кровью Дамблдора не исчез в результате неудачного ритуала, как старик, возможно, предположил, а был незаметно захвачен заколдованной Чашей Пуффендуй. И когда кровь Дамблдора снова потребуется, та уже будет считаться по-настоящему взятой без разрешения.
Выслушав его инструкции,
Лестрейндж открыла зачарованную шкатулку и уверенно создала гомункула из кусочка отрезанной у ребёнка плоти. Яд Нагайны был запасён раньше, поэтому мучить змею, как в прошлый раз, не потребовалось. Через несколько дней, немного обжившись в крошечном уродливом тельце, Волдеморт приказал перенести его в Литтл-Хэнглтон, в поместье Реддлов. Там Беллатрикс уверенно начертила большую октаграмму на первом этаже особняка и осторожно разместила крошечного гомункула в центр магической фигуры.— Приложи мне ко рту флакон с кровью Дамблдора, — прошипел он с еле сдерживаемой радостью. — А сама иди к двери и жди там.
Беллатрикс выполнила приказ и вернулась к выходу, возле которого уже лежала Нагайна. Тело огромной змеи извивалось, хвост стучал в нетерпеливом ожидании. Тёмный Лорд прошипел на парселтанге длинное заклинание и, схватив острыми зубками склянку с кровью Дамблдора, опрокинул ту себе в рот, завершая ритуал.
Со всех углов магической октаграммы ударили в центр потоки энергии. Крошечное тельце гомункула мгновенно распылило на атомы, а в следующую секунду, будто из воздуха, начала формироваться высокая, мускулистая фигура. Всё закончилось яркой вспышкой, и в установившейся тишине раздался ледяной, торжествующий смех Волдеморта. Он снова был жив.
Ступни ног приятно холодил мрамор пола, в воздухе витал запах наэлектризованной пыли, он чувствовал кожей сквозняк, доносившийся из небрежно забитого досками оконного проёма. Открыв глаза, сверкнувшие в полумраке красными искрами, Волдеморт приказал:
— Мою мантию, Беллатрикс.
Лестрейндж, восхищённо рассматривающая его новое, совершенное тело, немедленно закопалась в сумочке с расширенным пространством. Вытащив необходимое, Беллатрикс подошла ближе и накинула мантию ему на плечи. Волдеморт ощутил приятную прохладу паучьего шёлка и довольно улыбнулся.
Магия клокотала внутри сформировавшегося источника, который был теперь гораздо сильнее, чем прежде. Однако Тёмный Лорд знал, чтобы тело стабилизировалось, потребуется ещё некоторое время. Внезапно какое-то давно забытое ощущение заставило его по-новому посмотреть на мечтательно задумавшуюся о чём-то Лестрейндж.
— Я иду наверх отдыхать. Нагайна, охраняй дом и, если понадобится, убивай любого, кто попытается нас потревожить. А ты, Беллатрикс, можешь присоединиться ко мне, — хрипло произнёс Волдеморт, сам удивившись желанию, промелькнувшему в голосе.
Северус Снейп, стоя на краю Астрономической башни, с мрачным удовлетворением наблюдал за вереницей карет, запряжённых фестралами. Жутковатые создания с лёгкостью везли старинные повозки, в которых ощущались яркие огоньки учеников. Даже сюда, на самую вершину башни, доносился зычный голос Хагрида. Полувеликан каждый год традиционно перевозил будущих первокурсников в замок на лодках по озеру.
«Сколько же чудных открытий ожидает теперь это стадо баранов, — подумал Снейп, и на его лице появилась предвкушающая улыбка. Хотелось поскорее увидеть вытягивающиеся рожи гриффиндорцев, когда он станет рассказывать в Большом зале, что их ожидает в этом году. — Физика, химия, царица наук математика во всех её безумных проявлениях, а главное — значительно переработанное маггловедение. Всё это, несомненно, откроет глаза детям волшебников на бесконечное многообразие мира простых людей, в существование которого многие до сих пор не верят. Да что уж говорить, — хмыкнул про себя Снейп, — если даже в наше время многие маги искренне считают, будто бы простецы живут в хлевах, а самое сильное оружие примитивной цивилизации магглов — это по-прежнему луки и стрелы».