Дары Крови

Нумеро покосился на Крёза, натянуто улыбнулся и так же негромко ответил Терсии, что прожигала его взглядом:

— Милая, давай потом, — ткнул пальцем в девушку, которая, как согнулась в поклоне, едва прозвучал его рык, так и стояла. — Так кто это?

Кодик напротив разогнулся, прямо встречая взгляд владетеля своего Дома, и доложил:

— Это сестра нового слуги молодого господина Лиала. Она… условие службы нового слуги. Я привёз письмо от молодого господина, где всё подробно расписано.

Нумеро хмыкнул и повелел:

— Гостью устроить, солдат тоже. Тебя через десять минут жду с докладом и письмом в обеденном зале.

— Слушаюсь, господин.

Уже шагая вверх по ступеням, Нумеро буркнул себе под нос:

— Да что с ним не так? Почему он каждый раз притаскивает домой бабу? Эта хоть молодая…

Пальцы Терсии, которые будто когти, впились ему в предплечье, словно не замечая прочности тела Клинка, лучше всяких слов подсказали ему, что мысли всё же нужно держать при себе, а не произносить их вслух.

— Что не так? Разве не я должна об этом спрашивать, Нумеро? — прошипела Терсия, прижимаясь к нему ещё плотней. — Может, ты делился с сыном опытом своих поездок по королевству? Может, он у тебя набрался этих странных привычек? Ты ничего не хочешь рассказать мне, Нумеро?

— Милая, не здесь.

— А вы, дети, и правда изменились с тех пор, как уехали на север, — задумчиво произнёс Крёз за их спиной. — Сильно изменились.

Терсия вздрогнула, отпрянула от Нумеро, отпуская его руку, и с улыбкой сказала Крёзу:

— Ох, отец, прости, забылась.

— Я заметил, милая, — с такой же широкой улыбкой ответил он ей. — Кто бы мог подумать, что моя дочь в супружеской жизни окажется такой?

Улыбка исчезла с лица Терсии:

— Такой это какой?

— Такой пламенной, дочь, такой пламенной. А ты о чём подумала?

Глава 8

Я отёр лицо от капель и уставился в зеркало воды. Недостаточно. Снова разбил зеркало водной глади рукой, зачерпнул, омыл лицо и вновь уставился на своё отражение. Копоть и не думала смываться. Я скривился. Песком, что ли, попробовать?

Смирившись, что легко не отделаюсь, снял налобную повязку, привычно проверил состояние шрама — всё в порядке, метки Ребела не видно — зачерпнул из реки снова, на этот раз из-под самых ног, с песочком и ожесточённо принялся тереть лицо.

Пока тёрся, рядом замерли шаги, и Креод доложил:

— Лагерь прочесали — выживших нет. Отправил трёх дозорных, начали собирать ценности.

Я кивнул. Всё верно, задание заданием, похвальба богатством Дома — похвальбой, а здесь и сейчас я могу рассчитывать только на то, что получу сам. Не очень достойно идара шарить по чужим карманам, но иначе никак. Не с денег же хёнбена платить солдатам вдесятеро и одновременно обеспечивать их втрое от других солдат? Креод доложился и умчался следить дальше.

Лицо в глади реки теперь выглядело более или менее чистым, и я поднялся. Повязывая налобную повязку, огляделся, нарочито не обращая внимания на замершего передо мной Ирала.

С каждым заданием выходить без потерь всё сложней и сложней. Уже не получается нагло навалиться вместе с Креодом и вставшим на ноги Илиотом, пройтись неудержимым валом, убивая всех, кто становится у нас на пути.

Теперь приходится использовать и солдат, и реольский огонь, а бывает, и зелье ярости. Всё, как в сражении за принцессу Леве, только разве что без убитых, раненые же не в счёт, если они встанут в строй за десятицу.

И дело не только в том, что каждый раз я выбираю всё более сложные задания, но и в том, что реольцы тоже не хотят умирать просто так — лагеря их становятся всё крупней, на помощь одному атакованному приходит соседний, то и дело в спину норовят ударить их Кровавые, с каждым днём ожесточённость схваток нарастает везде, а не только у меня. Теназ всё ближе.

Ирал как всегда не выдержал, шагнул ближе, мешая размышлять:

— Господин, ну как? Вы ощущаете в себе изменения? Десять идаров, сорок прост…

Я стиснул зубы и оборвал его жестом.

Помолчи, ради Ребела.

Тут же добавил.

В себе ищи изменения, себя спрашивай.

— Господин, отследить изменения в нашей силе сложней, это всё расплывчато и каждый раз нужно проверять на реольце, ведь ваших солдат вы трогать запретили. Но у вас…

Я вскинул пальцы, вновь складывая их в жест.

Замолчи, ради Ребела.

Шагнул прямо сквозь Ирала, заставляя его убраться с дороги, и двинул к солдатам, чтобы дать меньше шанса Иралу на продолжение разговора.

И тут же, стоило мне приблизиться, как от ещё тлеющих остатков шатра замахал рукой Илиот:

— Господин! Сюда! Взгляните на это.

Я двинул к нему. Впустую звать не будет. Может, отыскал интересные бумаги?

Вечером, уже за много лиг от очередного лагеря реольцев Ирал снова встал рядом. Между мной и костром.

— Господин, я был неправ, успех так окрылил меня, что я переступил грань дозволенного, прошу простить меня.

Я хмыкнул. Я разве кого-то в чём-то винил?

— Господин, давайте продолжим обучение?

Обучение… Можно ли это так назвать? Я про себя покачал головой, но встал, бросил Креоду:

— Я потренируюсь.

И шагнул за кольцо света, углубляясь в лес. На ходу сложил знаки.

Ты говорил, что в будущем надобность печатей отпадёт.

— Да, господин, — торопливо ответил Ирал. — Помните пещеру со статуей Ребела? Там техники были без звуковых активаторов. Это лишь для детей и великий Ребел не ожидал, что его наследие найдёт какой-то ребёнок. Чем сильней становится идар, тем меньше он нуждается в костылях. Сейчас у вас есть так называемые Клинки, те, кто идут по пути меча и становятся так сильны, что могут использовать ауру меча, одной только волей усиливая и удлиняя большую часть своих ударов. Но теперь есть вы, и вы должны знать, что это лишь первый шаг к истинной силе.

Я не удержался и скривился, слушая столь напыщенную речь. Истинная сила, ну надо же было придумать? Да и слышал я уже это объяснение. Ирал даже не заметил моей гримасы, следуя позади и рассуждая:

— Раз кровь разделилась, то есть ли подобные Клинкам у так называемых идаров младшей крови? По сути, должны быть, — неожиданно признал Ирал.

Я невольно кивнул. Всё так. Раньше идары младшей крови были слабей, но раз всё меняется, то рано или поздно появится первый Достигший границ и среди них. Возможно, именно он сумеет обойтись не только без звукового, но и без жестового активатора, сделав бесполезными против него оковы адептов.