Дары Крови

— Слабаки. Очень малый запас души.

Я изумился, сложил знаки.

Ты можешь теперь это видеть?

— Я это ощущаю. Слабаки.

Ну, они, может, и слабаки, но их там наверху уже трое, а я здесь один и реольцы это видят.

— Вперёд! Вперёд!

Я скосил глаза на теней и приказал:

— На вас этот крикливый и идары.

Через миг я остался один, все полтора десятка теней, что были рядом, ринулись навстречу реольцам.

Я проводил их взглядом и добавил к усиленной защите тела ещё и шаровую молнию, технику «раммас туматум озеррут», полученную у Вира уже давненько.

Лучшее из того, что у меня есть, чтобы сражаться в одиночку. Вокруг меня, держась на расстоянии кана, принялся наматывать беспорядочные круги светящийся белым шарик размером с кулак.

Выглядит не очень опасным, но буквально за мгновение прожигает доспехи старшего воина. Жутко горячая штука. Пока в нём есть жар души, подойти ко мне на расстояние удара меча для обычного простолюдина — невозможно.

Но реольцы этого не знали и попытались захлестнуть меня плотным строем. Я сам прыгнул им навстречу, добавив к шаровой молнии плеть света и удары теней.

Первым же ударом я убил два десятка солдат, создав вокруг себя настоящий круг смерти. Затем хлестнул плетью влево, вправо, вырвался из воротного тоннеля, чтобы добраться до ещё живых врагов.

Когда реольцы отхлынули от меня, ошеломлённые, сломленные невероятными потерями, я ударил им вслед ударом гнева, залив привратную площадь десятками смертельных лучей.

— Незримая смерть! Незримая смерть!

Я аж вздрогнул от этого рыка за спиной. Креод. Уже здесь, пока я избивал простолюдинов. Обернулся.

Они прикатили с собой телеги, как и было договорено. Правда, реольцы нам с ними помогли, притащили свои, едва увидели, что рухнул флаг на башне, и никто не собирается заваливать ворота. Пытались забить воротный тоннель телегами и мешками, чтобы не дать нам ворваться внутрь. Теперь же эти телеги и мешки мои солдаты тащат обратно.

Креод стащил шлем, оглядел меня, забрызганного кровью с головы до ног, сглотнул и опустился передо мной на колено.

— Господин, у меня плохие вести.

Я и тени знали, что армия не придёт сюда, когда рухнет флаг Реола.

— За нами никто не пошёл. Здесь только мы, господин.

Теперь это знают все мои люди.

Я улыбнулся и громко, чтобы услышало как можно больше людей, сказал:

— Что же, значит, нам придётся самим взять Теназ.

— Господин? — поднял голову Креод, глядя на меня круглыми глазами.

— Я подозревал, что так случится, но это ничего не меняет в планах.

Сверху снова появился Ограк и недовольно сообщил:

— Там не справляются.

Я повёл взглядом, выискивая в толпе одноликих одоспешенных солдат нужные фигуры, рявкнул:

— Домар, Майс, Урай, Апот! Взяли два десятка и наверх! Там трое Кровавых защищают входы со стен. Помогите им! Крикните им, что свои, чтобы не сцепиться, сами вперёд не лезьте и солдат не посылайте. Держите ауры, защиты и бейте из-за спин Кровавых. Экономьте силы. Живей, живей, не спим! У нас приказ короля — удержать ворота, и мы его выполним!

Подмога от отца привезла с собой не только доспехи, деньги, ханбоки с гербом Дома, но и крупные слезы Амании, которых с запасом хватило, чтобы снабдить всех моих идаров. Но всё равно нужно напомнить им о том, что необходимо беречь силы.

Там наверху как раз полыхнуло, грохнуло. Тут и без подсказки Ограка поймёшь, что Кровавым туго приходится. А у нас здесь затишье. Правда, вряд ли надолго.

Я повёл рукой, спрашивая вроде как у Креода, а на самом деле у Ограка:

— Что посоветуешь делать?

Первый ответил:

— Господин, если мы не собираемся отступать, то держать по старому плану оборону на выходах с площади — нельзя. Если на стенах реольцы, то они будут бить нам в спину.

Ограк кивнул:

— Разумно. Телеги на середину, не отходить от воротного тоннеля. Реольцы точно подтянут лучников. Они нам не страшны, но незачем спускать такое с рук. Пусть невидимки поднимутся на крыши и сделают это за нас.

Я чуть прищурился, услышав это. Точно, невидимки. Кивнул вновь сразу обоим:

— Хорошо, — громче сказал с трудом угадываемому в доспехах Илиоту. — Илиот, на тебе защита, ждём лучников и реольский огонь.

Стоявший в трёх шагах солдат скрипнул зубами:

— Господин Лиал, может, лучше мне поменяться с Майсом? Он сумеет прикрыть от стрел, а я нет.

По предложению и голосу я узнал Равая из Дома Орай, своего нового идара старшей крови, Палладина меча, покачал головой:

— Нет. Аура их защиты и так должна дотягиваться до нас, расстояние позволяет.

Наверняка он остался несогласен со мной, но спорить не стал. Я же, не сильно напрягая горло, громко сказал:

— Эй, четверо опоздавших на веселье у ворот! Скоро здесь будут лучники или даже метатели огня, и лучше бы вам ждать их на крышах, чтобы оказаться хоть немного полезными.

Креод поднял бровь, удивлённо глядя на меня, но через миг, когда мне ответили, обе его брови поползли наверх.

— С чего ты решил, что можешь нам приказывать?

Я ответил голосу из пустоты в том же тоне:

— С чего ты решил, что можно прийти сюда, ничего не сделать, постоять в стороне и просто уйти? Тот, кто вас сюда послал с заданием, скормит вас Кровавым за подобное. Но ты можешь сказать, что всё будет не так, и даже проверить это!

Креод обернулся, медленно обвёл взглядом площадь, дома напротив нас, суетящихся солдат, мёртвые тела на брусчатой мостовой, какие-то пристройки вдоль стены и широко, довольно ухмыльнулся, а затем сообщил мне:

— Господин, они послушались вас. Разделились на пары и двинулись к выходу с площади, — гораздо тише добавил. — Я слышу удары их сердец.

Я кивнул, принимая ответ, но больше беспокоясь о звуках, что долетали до нас из самого Теназа: крики, лязг стали, грохот. Реольцы накапливают силы, чтобы навалиться на нас. Вряд ли можно рассчитывать, что король и Вир уже готовятся нанести главный удар. Нам здесь не одну, не две и даже не три атаки нужно выдержать.

Свистнула стрела, пролетев буквально у уха. Я оглянулся через плечо: на правой стене, там, где дверь цела, собралось десятка три реольцев, и они нашли луки. Но я был прав — аура Майса, который на моей крови стал Великим паладином, прикрывала нас, так что луки — это не страшно, в отличие от вон того мужика в шёлке, что на бегу вскинул меч.