Давно забытый Зимний король

Ни фейри, ни друид не говорили, пока мы уезжали из парка.

* * *

Я двигалась, но не в гудящем пикапе на шоссе. Я медленно покачивалась от человеческих шагов, сильные руки прижимали меня к теплой груди, моя голова лежала на твердом плече.

Мои веки трепетали, но я не открыла глаза. Я хотела темное неведение сна. Мне было все равно, что я не знала, где была, и куда Зак меня нес.

Его шаги стали менее широкими, он склонился и опустил меня. Моя спина ощутила матрац, и моя голова оказалась на подушке. Знакомый запах кондиционера для белья и шампуня наполнил мой нос.

Он отнес меня домой. Мысль вяло трепыхалась в моем уставшем разуме. Сон подступал ко мне.

Теперь она у себя дома, ты должен уйти.

Голос Рикра в разуме был далеким, он направлял слова не в мой разум.

— Я никуда не уйду, — тихий голос Зака был ближе. На меня опустилось одеяло, он подоткнул его под мой подбородок. — Я уходил, потому что ты сказал, что ей нужно пространство.

И все еще нужно. Твое возвращение вызвало это. То, что ты сделал ей в прошлом, оставило слишком большие раны, чтобы она могла их выносить.

— А ты? — резко прошептал Зак. — Ты знал, что она не в курсе, что была друидом, но скрывал правду и высасывал ее силу годами.

Это между нами, — матрац задрожал, небольшой вес двигался по нему, и лапы Рикра давили на него. Он остановился у моей подушки, и когда он снова заговорил, его голос стал ниже, с эхом древней силы. — Услышь меня, Кристальный Друид. Если снова расстроишь ее, как было этой ночью, я убью тебя вместо нее.

Зак издал хриплый звук.

— Ты такой же, как весь твой вид, Рикр. Ты не понимаешь.

Что не понимаю? — прошипел он.

— Убийство людей, которые тебе навредили, ничего не исправит, — шорох движения, едва слышные шаги прошли к двери. — Для людей, по крайней мере.

Дверь закрылась с тихим щелчком.

Рикр низко зарычал, и матрац чуть прогнулся, он лег у моей подушки. Он заворчал еще, а потом притих.

Я приоткрыла глаза, они пересохли. Я снова закрыла их. Слова Зака крутились в голове снова и снова, проникая глубже и глубже, пока правда не проникла в мое истерзанное сердце.

Убийство мучителей не заживляет раны.

Но я не поэтому не могла убить Зака.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Я проснулась с болью в конечностях, голова гудела, а кожу жгло от царапин. Горло ужасно ныло, глаза казались опухшими, а нос был заложен. Я была грязной и в засохшей воде океана.

Я робко села. Я была одна в спальне. Я выбралась из кровати, схватила охапку чистой одежды из шкафа и подошла к двери спальни. Я приоткрыла ее, обнаружила пустую гостиную. Рикра не было, как и следов, что Зак спал на диване.

Я быстро прошла в душ. Вода была горячей и успокаивающей, и пока я отмокала, я думала о самом важном и тревожном, что узнала вчера: моя мать на самом деле была Друидом-жаворонком. Я получила первый ответ — кто из моих родителей был друидом — но мне нужно было больше. Намного больше.

Я втерла в волосы шампунь. Мне все еще нужно было разобраться с предложением Рикра сделать меня его супругой, но я не собиралась ничего решать, пока не узнаю всю историю. А это могло подождать. Если я хотела ответы о матери, мне нужно было получить их до того, как Моррис закончит устраивать мое будущее за меня. Как только я попаду в выбранную МП гильдию, моя свобода будет ограниченной, если мне вообще позволят свободу.

Смыв шампунь, я вышла из душа и укуталась в полотенце. Глядя на свое отражение, я высушила волосы феном, отметив красные глаза и впавшие щеки. Моя кожа была бледнее обычного.

Надев майку, кофту на замке и джинсы, я откопала штаны, в которых спала, и забрала телефон и складной нож. Сунув их в карманы джинсов, я спустилась по лестнице и заперла за собой дверь.

Гравий хрустел под моими ботинками, пока я шла по двору. Было еще темно, небо было темно-синим перед рассветом. Тени окутали ферму, скрывая большой черный пикап с тонированными окнами, стоящий недалеко от старой машины Доминики. Я поджала губы.

Голодная лошадь с надеждой заржала из своего стойла, и я отвернулась от черной машины и пошла к конюшне. Личные проблемы не могли быть выше заботы о животных. Я прошла к кладовой, думая о том, что я знала, и что мне нужно было узнать.

Час спустя солнце поднималось из-за гор на горизонте, звери были накормлены, и я шла к черному пикапу.

Я уловила движение. Четыре сияющих кроваво-красных глаза появились — два варга Зака сидели в кузове, как послушные псы. Игнорируя их, я прижала ладони чашей к затемненному стеклу пассажирского окна и заглянула, смогла различить темный силуэт на сидении. Я постучала по стеклу. Темный силуэт пошевелился, и замок открылся.

Я открыла дверь.

Зак лежал на сидении. Он переоделся в чистую футболку и темные джинсы, его спутанные волосы были чистыми, а челюсть — гладкой от недавнего бритья. Видимо, он побывал в моей ванной прошлой ночью.

Он сонно посмотрел на меня, потом на розовый рассвет.

— Который час?

Его тон был очень недовольным.

— Моррис слушается тебя, да? — спросила я без предисловий и тепла.

Он протер рукой глаза.

— Что?

— Я хочу отчет МП о смерти моих родителей.

Он провел рукой по лицу и хрипло выдохнул.

— Когда в следующий раз захочешь услугу на рассвете, хотя бы принеси мне кофе.

— Боль и адреналин работают лучше кофеина, — сообщила я со сладким ядом. — Ты хотел бы что-то из этого?

Он нащупал рычаг сбоку сидения, и спинка вернулась в обычное положение.

— Я против игры с ножом рано утром.

— Звони Моррису.

Опустив голову на спинку, он утомленно посмотрел на меня.

— Что я из этого получу?

— Я не зарежу тебя сегодня.

— Щедро, но нужно что-то лучше.

Я прижала легонько пальцы к его щеке и заглянула в его глаза.

— Зак, — его имя было тихим, почти нежным шепотом на моих губах. — Ты мог бы ползать у моих ног до конца своей жалкой жизни, но не загладить этим вину передо мной. Ты в долгу передо мной за каждый удар твоего чёрного бездушного сердца, и даже оно не оплатит твой долг, — я оскалилась в злобной усмешке. — Так что заткнись и звони Моррису.