Дай лапу, друг медведь !

– Я же говорю вам - поезжайте!
– сказал толстяк.
– Пока посижу один, а освободитесь - снова приедете. Но это место нельзя упускать.

По тому, как бородач обращался к толстяку на "ты", Валерка догадался, что бородач, видимо, большой начальник - ведь толстяк много старше, а обращается к нему на "вы".

– А не может быть такое, - предположил Валентин Игнатьевич, - что медведь почувствовал опасность и нашел более подходящее место?

– Но вы же сами говорили, - возразил толстяк, - что других овсяных полей поблизости нет!

– Это у нас. А за лесом - другой колхоз, и я не знаю, что там посеяно.

– Ерунда!
– тряхнул головой бородач.
– Медведи тут. Мы же слышали сегодня, как кричали дрозды. А мне один опытный охотник говорил, что дрозд никогда молчком не пропустит зверя, обязательно даст сигнал!

– Значит, надо набраться терпения, - подытожил Валентин Игнатьевич.
– Голод не тетка, и раз звери тут, рано или поздно они выйдут в овес.

– Выйдут!..
– Бородач вздохнул.
– Но когда? В том вся соль...

Утром бородач завел голубой "Москвич", сказал толстяку: "Чуть что звони хоть среди ночи!" - и укатил. Валерке показалось, что толстяк остался у крыльца в растерянности.

– Вы, дяденька, один и будете ходить на медведя?
– сочувственно спросил он.

– Один. А что?

– Так... Не страшно?

Охотник пожал плечами и отвернулся: дескать, нашел о чем спрашивать!..

Борька Сизов видел, что в пропылившей по улице машине сидел человек, и поспешил к Андрюшке. Тот тоже видел промелькнувшую машину, но был уверен, что охотники уехали оба.

– Точно говорю - один!
– стоял на своем Борька.
– Бородатый такой, за рулем сидел. В жизни не видал бородатых шоферов, вот и разглядел хорошенько.

– Вам-то какое дело, один али оба-два уехали?
– подала голос бабка Перьиха.

Андрюшка промолчал. Вышли на крыльцо.

– А ты к Валерке сходи и узнаешь, - посоветовал Борька.

– Нет. К нему я не пойду. Да и чего узнавать, если ты видел... Раз бородатый уехал, а другой остался, значит, они что-то затеяли. Нам тоже надо придумать что-то другое.

– Что?
– нетерпеливо спросил Борька.

– Не знаю.
– Андрюшка наморщил лоб.
– Вдруг бородатый за подмогой уехал? Вернутся артелью да еще с собаками - тогда никакой табак не поможет. Я слыхал, что есть такие собаки, которые медведя не боятся и ходу ему не дают. А медведица-то еще с медвежонками...

Борька вздохнул и тоже стал морщить лоб, но ничего путного в голову ему не приходило.

– Вот что!
– Глаза Андрюшки вспыхнули.
– Мешок надо!

– Какой мешок?
– подозрительно спросил Борька.

– Обыкновенный. Из-под муки или из-под картошки. Черный.

– Ну?..

– Обожди здесь!
– Андрюшка скрылся в сенях и через минуту вышел с ведром в руке, из которого торчал пустой свернутый мешок.
– Пошли!

– Куда?

– На речку. В лодке поплывем.

Андрюшка шагал быстро, как человек, ясно сознающий, куда идет и зачем. Они столкнули лодку, уселись, и Андрюшка быстро погнал дощаник вниз по реке. Перед Мельничным омутом он причалил к берегу, взял ведро и направился в лес. Борька, как привязанный, шел за ним следом.

– Ты хоть скажи, чего надумал?

– Сейчас узнаешь.

Вышли на небольшую полянку, окруженную густым мелколесьем. Андрюшка остановился, огляделся и удовлетворенно сказал:

– Годится!.. Слушай. Операция будет называться "Мешок на веревочке".
– Он перевернул ведро, и на траву выпали мешок, пакетик анилинового красителя и моток миллиметровой капроновой лесы.
– Этот мешок мы выкрасим в черный цвет, набьем травой, привяжем на леску и вечером, в сумерках, протащим по краю овсяного поля. Понял?

– Не!
– Борька покрутил головой.

– Чего же тут не понять? Охотник подумает, что это медведь, и выстрелит, а мы мешок утащим - и ходу!

На лице Борьки появилась недоверчивая улыбка.

– Ну да! Он ведь увидит, что это не медведь, а мешок.

– В сумерках же! Дедко Макар на что хороший охотник был, столько на медведей охотился и то в шубу стрелял.

– Как - в шубу?
– не понял Борька.

– А так. Один чудак вывернул черную шубу шерстью кверху, набил сеном и протащил в сумерках за веревку по полю. Вот дедко и стрелял. А мы зачем будем шубу портить? Мешок не хуже!..

Ребята сразу приступили к делу. Пока Борька бегал на речку за водой, Андрюшка развел костер. Конечно, красить мешок так, как написано в рецепте, они не стали - зачем усложнять работу? Они сделали проще: нагрели полведра воды, растворили краситель и палкой затолкали мешок в ведро.

– Может, прокипятить, как там написано?
– предложил Борька.
– А то вдруг слиняет?

– Ничего не слиняет!
– ответил Андрюшка, ворочая в ведре палкой.
– И всего-то на один вечер. Вон уж какой черный стал!

Они повесили выкрашенный мешок над костром сушиться, перемотали капроновую лесу на палочку, как на веретено, и принялись рвать траву. Травы в мешок влезло на удивление много, и он получился тяжелый.

– Не беда, жилка крепкая, выдержит!
– сказал Андрюшка.

Но леса, вытянутая на всю длину, резала руки, пружинила, мешок же будто к земле прирос - ни с места!

– Чего-то не то! Здесь не ползет, а по овсу и подавно!
– Андрюшка вздохнул, постоял с минуту в задумчивости и вдруг воскликнул: - Не траву, а вершу надо в мешок пихнуть - она легкая и вершинка у нее острая. Еще больше будет на медведя похоже.

Верши, эти нехитрые плетеные снасти для ловли рыбы, хранились у Перьевых на чердаке, и ребятам пришлось возвратиться домой.

– А как мы ее на Стрелиху пронесем?
– спросил Борька.
– Ведь в лес с вершами не ходят.

– Проще простого! Я бабушке скажу, что мы пойдем на рыбалку. Возьмем удочки, спиннинг и штук пять верш...

– И к Ведьмину камню?
– догадался Борька.

– Конечно! Четыре верши в речке поставим, а одну унесем к полю.

Как и рассчитывал Андрюшка, все получилось ловко. Остроносый мешок с вершей внутри легко скользил по траве, и его свободно можно было протащить даже сквозь кусты. Ребята спрятали мешок под елкой в десятке метров от овсяного поля, после чего Борька залез на дерево, а Андрюшка стал маскировать леску, которую предстояло протянуть от мешка через угол поля перед лабазом. Сделать это нужно было тщательно, так как охотник, направляясь к лабазу, должен будет пересечь лесу. Если он зацепится за нее сапогом - все пропало.