De Secreto / О Секрете
Шрифт:
Допустим, что обвинение соответствует действительности. Тогда следует поставить под сомнение все известные нам источники о характере приговора. А это не только утверждения самого А.И. Солженицына, но и Определение военной коллегии Верховного суда СССР, опубликованные документы следственного и реабилитационного дел.
Если допустить, что документы, характеризующие приговор, подлинные, тогда следует признать сфальсифицированными сведения о характере обвинения, которые опять-таки содержатся в воспоминаниях А.И. Солженицына, определении Военной коллегии Верховного суда СССР, опубликованных материалах следственного и реабилитационного дел.
Таким образом, и в одном, и в другом случае приходится не только поставить под сомнение утверждения А.И. Солженицына, но и констатировать, что названные официальные документы были сфальсифицированы. А поскольку доступ к ним до сих пор закрыт, подобная фальсификация могла быть осуществлена только на официальном уровне.
Итак, что же мы видим? «Ни на что непохожий арест», грубейшее нарушение
Интересная деталь: когда в 1948 г. «подельники» А.И. Солженицын и Н.Д. Виткевич встретились в «шарашке», ни один из них не проявил интереса к тому, как оказался за решеткой другой. Причём, по утверждению, Н.Д. Виткевича, на эту тему они ни разу не беседовали друг с другом и позднее, на воле. Невероятно. Как будто говорить на тему о причинах и обстоятельства ареста им было запрещено.
Исходя из этого, можно сделать следующие выводы:
А) вся история с созданием антисоветской организации представляет собою выдумку и вопрос заключается только в том, когда именно эта история появилась;
Б) никаких убеждающих доказательств того, что в основе ареста лежала переписка, содержащая критику Сталина, не приведено, а те источники, которые введены в оборот, на этот счёт перечёркивают друг друга;
В) на основании этого можно утверждать, что до сих пор даже формальная причина ареста нам неизвестна;
Г) следовательно, или Солженицын был вынужден скрывать причину своего ареста, или же его арест имел фиктивный характер как способ создания ему соответствующей легенды;
Д) тот факт, что все известные нам на этот счёт сведения исходят не только от А.И. Солженицына, но и от органов советского государства, с которыми он вёл борьбу, и находятся между собою в полном соответствии, даже тогда, когда содержат внутренние противоречия, даёт основание утверждать, что мы имеем дело с игрой в четыре руки.
Косвенно в пользу этой версии могут служить следующие слова из «Телёнка»: «Арест, — писал А.И. Солженицын, — был смягчён тем, что взяли меня с фронта, из боя; что было мне 26 лет; что кроме меня никакие мои сделанные работы при этом не гибли (их не было просто); что затевалось со мной что-то интересное, даже увлекательное; и совсем уже смутным (но прозорливым) предчувствием — что именно через этот арест я сумею как-то повлиять на судьбу моей страны» [756] .
756
Солженицын А.И. Бодался телёнок с дубом // Новый мир. 1991. № 6. С. 79.
Мог ли так размышлять человек, перед которым открывалась перспектива: или на кладбище, или в ГУЛАГ. В первом случае возможность «повлиять на судьбу страны» была исключена полностью. Казалось бы, не открывала надежд на это и перспектива оказаться за колючей проволокой. И уж тем более трудно было представить себе пребывание здесь «интересным» и «даже увлекательным».
Так мог смотреть из тюремного окна в своё будущее лишь человек, для которого арест являлся не карой, не наказанием с неизвестными последствиями, а лишь формой прикрытия какой-то многообещающей деятельности.
Если с учётом этого проследить жизненный путь А.И. Солженицына после ареста, нельзя не отметить много странностей. Вот только некоторые из них, которые можно рассматривать как косвенное подтверждение сформулированной версии.
Глава 4 Отпечатки пальцев
В роли заключенного
Куда только не бросала судьба заключённых: угольные копи Воркуты, медные рудники Джезказгана, золотые прииски Колымы, сибирские и северные лесоповалы [757] . А куда она забросила А.И. Солженицына? Из краснопресненской пересыльной тюрьмы в кузове обычной грузовой машины с летним ветерком его доставили в «подмосковную Швейцарию» [758] .
757
Кузьмин С.И., Исправительно-трудовые учреждения в СССР (1917–1953 гг.). М., 1992; Система исправительно-трудовых лагерей в СССР. 1923–1960. Справочник. М., 1998.
758
Решетовская Н.А. В круге втором. С. 13.
«Один час переезда сюда с Красной Пресни», говорится в «Архипелаге», и «мы въехали в черту небольшого квадрата лагеря «Новый Иерусалим». «Зона Нового Иерусалима нравится нам, она даже премиленькая: она окружена не сплошным забором, а только переплетённой колючей проволокой, и во все стороны видна холмистая, живая деревенская и дачная, звенигородская земля» [759] .
И далее: «Первый день в лагере! И врагу не желаю этого дня! Мозги пластами смещаются от невместимости всего жестокого. Как будет? Как будет со мной? — точит и точит голову, а работу дают новичкам самую бессмысленную, чтоб только занять их, пока разберутся. Бесконечный день. Носишь носилки или откатываешь тачки, и с каждой тачкой только на пять, на десять минут убавляется день, и голова для того одного и свободна, чтобы размышлять: как будет? как будет?., мы видим бессмысленность перекатки этого мусора, стараемся болтать между тачками». Так продолжается до тех пор, пока не «начинают вызывать новый этап по несколько человек в контору для назначения», т. е. для распределения по видам работы на время пребывания в лагере [760] .
759
Солженицын А.И. Архипелаг ГУЛАГ // Малое собрание сочинений. Т. 6. С. 112.
760
Там же. Т. 6. С. 116.
Невольное чувство, которое возникает при чтении этого текста, — недоверие: откуда к приезду нового этапа набралось столько мусора, что для его уборки потребовалось около сотни человек (заключённых доставили сюда в «кузовах» нескольких машин)? [761] И это в «лагпункте» [762] , где было только два барака [763] , а значит, не более 400 заключённых [764] '.
«Часу не прошло — читаем мы в «Архипелаге» далее, — один из наших этапников уже приходит сдержанно сияющий: он назначен инженером-строителем по зоне». И ещё один: ему разрешили открыть парикмахерскую для вольных на заводе. И ещё один: встретил знакомого, будет работать в плановом отделе» [765] . И снова, что ни утверждение, то вопрос. Зачем инженер-строитель в лагпункте, обслуживающем небольшой кирпичный заводик? Неужели в Новом Иерусалиме не было парикмахерских? Какое дело лагерному начальству до внешнего вида вольных рабочих? Да и встретить знакомого в лагере, тем более способного влиять на распределение заключённых по виду работы, это всё равно, что найти иголку в стоге сена.
761
Там же. С. 112.
762
Там же. С. 117.
763
Там же. С. 112.
764
По существовавшим нормам, бараки были рассчитаны на 100–200 человек.
765
Солженицын А.И. Архипелаг ГУЛАГ. Т. 6. С. 113.
Но главное не в этом. Описывая «первый день в лагере» и «вспоминая» детали, которые похожи на вымысел, Александр Исаевич забыл такую мелочь, как карантин.
«Карантин, — делится в интернете своими воспоминаниями кто-то из бывших заключенных, — это первое, с чем знакомится зек по приезду в лагерь. Он является порогом тюремного дома как в следственном изоляторе, так и в зоне». «Время нахождения в карантине обычно не более 2-х, 3-х недель. За это время новичков стригут, моют, выдают робу, берут анализы, подвергают психологическим тестам, знакомят с особенностями зоны» [766] '.
766
Карантин в зоне // Блог двух зеков из Татарстана http://2zeka.ru/post/tag/karantin
Может быть, карантин — современное изобретение? Ничего подобного.
«Все принятые в места заключения, — гласила ст. 110 «Исправительно-трудового кодекса РСФСР, утверждённого 16 ноября 1924 г… — немедленно после их прибытия в место заключения подлежат медицинскому осмотру, после чего больные изолируются, а остальные подвергаются санитарно-гигиеническим мероприятиям и помещаются в особые камеры, где отбывают установленный карантин» [767] .
Карантин был предусмотрен и Положением об исправительно-трудовых лагерях, которое было утверждено 7 апреля 1930 г. «После регистрации и осмотра все прибывшие в лагерь заключённые направляются для отбытия установленного карантина» [768] .
767
Исправительно-трудовой кодекс РСФСР. 1924. // ГУЛАГ (Главное управление лагерей), 1917–1960. С. 43.
768
Положением об исправительно-трудовых лагерях. 7 апреля 1930 г. // Кокурин А.И., Петров Н.В. ГУЛАГ (Главное управление лагерей). 1917–1960 гг. М., 2000. С. 67.