Дедушка сказал, что я избранный! Книга 2

Следующий талисман я припечатал к руке Арсы, которая внимательно наблюдала за поочередно вспыхнувшими знаками. Потом пустил в дело третий, скрыв самого себя.

Спустя пару минут, мы снова стояли перед домом. В этот раз полностью скрытые от внимания охранников и артефактов.

От Снежка пришёл ещё один мыслеобраз — с возмущением по поводу того, что его оставляют снаружи. Я же приблизился к забору и, вцепившись пальцами в кованую решётку, подтянулся наверх, стараясь не шуметь. Добравшись до самого верха, на момент замер, окидывая взглядом двор. Потом по очереди перебросил через забор ноги. Развернувшись, плавно опустился вниз, держась руками за решётку. После чего, наконец, разжал пальцы и приземлился ступнями на плитку двора.

Медленно развернувшись, убедился, что оба охранника спокойно стоят на месте. Присмотрелся к происходящему внутри дома, уловив отблеск ауры гвардейского сотника, которого мы искали. И осторожно двинулся вдоль боковой стены. Войти через парадный вход сейчас бы не вышло. Тем не менее, оставалась надежда на чёрный.

Правда, тут тоже вышла небольшая заминка. В задней части дома действительно имелся вход. Но совсем рядом с ним светились ауры сразу двух человек, которые точно бы услышали звук открывающейся двери.

Какое-то время я постоял на месте, пытаясь определиться. Убраться отсюда без всякого результата было бы обидно. Тем более, я уже чувствовал «свою» живу, что добавляло решимости.

Правда, в итоге, рисковать мне не пришлось — одному из слуг понадобилось выйти во двор, а дверь он на этот момент оставил открытой. Так что у меня вышло запросто проскользнуть внутрь.

Внутри оказалось неожиданно уютно. Красивый интерьер, тёплый мягкий свет артефактов и запах домашней еды, который наполнял весь первый этаж. Не совсем то, что ожидаешь увидеть, подбираясь к командиру гвардейцев.

Отойдя подальше от двери, я сосредоточился, нащупывая точное местоположение цели. И, подтвердив предположение о том, что офицер на втором этаже, принялся искать лестницу.

Людей тут почти не было. Только внизу, откуда струились запахи еды, ощущалось несколько женщин, да всё та же пара слуг чем-то занимались в комнате около чёрного входа. Потому наверх я поднялся без всяких проблем. Спокойно прошагал по ступеням, косясь на увешанные картинами стены, а спустя двадцать секунд, уже замер около входа в комнату, из которой доносились два мужских голоса.

Я замер около дверного косяка, стараясь дышать как можно тише. Сквозь проём было хорошо видно небольшую гостиную. Два кресла у камина и столик, на котором стояла масляная лампа. В креслах сидели мужчины в военной форме. Один — командир гвардейцев, ауру которого я сейчас отчётливо чувствовал. Другой, судя по гербу на мундире, был из торговой стражи Сары-Базара.

— Мне нужны гарантии. Если мы согласимся на условия, то должны быть уверены, что вы присягнёте Сулмету.

Голос гвардейца звучал глухо и с явными нотками угрозы. А ещё усталости — судя по всему, беседовали они уже долго. Его собеседник со спокойным видом махнул рукой в воздухе.

— Присягнуть — не проблема. Но только после того, как всё будет сделано. Я не настолько глуп, чтобы связывать себя клятвами заранее.

Командир отряда столичных солдат немного подался вперёд.

— Ты ведь понимаешь, что в случае обмана расплата будет максимально жёсткой. Мы заберём жизни всех, кто нас предал. А их семьи умрут вместе с ними.

Офицер торговой стражи качнул головой, по-прежнему, сохраняя видимость спокойствия.

— Думаешь, я не понимаю, с кем имею дело? Наши требования ты тоже слышал. Автономия города сохранится. А мне достанется пост главы совета. Я отдаю вам ключи от Сары-Базара и разбираюсь с недовольными, а взамен вы уважаете наши традиции.

Представитель принца слабо усмехнулся.

— Тогда предоставь мне гарантии того, что выступишь против своих, если совет отклонит предложение. Прямо здесь и сейчас.

Местный воин тяжело вздохнул.

— Я не смогу дать такой клятвы и ты сам это знаешь. Мы ведь уже всё обсудили. Вы сами разберётесь с теми, кто против. А мои люди будут защищать Сары-Базар. Только чуть в стороне.

Осторожно шагнув внутрь, я невольно удивился небрежности городских властей. Офицер стражи явно собирался нарушить данную им клятву. И делал это весьма примитивным образом.

Пройдя ещё пару метров вперёд, я остановился, смотря на вскочившего гвардейца, лицо которого выражало недовольство.

— Слишком много двусмысленности. Мне такое не по душе. Если захочешь — сможешь ударить в спину.

Момент помолчав, чуть прищурился, рассматривая своего оппонента.

— У тебя ведь есть маленький сын, верно? Пусть поживёт под нашей охраной до момента, когда всё закончится. Чтобы мне нормально спалось по ночам.

Пока он говорил, я продвинулся ещё дальше. Теперь отлично видя артефакт, внутри которого пульсировала моя жива. Он висел на поясе гвардейца, вместе с ещё несколькими такими же — широкими серебряными пластинами, в которые были вмонтированны крупные драгоценные камни.

— Я не настолько тебе доверяю, чтобы вручить жизнь ребёнка. Не устраивает моё слово — просто уходи. Напомню, это не я заявился к тебе с предложением договориться.

В голосе главы торговой стражи, которым без сомнения был второй мужчина, зазвучали резкие нотки, и его столичный коллега примирительно поднял руку.

— Ничего личного. Просто я нервничаю, когда не могу быть полностью уверен в людях.

Мне удалось подойти ещё ближе. Теперь я буквально стоял на расстоянии вытянутой руки от гвардейца, а ощущения от живы в его артефакте сильно изменилось. Раньше я просто чувствовал её родство. Теперь же, на таком расстоянии, казалось, что на его поясе висит часть меня самого. Безжалостно отрезанная от тела и засунутая в артефакт.

В нескольких метрах от меня медленно поднялся на ноги стражник.

— Никто, никогда и ни в ком не может быть уверен полностью. Но у меня хотя бы есть свои резоны. Сулмету не стоит опасаться.

На лице гвардейца появилась раздражённая гримаса. Я же отчаянно сопротивлялся тяге к артефакту. Аура буквально зудела, желая воссоединиться с ним. Наверное, схожее чувство испытывает человек, которому обещают при помощи целительской техники вернуть на место палец. Только, в моём случае, желание было многократно сильнее.

Когда присланный из столицы воин начал отвечать, я все же не выдержал. И, протянув руку, коснулся пальцем зелёного, окованного серебром, камня, внутри которого пульсировала моя жива.

В следующий миг я вдруг понял, что пальцы перестали различать границу между собственной кожей и холодным камнем. Казалось, артефакт стал частью моей руки, Настолько, что у меня не получалось отдёрнуть её. По той простой причине, что энергия, бывшая внутри крупного изумруда, намертво слилась с моей аурой. И я не находил ни единого способа убрать свою руку без использования живы. Что, в свою очередь, разом раскрыло бы маскировку.