Дегустатор боли

— Эй, девчонки, — включив все свое обаяние, я лучезарно улыбнулся и подошел ближе к ним, — не скучно вам одним?

Девочки обратили на меня внимание, и я смог разглядеть их лица и фигурки. Что же, бывает и получше, но это Ливерпуль — надо радоваться, что хотя бы такие рыбки клюнули на удочку. Рыбак должен быть счастлив любому улову, вот и я не посмел жаловаться.

— Скучно! Присоединяйся к нам! — рыженькая, что была повыше своей подружки, чуть пошатнулась и поманила меня к себе рукой. — Нам как раз не хватает сильного мужского плеча.

— Я могу предоставить вам не только плечо… У меня есть части тела и посильнее, — поиграв бровями, я с охотой двинулся к девицам и уже через несколько секунд наслаждался их объятиями.

Да, видимо, с настоящими парнями здесь туго. Эти две кошечки ластились возле меня, жались ко мне и с нескрываемым удовольствием нежились в моих руках. Я обнимал сразу обеих и любезно принимал протянутую самокрутку: втягивая в себя волшебное содержимое поглубже, я растягивал губы в улыбке и закрывал глаза. Совсем скоро мне станет очень-очень хорошо, а про холодную Монику я и не вспомню. Да и зачем она мне, если есть две куколки, считающие меня Аленом Делоном?

Уже через несколько минут мне стало так кайфово, что я едва держался на ногах. Заражаясь веселым смехом девчонок, я смеялся сам и уже не ощущал холода — было не только хорошо, но и тепло, как будто резко засияло солнце и наступил жаркий полдень. Меня грела не только травка, но и заботливые женские ручки, которые вольно блуждали по моему телу. Кажется, дело не кончится банальным знакомством на улице.

Как я и предполагал, мы втроем оказались в доме одной из девочек. Честно говоря, мне было срать, к кому я пришел, ибо я желал одного — хорошенько потрахаться, пока эйфория не покинула меня, и отрубиться. Домой вернусь завтра утром, ничего страшного не произойдет. Оказывается, Ливерпуль не такой ужасный город, как я думал! Стоило выйти на улицу, как на меня уже обратили внимание две девушки с косяком, которых вот-вот я отымею на чужом диване.

Мы целовались поочередно. Я не мог понять, кто владеет языком лучше, ведь мне было классно что с одной, что и с другой, но больше всего мне нравилось наблюдать за тем, как целуются они. Любой нормальный мужик посчитает чем-то прекрасным двух целующихся девчонок, которые раздевают не только тебя, но еще и себя, не обременяя своего партнера этим заданием.

Голова шла кругом. Я и не заметил, как меня повалили на диван уже в одних трусах, а после мне стало очень-очень круто, ведь кто-то умело игрался с моим приятелем и так профессионально орудовал языком, что я чуть было не закричал от удовольствия. Последнее, что я запомнил, — одурманенное похотью лицо одной из двух девиц, которое появилось передо мной и потянулось за очередным поцелуем.

***

На утро я проснулся с тяжелой башкой. Перед глазами все плыло и двоилось, во рту появилась пустыня. Даже моргать было неприятно, что уж говорить о движениях тела. Я и рук поднять не смог, но это потому, что девушки после бурной ночки улеглись по обеим сторонам от меня, и я, как самодовольный самец, обнимал их. Пришлось нарушить их покой, чтобы подняться с постели и размять тело, которое затекло.

Едва устояв на ногах, я почесал затылок, хорошенько потянулся и, встряхнув головой, огляделся в поисках своих вещей. Чужая комната, чужой дом, чужие девочки. Странно, но мне так захотелось обратно к Монике, что я поспешил одеться и покинуть обитель разврата и похоти. И что вчера нашло на меня… Хотя кому я вру?! Мне было охуенно!

Улыбаясь, я что-то хрипло бормотал себе под нос, собирал с пола разбросанную одежду, натягивая ее на себя, и уже был готов, чтобы свалить, как одна из девушек проснулась и обиженно посмотрела на меня.

— Уже уходишь? Ты ведь даже наших имен не узнал… — она надула губки, прикрывая обнаженное тело одеялом.

— Зачем мне имена, детка? Мы хорошо провели время, что еще нужно? — я подмигнул ей, набросил куртку и покинул дом под возмущенные крики теперь уже двух девиц, ведь вторая тоже больше не дремала и сыпала оскорблениями мне вслед. Тупые курицы.

Было такое состояние, которое обычно посещает человека после того, как он бухал всю ночь, как черт. Неужели один косячок способен выбить меня из колеи? Но я не был уверен, что выкурил только одну самокрутку, ведь после охеренного минета я уже не помнил ничего. Может, мы догнались бутылкой спиртного?

Пытаясь вспомнить хоть что-нибудь, я улыбался собственной безбашенности, трепал себя по волосам, желая привести их в порядок, и медленно, но верно приближался к дому Моники. Я не знал, как она встретит меня и впустит ли вообще обратно. Вряд ли она сможет выставить меня за дверь, ведь ничего плохого лично ей я не сделал. Ну сорвался чуток, ну не пришел ночевать домой, и что? Мы же не супруги, чтобы ссориться из-за подобных вещей.

Остановившись напротив дома Мон, я вздохнул, провел пару раз ладонями по лицу и постучался. Поначалу никто не открывал, но послышались шаги, и показалась Моника. Она была сонная (видимо, я разбудил ее) и все такая же невозмутимая.

— Понимаешь, вчера я… — я хотел начать оправдываться и искать глупые слова, чтобы выставить себя в как можно лучшем свете, но Мон перебила меня.

— Мне все равно, где ты был. Проходи, — она отошла в сторону и впустила меня в дом. Идеальная женщина!

Так приятно было оказаться снова в месте, которое стало моим временным домом. Все же вчера было хоть и весело, я зажигал в своей манере — отвязно и непристойно, — но вернуться в уют и тепло оказалось куда важнее.

Пройдя в дом, я скинул верхнюю одежду, обувь и попросился в душ. От меня несло за километр, и я срочно должен был смыть с себя все дерьмовые запахи, чтобы снова стать бодрым и свежим. Мон кивнула на мою просьбу и свернула на кухню. Видимо, хотела приготовить завтрак. Не стала устраивать разборки, спокойно впустила в дом, в душ, да еще и отправилась к плите. Если бы она была куда общительней, то цены бы ей не было. Идеальная на девяносто процентов.

Пока моя уже несвежая одежда валялась на полу, я стоял под теплыми струями душа с закрытыми глазами и приходил в себя. Что я, блять, вообще натворил вчера? Ушел из дома, как неблагодарная скотина, захомутал двух девчонок, напился, накурился и совершенно бессовестно вернулся обратно. На месте Моники я бы отвесил себе знатных пиздюлей и выгнал на улицу, но этот терпеливый ангел принял меня без лишних слов. Я не знал, как благодарить ее, но хотя бы простое «спасибо» сказать был обязан.

Полотенец в ванной было предостаточно, но я выбрал классику — белое махровое. Вытерев мокрые волосы, лицо и тело, я обмотал плотную ткань вокруг бедер и вышел в гостиную, чтобы взять из рюкзака свои вещи. Комнату мне, кстати, так еще и не предоставили.

— Ты бы прикрылся, — фыркнула девушка, обернувшись. Она стояла возле холодильника и набирала какие-то продукты.

Я думал, она хоть чуточку смутится или засияет от вида моего обнаженного торса, но Мон лишь смерила меня взглядом и вернулась к своим делам. Держа в руках вещи, я выпрямился, провел рукой по кубикам пресса и зашагал в ее сторону. Девушка меня не замечала и даже не чувствовала моей коварной улыбки за спиной. Я решил рискнуть и попробовать покорить эту крепость наглостью.

— Зачем прикрывать то, на что так нравится смотреть женщинам? — я подошел к Монике сзади, пока она резала овощи, и нежно обнял ее за талию. Ее футболка и шорты слегка намочились со спины, ведь я все еще был влажным.