Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)

Я играла на уровне с золотыми монетами и не была уверена, насколько далеко зашла в игре. Эдвард уткнулся носом в мою шею и поцеловал. Я могла чувствовать, как его мягкий язык скользил по моей коже, посылая дрожь по всему телу.

– Тебя раздражает то, что я выпивший? – спросил Эдвард, как только оторвался от моей шеи. Мои брови поднялись в замешательстве от его вопроса, мое внимание от игры переключилось, и Марио умер, упав. Эдвард протянул руку и забрал джойстик, посмеиваясь из-за окончания игры и растраченной мной последней жизни. Он возобновил игру и начал быстро проходить первый уровень. Я могла сказать, только глядя на экран, что его навыки игры ухудшались, потому что он, по крайней мере, был немного пьян.

– Нет, ты пьешь недостаточно для того, чтобы побеспокоить меня. И ты не пьешь, как мой отец, – сказала я, пожав плечами и откидываясь назад напротив него.

– Эта сволочь пила? – спросил Эдвард. Я вздохнула и кивнула.

– Да, – сказала я. – Чем больше он пил, тем хуже наказывал. На самом деле, сначала он не пил, когда взял на себя хозяйство, но чем больше он и его жена ругались, тем сильнее он начинал пить. Последние несколько месяцев были наихудшими.

Эдвард молчал мгновение и его внимание, казалось, приковано к экрану, но я могла сказать, что когда Марио стукнулся об скалу и даже не попытался перепрыгнуть, он был погружен в себя. Он передал мне джойстик, вздыхая.

– Я действительно хочу убить его, ты знаешь, – тихо сказал он, потягиваясь и хватая бутылку ликера. Он сделал глоток, и я повернулась посмотреть на него с удивлением. Он поставил бутылку и глянул на меня, нахмурившись. – Ты не знаешь, как сильно я хочу, чтобы этот ублюдок страдал за то, что сделал тебе, как сильно я хочу его смерти. Я была застигнута врасплох его серьезным тоном и уставилась на него, прежде чем я начала отчаянно качать головой – Ты не можешь сделать этого, – сказала я. Его глаза немного сузились, и я увидела вспышку гнева в них, зеленый стал немного темнее.

– Почему нет? Ты действительно не можешь защищать этого гребаного монстра, – резко сказал он, в его голосе слышался гнев. Я отрицательно покачала головой снова, вздыхая.

– Мне все равно, что с ним будет, Эдвард. Но меня волнует, что будет с тобой, – сказала я. – Я не хочу, чтобы ты убивал его, потому что не хочу, чтобы ты был убийцей.

Его глаза расширились, и он смотрел на меня с удивлением, очевидно, не ожидая такого ответа от меня. Я повернулась к телевизору и начала проходить уровень, не зная, что Эдвард думал о том, что я сказала. Я убила Марио до конца уровня и застонала, перезапуская игру. Я с трудом продержалась тридцать секунд прежде, чем он умер вновь, последняя жизнь кончилась. Я положила пульт, слегка раздраженная и Эдвард обнял. Он обнял меня крепче и, наклонившись, поцеловал меня в макушку.

– Знаешь, есть люди, которые только и ожидают, что я пойду по стопам своего отца, – сказал он тихо. Я вздохнула, кивая.

– Почему так важно, что они хотят? – спросила я. Эдвард помолчал с минуту, прежде чем пожал плечами.

– Я думаю, что потому что я действительно не хочу их разочаровать. Я имею в виду, что я никогда не знал, чего именно я хочу от жизни, поэтому идея поехать в Чикаго и просто вступить в организацию казалось мне наиболее простым и практичным путем, но сейчас у меня есть ты, и теперь я, наконец-то, действительно узнал, чего я хочу. Я хочу тебя, и то, чего хочешь ты – имеет значение для меня. Если ты не хочешь, чтобы я делал это дерьмо, то я действительно должен об этом подумать, понимаешь? Потому что это будет и твоя жизнь тоже. И ты значишь для меня гораздо больше, чем эти уроды, – сказал он. Я немного улыбнулась, вздохнув, чувствую небольшое облегчение от его слов. Может Доктор Каллен был прав, может его желание осуществится, и Эдвард не последует по его дороге и не спуститься вниз, в конце концов. Я не могу лгать, мысль о том, что Эдвард будет бандитом и убийцей, действительно беспокоит меня. Я могу принять все его недостатки, но разве смогу я принять его, если он будет убивать людей и красть для прибыли?

– Ты – единственный, кто важен для меня, – пробормотала я наконец, потому что это было правдой. У меня не было ничего, кроме него, он – единственное светлое пятно в моей жизни. Он прогудел что-то в ответ на мои слова, сжимая меня крепче.

– Знаешь, может, мы просто уйдем, – сказал он через секунду. Я наморщила лоб в замешательстве, не уверенная в том, что он имеет в виду. – Эммет найдет способ вырубить этот чип, поэтому мы больше не будем отслеживаться и сможем просто сбежать.

Я чувствовала, как страх снова поднимается во мне от его предложения, меня беспокоит, что он до сих пор рассматривает вариант побега от чего-то, с чем мы сталкиваемся. В любом случае, это не выход. – Ну, я не думаю, что мы можем, – быстро проговорила я. Эдвард вздохнул.

– Почему нет? – спросил он.

– Я не знаю, я просто думаю, что нам нужно подождать. Я не хочу, чтобы ты бросал все ради меня. Я не хочу, чтобы ты уходил от своей семьи. Может быть, если мы просто оставим все, как есть и подождем, то все получится, – сказала я. Эдвард молчал, и я закрыла глаза, его молчание заставило мое сердце забиться сильнее. Он подозревает меня?

– Если ты этого хочешь, – сказал он, в конце концов.

Я вздохнула с облегчение, кивая. – Я просто не хочу каких-либо проблем на какое-то время. Я провела всю свою жизнь в суматохе, подставляя свою спину, и это опять будет так же, если мы сбежим. Поэтому, можем мы просто забыть об этом всем прямо сейчас и просто быть, просто сейчас? Твой отец не так плохо обращается со мной, он не причиняет мне боль.

Я лгала сквозь зубы, все еще уверенная, что Доктор Каллен может ранить меня в сердце, если будет считать, что это неизбежно, и будет следить за мной, но я все равно надеялась, что Эдвард не увидит этого и просто согласится с этим. – Сейчас мы останемся, – сказал он в конце, сделав паузу, прежде чем добавить. – Пока что.

Я кивнула, зная, что не совсем избежала ситуации, но, по крайней мере, отложила ее на какое-то время, пока я не смогла придумать что-нибудь получше, понимая, что вообще происходит или как лучше планировать, чтобы все исправить. Мы оба молчали какое-то время, прежде чем Эдвард схватил джойстик. – Ты доиграла? – спросил он. Я кивнула, глядя на него и улыбаясь. Он улыбнулся в ответ и положил его обратно в коробку, и я встала, беря свой напиток.

– Я задавалась вопросом, что было в тех коробках, – сказала я, припоминая, как видела их, когда убиралась в его комнате. – Так тут ты прячешь свои игрушки? – спросила я игриво. Он посмотрел на меня и усмехнулся, качая головой.

– Гораздо больше, чем просто игрушки, Белла. Именно там я храню старого себя, – сказал он. Его слова не имели для меня полного смысла, я не до конца понимала, и он, осознал это, увидев выражение моего лица. – Все, что я храню с Чикаго, в этой коробке.

Я кивнула, понимая. Я села на кровать и, глотнув свой напиток, заглянула внутрь коробки. Он закончил упаковывать видео приставку и закрыл коробку, запихивая ее под кровать. Он колебался, прежде чем вытащить оттуда коробку поменьше. Он снял крышку, и я увидела, что там находятся в основном бумаги и фотографии. Он прощупал все дно коробки, прежде чем вытащил фотографию в черной рамке. Он протянул ее мне, и я осторожно взяла ее, неуверенная, что он дал мне. Я перевела взгляд вниз на картинку и застыла, когда мои глаза наткнулись на женщину с яркими волосами и глазами, как и у Эдварда, стоящую с маленьким мальчиком, который был очень сильно похож на Эдварда более десяти лет назад. Я шокировано разглядывала это, через секунду меня словно ударило недоумение, когда у меня возникло странное чувство знакомого. Я сразу поняла, что это мама Эдварда и он сам, но мне это казалось чем-то еще более знакомым. Будто я видела это раньше, но я знала, что я не могла, так как никогда раньше не заглядывала в коробку Эдварда, и никто из них никогда не показывал мне ее фотографию. Но независимо от этого, у меня сложилось впечатление, что я узнаю это, почти как чувство дежавю.

Мать Эдварда была ошеломляющей. Высокая, со светлой кожей, выразительными зелеными глазами и слегка волнистыми рыжими волосами. Он практически светилась на фото, и я могла просто сказать, глядя на нее, что ее младший похож на нее очень. А Эдвард… несмотря на то, сколько прошло времени, Эдвард до сих пор оставался Эдвардом. У него непослушные волосы и эмоциональные глаза, бледная кожа с еле заметными веснушками на носу. И очень легко можно сказать, что он любил свою маму больше всего, потому что то, как он смотрел на ней, было действительно ошеломляющим. Он смотрел на нее так, будто она была самой красивой на планете, и для него, наверное, она была таковой. И это ошеломило меня, потому что я очень хорошо знала этот взгляд. Это был взгляд, который пропал со всех картинок, где я видела Эдварда, за несколько последних лет, но это выражение я вижу все время, когда я смотрю на него сейчас.