Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)

– Да, сэр, – пробормотала я, отводя взгляд на пирог.

Я почувствовала себя виноватой, а это было неправильно, потому что я не должна была себя так чувствовать. У меня не было повода стыдиться. Я любила Эдварда, и Эдвард любил меня. Мы молоды, и Эдвард говорил мне, что нет ничего неправильного, если мы будем выражать нашу любовь.

Алек сухо рассмеялся.

– Я вот думаю, это одна из тех штучек, которую она переняла от Эдварда, Карлайл. – сказал он, – Когда она говорит «да, сэр», то подразумевает кое-что другое.

Я посмотрела на него в растерянности, задаваясь вопросом, что он имеет в виду, и услышала вздох доктора Каллена. Он ничего не ответил Алеку, только вышел из кухни и направился в гостиную. Алек задержался на кухне, следя за мной с любопытством.

– Когда разбудишь Эдварда, скажи, что приезжает его крёстный отец, чтобы повидаться с ним, – сказал Алек.

Он ушёл, бормоча «Tale il padre, tale il figlio». Я стояла, запутанная и немного испуганная.

Я закончила готовить пирог, посыпав его сверху размельченными орехами. Затем я засунула его в холодильник. Я загрузила посудомоечную машину, помыла руки и пошла наверх. Я достигла третьего этажа, и в то же самое время открылась дверь спальни Эдварда, и вышел он сам, ещё сонный. Волосы были взъерошены и торчали в разные стороны. Он был в боксерах и пижамных фланелевых штанах, сидящих на бёдрах, босиком и с голой грудью, и, само собой, я жадно пробежалась по ней глазами. Он пошёл в моём направлении, проводя рукой по волосам, и остановился передо мной.

– Эй, tesoro, – сказал он хриплым со сна голосом.

Он откашлялся и провёл руками по лицу, пытаясь проснуться.

– А я-то думаю, куда это ты убежала?

Он протянул руки, и я с улыбкой пошла в его объятия. Он обнял меня, довольно вздохнув.

– Я испекла для тебя торт, – пробормотала я.

Он засмеялся и сильно прижал меня к себе.

– Господи, детка, тебе совсем не обязательно было это делать, – сказал он, – лучше бы ты была со мной в кровати. В смысле, я, б…ь, не то что не буду есть торт, просто… ты была бы со мной этим утром.

Я улыбнулась, глубоко вдохнув его аромат.

– Твой отец сказал разбудить тебя, – сказала я.

– Он дома? – спросил он с любопытством.

Я кивнула и отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Да, Алек сказал, что он отсутствовал всю ночь и вернулся около двух часов назад. Вот только я не уверена, во сколько вернулись твой отец и Эсме… если они вообще уходили, – сказала я нерешительно.

Он посмотрел на меня и покачал головой.

– Я даже знать не хочу, что делал этот негодяй, – пробормотал он, – возможно, мы были не одни вчера вечером. Но это, всё равно, не имеет ровным счётом никакого значения. Ты хочешь вернуться в кровать? Сейчас ещё, б…ь, так рано. Мы можем провести в кровати весь день. Может, помоемся вместе в душе?

Он игриво улыбнулся, и его рука прошлась по моей спине, сжимая задницу. Я улыбнулась и покраснела.

– К сожалению, мы не можем. Твой отец сказал, что ты должен встать. Алек говорил тебе, что сегодня прибудет твой крестный отец?

Его глаза широко распахнулись, и краска отхлынула от лица.

– Ты уверена, что он говорил о моём крестном? – спросил он.

Я приподняла бровь и нерешительно кивнула.

– Да, уверена, – сказала я.

– Он сказал что-нибудь ещё? – спросил он.

Я пожала плечами.

– Он что-то говорил, но я не понимала, что именно. Твой отец, кажется, рассердился на меня из-за пирога, который я испекла, а затем Алек сказал о каких-то моментах, которые ты расцениваешь по-другому. Я сказала «да, сэр», но, по его мнению, я подразумевала что-то иное. Что именно? – спросила я удивлённо.

Он смотрел на меня, а затем маленькая улыбочка появилась на его губах. Он отпустил меня из объятий и провёл рукой по волосам.

– Да, вчера я сказал ему, что, когда ты говоришь «да, сэр», то подразумеваешь «пошёл на х…» или что-то в этом духе, – сказал он, пожимая плечами.

Мои глаза расширились.

– О Боже, Эдвард! Ты этого не ему не говорил! – сказала я.

Они, наверное, думали, что я хочу, чтобы доктор Каллен исчез.

Он засмеялся.

– Я сказал это. Но это не имеет большого значения, хотя, думаю, это истинная правда. Если он начал попрекать тебя проклятым тортом… Ты же, б…ь, прекрасно знаешь, что хотела послать его в тот момент, – сказал он спокойно.

Я пыталась свыкнуться с мыслью, что он об этом скажет отцу.

– Но это, реально, не важно, Белла. Он же знает это, а я сказал это вслух. Они говорили что-нибудь ещё?

Я пожала плечами.

– Алек сказал на итальянском. Хм, «Tale il padre, tale il figlio»? – сказала я, не уверенная в правильности.

Его глаза распахнулись в изумлении.

– «Tale il padre, tale il figlio»? – повторил он, – каков отец, таков и сын. Ты практически правильно повторила это дерьмо. Только вот я не такой, как мой грёбаный отец.

Я мягко улыбнулась.

– Ты – нет, – сказала я, качая головой, – ты тёплый. Заботливый. Щедрый. Красивый. Забавный. Умный. Терпеливый.

Его брови поползли наверх, и он засмеялся.

– О ком это ты, б…ь, говоришь, tesoro? Тёплый? Терпеливый? Я?

Я засмеялась.

– Ты. Со мной, по крайней мере.

Он ухмыльнулся и сгрёб меня в объятия, поцеловав в макушку.

– Ты делаешь меня таким, – сказал он. – Короче, я собираюсь спуститься вниз и посмотреть, что там происходит.

Я отодвинулась и кивнула, сказав, что пойду в душ. Он наклонился и чмокнул меня в губы, прежде чем повернуть к лестнице, бормоча что-то себе под нос. Я прошла в спальню, разделась и прыгнула под душ. Я помылась под тёплыми струями воды, чтобы снять напряжение, а затем вошла в комнату. Там я оделась в синюю блузку и чёрные штаны. На ноги я надела синие балетки, которые отлично гармонировали с верхом.

Я уложила волосы и как раз заканчивала, когда зашёл Эдвард. Он казался чем-то озабоченным. Он бродил по комнате и ворчал, пока я за ним наблюдала. Он сказал, что пошёл в душ, и скрылся в ванной.

Я взяла свою тетрадь и пошла к дивану, на который села, вытянув ноги вперёд. Затем я открыла тетрадь на чистой странице и взяла ручку. Я часто писала в ней, совершенствуя навыки письма и выплескивая случайные мысли. Там не было ничего особенного, одна ерунда, но однажды я застала Эдварда, читающего мои заметки. Я была не против, поскольку секретов от него у меня не было, и я не собиралась ничего скрывать. А потом мне даже понравился такой способ выражения любви, и он всегда мог знать, что у меня на уме.

Я сидела и смотрела на пустую страницу, а затем начала писать. Я писала то, о чём думала, а затем перечитала, что получилось. Затем я свернула лист и написала на обратной стороне имя Эдварда.

Я подошла к гардеробу и открыла дверцу. Там я перерыла всю одежду, пока не нашла его чёрное пальто, то, которое он дал мне надеть, когда мы ходили по магазинам перед Рождеством, и засунула в карман этот листик.

Я понятия не имела, когда он увидит его, потому что у него не было причин носить пальто в ближайшее время, но эта идея приглянулась мне в одном журнале, который принесла Элис. Она дала мне несколько штук около двух недель назад, посоветовав прочитать их. Некоторые статьи были отвратительны и полны сексуального подтекста, и заставляли меня краснеть, всего лишь читая, но кое-какие были интересными. Они давали подсказки, как заставить своего парня чувствовать себя особенным; такие мне понравились, и я решила применить их в нашей жизни.