Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)

– Я думаю, это зависит от того, какой именно диплом ты хочешь, – сказал он. – Я о том, что мы легко можем заполучить его для нее, но он может и не пройти серьезную проверку, – я отрицательно покачал головой.

– Я знаю, что ты можешь достать ей диплом, но это бессмысленно. Я говорю о том, чтобы она сдала на него сама, – сказал я.

Какая, на хрен, ей польза от этого GED, если она получит его, ничего так и не узнав?

– А-а, – протянул он, оборачиваясь и глядя на Алека. – Думаю, это не будет очень сложно. У нее уже есть водительское удостоверение, которое я получил у Чарльза – с ее именем и фотографией, а все, что они просят – это предъявить им документ, удостоверяющий личность. Они довольно снисходительны к получающим GED, ни свидетельство о рождении, ни номер социального страхования совершенно не требуют. Они могут спросить номер социального страхования, но она может отказаться его предоставлять, и они все равно допустят ее до тестов. Все, что тебе действительно нужно – это убедиться, что она готова, и тогда отвести ее на экзамены.

– Серьезно? – спросил я, очень удивленный тем, что это так чертовски легко.

Я представлял, что нам придется перепрыгивать через проклятые обручи или еще что-нибудь. Он кивнул, а я усмехнулся.

– Вот хрень, надо было знать об этом раньше.

– Даже и не думай, – многозначительно сказал он, оборвав меня. – От тебя это предельно далеко, ты по-любому закончишь школу. Она не может сейчас пойти в среднюю школу, для этого уже слишком поздно, но она без проблем может пройти тесты на получение GED, если захочет.

Мы все оглянулись на Изабеллу, а она растерянно переводила взгляд с одного из нас на другого.

– GED? – спросила она нерешительно.

Я вздохнул, кивая головой.

– Это расшифровывается как Диплом об общеобразовательной подготовке… или, может, как Диплом, эквивалентный диплому об окончании школы (3)… я на хрен не знаю, – сказал я. Алек засмеялся, завладев нашим вниманием.

– Проверка уровня общеобразовательной подготовки, – сказал он. – Вот как расшифровывается GED (4). Прохождение испытаний GED дает диплом об окончание средней школы.

Я кивнул, ни хрена не парясь тем, что на самом деле означают эти проклятые буквы, ибо все это одна херня, и оглянулся на Изабеллу. Она недоверчиво смотрела прямо перед собой.

– Диплом? – спросила она, помолчав, снова обежав нас взглядом.

– Да, диплом. На самом деле, это всего лишь кусок бумаги и, скорее всего, имеет не больший вес, чем те, которые только что получили Джаспер и Эмметт, но означает примерно то же самое, на мой взгляд, – сказал я, пожав плечами. – Он подтверждает, что ты знаешь достаточно, чтобы фактически окончить среднюю школу, и с ним ты сможешь поступить в колледж.

Ее глаза распахнулись.

– Неужели? – спросила она.

Я кивнул.

– И я могу… получить такой… GED?

Я кивнул еще раз.

– Да, – сказал я.

– Если ты хочешь, то да, – вмешался мой отец. – Решение остается за тобой, Изабелла.

От слов моего отца ее глаза распахнулись еще больше, и я увидел, что они мгновенно застекленели. Она несколько раз моргнула, пытаясь справиться со слезами. В тот момент я понял, насколько чертовски важным было это для нее. Мой отец, человек, которого она считала хозяином, ублюдком, который контролирует ее жизнь, вот так запросто сказал, что она может принять решение насчет того, получать или не получать ей образование. Она повернула голову, чтобы посмотреть на него, и открыла рот, но не издала ни звука. Через секунду она откашлялась и лишь кивнула, подняв руку, чтобы прикрыть рот. Она выглядела совершенно ошарашенной, находясь в гребаном оцепенении. Отец посмотрел на нее недолгим пристальным взглядом и кивнул.

– Ну, полагаю, с этим мы решили. Уверен, что ты сможешь найти для нее какие-нибудь практические занятия он лайн, чтобы подготовиться, и когда она будет готова, отвезешь ее на тест. Ничего больше, а потом вам придется ждать соответствующих документов. Это займет какое-то время, ей нужно будет обзавестись свидетельством о рождении или номером социального страхования, – сказал он, возвращая свое внимание к ноутбуку.

Он начал печатать, и было ясно, что разговор окончен. Я пробормотал «Спасибо» и протянул Изабелле руку. Она колебалась, но взяв ее, встала. Она с любопытством изучала моего отца, затем перевела взгляд на Алека. Казалось, что она хочет что-то сказать, но спустя мгновение она просто вздохнула и отвернулась от них обоих. Я открыл дверь и уже было хотел увести ее из комнаты, когда Алек позвал меня по имени.

– Эдвард, – сказал он. – Задержись на секунду, если не возражаешь.

Я остановился и взглянул на Изабеллу, после чего кивнул. Она вышла в коридор, а я вернулся обратно, снова закрыв за собой дверь кабинета.

– Что? – нерешительно спросил я, не понимая, какого хрена ему нужно.

Он вздохнул, подошел ко мне и, протянув правую руку – я сразу напрягся – схватил мою левую. Он снял с моего запястья «Rolex» и впился глазами в мою татуировку.

– Fiducia Nessuno, – пробормотал он. – Не доверяй никому. Для того, кто верит, что достаточно увековечить эту надпись на своей коже, ты излишне доверчив.

Я непонимающе свел брови на переносице, тут же вспылил и открыл рот, чтобы отбрить его, потому что я вовсе не доверчивое дерьмо, когда он сунул руку в карман и вытащил нож. Он перевернул часы и, быстро сняв заднюю крышку, заглянул внутрь.

– Что за хрень? – спросил я, когда он кончиком ножа вынул что-то.

Это было офигенно крошечным, и он положил это на кончик пальца. Передал эту штуку отцу, который взял ее и с любопытством наблюдал за Алеком, пока тот собирал часы. Как только «Rolex» принял первоначальный вид, он протянул часы мне, и я осторожно взял, сконфуженно их разглядывая.

– GPS, – сказал отец, глядя на маленький кусочек.

Я вытаращил глаза.

– Что? – переспросил я.

Он посмотрел на меня и, тяжело вздохнув, покачал головой.

– В твои часы было вмонтировано устройство для слежения, – сказал он.

– Этот ублюдок снабдил меня чипом? – огрызнулся я, чертовски потрясенный услышанным.

Отец кивнул.

– Какого хрена он это сделал?

Алек горько усмехнулся.

– Чтобы следить за тобой. Отчаянное время требует отчаянных мер.

Я смотрел на него, и он покачал головой, бормоча про себя:

– Такой наив. Fiducia Nessuno.

– Ты можешь идти, Эдвард, – с досадой сказал отец.

Я сунул часы в карман, после всего даже не желая надевать эту дрянь, и пробежался рукой по волосам.

– Это все, капец, – пробормотал я про себя, поворачиваясь и открывая двери кабинета.

Я вышел в коридор и, вздохнув, захлопнул дверь. Я увидел стоящую в сторонке Изабеллу и собрался сказать ей что-нибудь, когда она кинулась на меня, едва не сбив с ног. Я отошел на несколько шагов назад, как ее тело впечаталось в мое, но сумел сохранить равновесие. Она обняла меня за шею и, подпрыгнув, обвила ногами за талию и крепко вцепилась в меня. Я обхватил ее руками, держа так, чтобы она, мать ее, не свалилась, и начал смеяться. Я был ошарашен, совершенно сбит с толку, и пребывал в долбаной растерянности, когда почувствовал, что все ее тело дрожит.

Белла уткнулась лицом мне в шею и зарыдала. Она крепко вцепилась в меня, а я замер, не в состоянии сделать хоть что-нибудь, а просто стоял и обнимал ее. Я гладил ее спину и начал успокаивать, не зная, что еще, черт возьми, я мог сделать. Она спустила ноги с моей талии, когда успокоилась, встала, но не отстранилась от меня полностью. Прижалась к моей груди, продолжая меня обнимать.

– Спасибо, – пробормотала она.

От волнения ее голос был низким, и его звук отозвался болью в моем сердце. Я вздохнул и приподнял ее лицо вверх, так, чтобы она посмотрела на меня. Ее глаза были красными, а лицо покрылось пятнами из-за стекающих по нему слез. Я смахнул их, не желая видеть ее плачущей ни по какой сраной причине.