Дело о краже артефактов

— Артефакты — не мотив? — удивился Иван.

— Нет, — покачал головой начальник полиции. — Я расспросил о пропавших вещах Алтан… наставницу Анастис. Она считает, что их практически невозможно продать: слишком уж это известные артефакты, а воспользоваться ими может лишь очень сильный маг. А Кипер… Тайтрил Кипер — художник, работает в издательстве. Талант — сущность непредсказуемая, бывает, что талант рождается у тех, у кого древней крови — капля, а бывает, что и в роду магов появится бесталанный ребенок. К тому же талант может проявляться не только в магии, но и в других искусствах. Видимо, так случилось и с Тайтрилом. Его дар лежит в области рисования, а не магии, иначе бы он, как все, кто способен управляться с невидимыми силами, поступил бы в Академию…

— А что мы знаем про этого Кипера? — перебил Иван. — Только то, что он предъявил господину Суволли рекомендации из издательства. А обучался он магии или не обучался — это надо узнавать в Академии. К тому же могу предположить, что в собственности таких семей, как Киперы, может находиться немало полезных для магов книг…

Глава 22

Еще один труп.

На следующий день, когда серебряные колокольчики прозвонили, приглашая к завтраку, и Иван уже предвкушал ароматы свежих булочек с корицей, которые искусно пекла сама хозяйка пансиона, в его комнату без стука влетел взъерошенный Пфалирон.

— Быстрее!!! Несчастье!!! Причалы!!!

— Подожди, не части! — воскликнул ошарашенный Иван, от неожиданности перейдя на «ты». — Говори, что случилось?

— Убили конюха! — выпалил Пфалирон, сел на диван и вытер пухлой ладошкой пот со лба. — Который муж кухарки!

После этого толстячок шумно выдохнул, достал носовой платок, вытер руку и уже чуть спокойнее продолжил:

— Фу! Совсем замаялся!

Иван, забыв о завтраке, бросился к шкафу:

— Одну секунду!

Для того, чтобы переодеться в уличное и нацепить кобуру, понадобилась пара минут. Но Пфалирон ждать не стал, чуть отдышавшись, вскочил с дивана и кинулся к двери, крикнув на ходу:

— Догоняйте!

Иван помчался за ним, на ходу сунув горничной ключ от комнаты. Перед пансионом вместо привычного уже полицейского экипажа, запряженного парой серых жеребцов, стояла самобеглая коляска. Землянин, прекрасно помнивший поездку с Буригагом, сев, сразу же пристегнулся ремнями. Пфалирон запрыгнул следом, пристроился рядом, ткнул пухлым кулачком в спину возницы, восседавшем на «шоферском» месте.

Коляска взвизгнула мотором и помчалась в сторону ярмарки.

Иван почувствовал азарт:

— Т-теперь, милейший Пфалирон, д-давайте по порядку. Когда убили Сима? Где труп?

— Н-ночью! Т-точное время скажут Т-тени, — от тряски толстяк тоже начал заикаться, — Т-труп на Старых причалах под причалом!

— Где это?

— Возле Садов! Они старые, есть еще и новые, но к Старым, бывает, тоже пристают лодки, но не сейчас!

Пфалирон пустился в путаное объяснение, из которого Иван понял лишь то, что Старыми причалами в Кнакке называют то место, где раньше, пока в городе не начали устраивать ярмарку, останавливались все проходящие суда. Сейчас вблизи аристократического квартала осталась лишь пристань для швартовки яхт и лодок: как в любом городе, стоящем на судоходной реке, среди «чистой публики» немало любителей прогулок по воде.

Коляска вихрем пролетела мимо ярмарочных палаток, прогрохотала по набережной. Не доезжая поворота в Сады, возница заложил крутой вираж и, едва вписавшись в поворот, вырулил на пологий спуск к реке. Что-то завизжало, затрещало, и экипаж наконец-то остановился.

Пфалирон колобком соскочил на прибрежный песок. Иван не сразу сумел расстегнуть пряжку, поэтому догнал толстяка только возле небольшой толпы, окружившей пару полицейских в ярких мундирах.

Слегка придержав шаг, сыщик осмотрелся. За спиной у стражей порядка возвышался дощатый навес, опирающийся на каменные колонны. «Видимо, этот навес и есть причал, а мы — под ним», — сообразил сыщик.

С одной стороны доски упирались в верхнюю кромку берегового откоса, с другой — далеко выступали над водой. Судя по всему, речное дно здесь резко понижается, и к пристани может подойти довольно крупное судно — его палуба окажется на одном уровне с настилом. Однако сейчас никаких плавсредств рядом с причалом не наблюдалось, да и сама конструкция выглядела порядком запущенной.

— Господин Мулорит, уберите зевак, — резко сказал Иван, напрочь забыв, что он не на Земле. — Иначе нам не дадут работать.

— Будет исполнено! — Пфалирон, как ядро, врезался в толпу.

— Господа, — обратился Турин к полицейским. — Помогите господину Мулориту.

Толпа начала рассеиваться, а Иван подошел к месту, где, видимо и произошло убийство.

Если мага и девушку зарезали весьма аккуратно, с опрятностью хирурга, то помощнику конюха раскроили живот — от паха до грудины. Вывалившиеся кишки облеплены потемневшим от крови песком, а лицо убитого перекошено гримасой боли.

Иван почувствовал привычную дурноту, которая начиналась, стоило выехать на какую-нибудь поножовщину. Оказавшись впервые рядом с криминальным трупом, тогда еще студент академии МВД Турин не выдержал, выскочил за дверь и оставил под забором весь недавно съеденный обед. Молодому практиканту повезло: убийство произошло в частном доме, поэтому не пришлось далеко бежать, чтобы глотнуть свежего воздуха. За годы работы Иван притерпелся ко всяким малоаппетитным картинам, но этот покойник отличался от всех, которых землянин видел раньше.

Похоже, конюх умер не сразу, а прополз несколько метров, волоча за собой кишки. Пытался выбраться из-под причала в надежде, что его кто-нибудь увидит и поможет?

Иван глубоко вздохнул, еще раз внимательно осмотрелся вокруг. Из неодушевленных предметов сейчас только труп, песок и причал над головой.

«И какими же посулами он тебя сюда заманил? — риторически спросил себя Иван. — Кто и что наобещал?»

Следы на песке говорили о том, что бедный конюх, перед тем, как окончательно истечь кровью, прополз не менее десяти шагов. Иван, пригнувшись, чтобы не задеть головой за доски, пошел вдоль глубокой борозды, оставленной телом. Она вела под навес, потом круто свернула в сторону от воды. Тут уже невозможно было стоять, даже согнувшись. Иван присел на корточки:

— Ага! Вот тут тебя и прихватили! Господин Пфалирон, идите сюда! Только осторожно, не трогайте следы!

Маленькому полицейском под причалом было гораздо комфортнее, чем долговязому сыщику:

— Вы правы, господин Турин! Вот следы — он пришел сюда, потом сел… касался песка ладонями. Потом кто-то ударил его ножом. Как можно ударить ножом в живот сидящего человека? Не понимаю! Он что, не сделал даже попытки защититься?

— Значит, не сделал, — кивнул Иван. — И посмотрите внимательно: тут очень много крови, гораздо больше, чем вдоль следа и в том месте, где лежит тело. Похоже, что убитый какое-то время пролежал здесь… точнее, просидел, прислонившись спиной к откосу. И лишь затем, практически умерев от потери крови, решил выползти из-под причала… что ему почти удалось.

— Мертвый? — Пфалирон испуганно взглянул на Ивана.

— Наверное, не совсем мертвый, — пожал плечами сыщик. — Хотя я тоже многого не понимаю. Зато вижу одно: тут — только следы бедолаги Веспара. Кто его убил? Как убийца смог пройти по песку, не оставив следов? Хотя…

Иван присел на землю в паре шагов от залитого кровью участка. Здесь, под причалом, царила полутьма, но света все же хватало, чтобы рассмотреть каждый сучок на досках. Иван встал на колени, вынул из кармана чистый носовой платок и несколько раз провел под досками, почт не касаясь их.