Дело Пеньковского. Документальное расследование

Прокурор: Какого характера сведения интересовали разведчиков?

Пеньковский: Разведчиков интересовали сведения политического, экономического и военного характера. Но, поскольку мною им были сообщены реальные возможности и разведчики знали, что я имею доступ к материалам экономического характера, соответственно и ставились задачи по сбору информации экономического характера, которая и составила 90 % всех материалов, переданных мною. Поскольку я проявил инициативу и сказал, что у меня есть старые знакомые военнослужащие, с которыми я поддерживаю товарищеские, дружеские связи, вхож к друзьям, которые работают в других ведомствах, то я могу располагать и данными военного и политического характера. Мне было сказано, что любые данные, отвечающие определенным требованиям, о которых я стану сообщать, будут представлять для них интерес; широкая информация по техническим отчетам Комитета отвечает задачам технической разведки.

Прокурор: Уточните, какие конкретно задания от разведчиков по шпионажу вы получили в Англии.

Пеньковский: Я получил задание наладить контакты с людьми, которые могут давать информацию военного, экономического и политического характера. Я имел задачу натренироваться приему передач односторонней радиосвязи с помощью болванок, интересоваться последними событиями по таким жгучим проблемам, как берлинский вопрос, отношения с Китаем, по всем вопросам экономического порядка, и по возможности военными материалами. Правда, конкретно очерченного задания, о котором можно было бы доложить здесь по пунктам, не было, а было сказано: «По возможности, поскольку вы сами желаете с нами работать, выбирайте материалы, представляющие наибольший интерес».

Председательствующий: Прошу уточнить, какие сведения вы передали в пакете Винну во время первого вашего приезда в Лондон.

Пеньковский: Я передал не в одном, а в двух пакетах.

Председательствующий: Что передали? Уточните в общих чертах.

Пеньковский: Передал написанные от руки информационного характера данные, которые подготовил за две недели до отъезда в Лондон. Дело в том, что когда я служил в Советской Армии, то имел небольшое отношение к ракетной технике. Сам я не инженер по образованию, но все-таки, как каждый военнослужащий, что-то знал. Я восстановил в памяти все данные, которые знал, и изложил это на трех листах, написанных от руки. Причем я еще в Москве сказал г-ну Гревиллу Винну, что я такими данными располагаю. Правда, потом мне разведчики сказали, что эти данные о ракетах слишком общие.

Председательствующий: Значит, вы дали сведения о советских ракетах. Об одной или нескольких?

Пеньковский: Я дал сведения о трех неуправляемых ракетах, которые я знал.

Председательствующий: Прошу отвечать на вопросы прокурора.

Прокурор: Подсудимый Пеньковский, были ли вы снабжены какими-либо техническими средствами для проведения шпионской деятельности против СССР?

Пеньковский: Перед отъездом из Лондона я получил вот этот маленький приемник «Сония». Большой приемник «Зенит» я купил здесь, в Москве, он не был получен из Лондона или Америки. Блокноты для расшифровки сообщений, записную книжку с копировальной бумагой для тайнописи, чистые, неэкспонированные пленки в количестве 20 штук, инструкции о порядке пользования приемником и блокнотами – вот что я получил из так называемой оперативной техники после своего первого визита в Лондон.

Прокурор: Какие пленки вы получили, каково их назначение?

Пеньковский: Пленки я получил к фотоаппарату «Минокс» и фотоаппарат «Минокс», забыл о нем упомянуть.

Прокурор: Товарищ председательствующий, я прошу предъявить в качестве вещественных доказательств фотоаппараты «Минокс».

Председательствующий: Товарищ секретарь, предъявите подсудимому Пеньковскому фотоаппараты «Минокс» и фотопленки.

(Подсудимому Пеньковскому предъявляются фотоаппараты «Минокс».)

Пеньковский: За все время я получил четыре таких фотоаппарата; когда один из них поломался, я его вернул. Сейчас я не могу сказать, в какой последовательности я их получал, потому что я метки не устанавливал и номера не запоминал. А это кассеты от пленки к фотоаппарату «Минокс».

Прокурор: Скажите, вас обучали, как пользоваться указанным шпионским снаряжением?

Пеньковский: Да, так как я не знал, как пользоваться этим фотоаппаратом, то меня обучали этому. Ведь я этот аппарат первый раз держал в руках.

Прокурор: Кто вас обучал этому делу?

Пеньковский: Меня обучали на конспиративной квартире представители английской и американской разведок.

Прокурор: А как пользоваться шифровальными блокнотами, вас обучали?

Пеньковский: Этому я был обучен также на конспиративной квартире.

Прокурор: Кто вас обучал?

Пеньковский: Также представители разведок, которые со мной работали.

Прокурор: Где вам было рекомендовано хранить все полученное вами шпионское снаряжение?

Пеньковский: В специально оборудованном па квартире тайнике, но в выборе так называемых тайных мест мне была предоставлена инициатива, и я выбрал место для хранения этого снаряжения по своему усмотрению. Оборудовал его я у себя дома.

Прокурор: Где этот тайник находился?

Пеньковский: Этот тайник был оборудован в моем письменном столе.

Прокурор: Товарищ председательствующий, я прошу осмотреть фотографию письменного стола подсудимого Пеньковского с оборудованным в нем подсудимым Пеньковским тайником и фотографии изъятых из этого тайника шпионских материалов, которые находятся в томе 8, л. д. 113–117, и предъявить их для осмотра участникам процесса.

Председательствующий: Товарищ секретарь, прошу предъявить подсудимому Пеньковскому, адвокатам и подсудимому Винну материалы, указанные прокурором.

(Секретарь предъявляет материалы.)

Прокурор: Подсудимый Пеньковский, это фотография вашего письменного стола?

Пеньковский: Так точно.

Прокурор: А вторая фотография предметов, которые в нем хранились?

Пеньковский: Да, точно так.

Прокурор: Подсудимый Пеньковский, как вы пользовались этим тайником? Знал ли кто-либо из членов вашей семьи о существовании этого тайника в вашей квартире?

Пеньковский: Нет, о существовании тайника, обо всех этих материалах никто из членов семьи не знал и никогда их не видел. Я пользовался этим тайником в моменты, когда в квартире никого не было: мать находилась на работе, жена гуляла с ребенком, а старшая дочь была в школе, а в воскресные дни – когда они были заняты хозяйственными вопросами.

Прокурор: Ваш письменный стол был открыт?

Пеньковский: Ящик письменного стола, в нише которого был оборудован тайник, всегда был закрыт на замок, и ключ всегда находился у меня, а другие ключи к этому замку не подходили.