Дело Зорге. Следствие и судебный процесс.
Шрифт:
Народы Азии показали, что они не намерены мириться с гнетом новых поработителей. Они поднимались на борьбу против избавления от колониального гнета как «белых», так и «желтых» империалистов. Огромное воздействие на рост этого движения, на борьбу колониальных народов за свою свободу и национальную независимость оказали великие освободительные цели, которые поставил СССР с самого начала войны против гитлеровской Германии, и та героическая борьба советского народа против фашистских захватчиков, которая изумила весь мир. По мере того как практика японской оккупации разоблачала японских империалистов, движение сопротивления приобретало все более боевой характер.
Правящим классам Японии внушало тревогу и внутриполитическое положение страны. Несмотря на свирепый полицейский
Поражения, наносившиеся немецко-фашистским войскам Советскими Вооруженными Силами, производили сильное впечатление па японский народ, подрывая основы стратегии японских милитаристов, рассчитанной на скорую победу гитлеровской Германии. Перед империалистической Японией все более неотвратимо вставала перспектива затяжной войны, ведение которой многократно умножало ее военные, экономические и политические трудности.
В этих условиях правящая милитаристская клика выдвинула в качестве важнейшей внутриполитической задачи беспощадное подавление любой оппозиции своей антинациональной политике, полное искоренение «опасных мыслей» и антивоенных настроений. Вот почему руководители Японии стремились максимально использовать «дело Зорге» и представить деятельность его группы как заговор, направленный против государственного строя.
Но обвинение Зорге и его товарищей в нарушении закона «О поддержании общественного порядка» было чудовищной фальсификацией. Ни организация Зорге в целом, ни один из ее членов, включая японцев, не ставили, да и не могли поставить своей целью «изменение государственного строя» или «уничтожение системы частной собственности», что рассматривалось законом «О поддержании общественного порядка» как самое тяжкое преступление. Несостоятельность подобных обвинений с полной очевидностью подтвердилась уже в ходе следствия.
На вопрос прокурора Ёсикава, каковы были пели его разведывательной группы, Зорге ответил, что они «состояли в том, чтобы защищать социалистическое государство — Советский Союз, оборонять его, отводя от него различного рода антисоветские политические махинации, а также угрозу военного нападения.
Советский Союз, — говорил далее Зорге, — не желает политических конфликтов или военных столкновений с другими странами, особенно с Японией, не намеревается он также совершать агрессию против нее. Следовательно, моя группа, как и я сам, прибыли в Японию вовсе не как ее враги» 40.
Зорге утверждал это с полным основанием, ибо деятельность его группы, направленная на обеспечение безопасности СССР, в то же время отвечала и подлинным национальным интересам японского народа. Избежать войны Японии против Советского Союза значило также отвести и от японского народа угрозу тягот, лишений и неисчислимых жертв «большой войны». Вполне закономерно поэтому, что деятельность группы Зорге привлекла к себе и японских патриотов.
«Мы считаем, — заявил на следствии Ётоку Мияги,—" что подлинной обороной страны является политика избежания войны. В этом смысле я полагаю, что наша деятельность скорее отвечала интересам народа, чем наносила ему ущерб... Поэтому мы и вели нашу разведывательную' деятельность, стремясь в конечном счете отвести нападение Японии па Советский Союз»41.
Что могло быть общего между этими действительными целями, определявшими характер и направление деятельности группы Зорге, и обвинением ее участников в «покушении»* па «основы» государственного строя Японии? Тем не менее при всей очевидной абсурдности подобного обвинения следствие упорно шло по заранее намеченному пути. Исход «дела Зорге» предопределил целый ряд политических факторов, обусловленных господством в Японии военно-фашистского режима.
О ЧЕМ РАССКАЗЫВАЮТ СТРАНИЦЫ СЛЕДСТВИЯ
Допрашивая Зорге и других обвиняемых, японские следователи меньше всего предполагали, что
протокольные записи допросов, которые они вели, станут когда-либо достоянием истории. А между тем эти документы рисуют не только облик советского разведчика, верного борца за дело мира, по и позволяют почувствовать самый дух миролюбивой политики СССР.На одном из заключительных допросов Рихард Зорге говорил: «Советская сторона в течение многих лет занимала позицию устранения трений и столкновений с Японией. Это подтверждается целым рядом примеров... Конечно, я отнюдь не думаю, что мирные отношения между Японией и Советским Союзом поддерживались только благодаря нашей деятельности, но мы во всяком случае способствовали этому» К
Опытные инквизиторы, не пренебрегавшие ни пытками, ни средствами шантажа, насилий и провокаций, добивались одного — юридически узаконить жестокую расправу над людьми, ставшими на путь борьбы против фашизма и войны. «Прокуроры и судьи,— пишет Сии Аоти,— по нескольку раз переделывали протоколы допросов, стремясь так состряпать дело», чтобы вынести обвиняемым наиболее суровые приговоры вплоть до смертных2. Можно было не церемониться: «дело» относилось к категории кёкукумицу (совершенно секретно) и навсегда должно было быть скрытым от суда общественности в архивах министерства юстиции.
Но вопреки всем ухищрениям судейских крючкотворов, старавшихся исказить существо дела, в протоколах и
1 «Материалы по современной истории. Дело Зорге», т. I, стр. 302.
других материалах следствия явственно проступают контуры подлинной истории деятельности группы Зорге, ее характера и целей.
Нельзя, разумеется, не учитывать, что это — документы следствия. В их составлении участвовали, с одной стороны, обвиняемые, как правило ограниченные в свободном изложении своих взглядов, а с другой — полицейские чиновники и следователи, ставившие ^ своей целью, как справедливо отмечает проф. Р. Минобэ, «не объективное расследование фактов, а их искажение»3. И все же при всей «специфичности» происхождения этих документов они позволяют правильно оценить деятельность группы Зорге. Хотя в общей сложности они и насчитывают свыше 2000 страниц убористого текста, од-ако далеко не полностью включают все документы, относящиеся к следствию и судебному процессу. Так, например, в них нет ни одного протокола допросов Зорге, "лаузена и Мияги на первой стадии следствия, которое елось чиновниками токко. Следственные материалы в отношении Вукелича представлены только несколькими отрывками из так называемых записок Вукелича. Но здесь нет ни одного протокола допроса Вукелича.
Особенно скупо представлен судебный процесс на той стадии, когда «дело Зорге» слушалось коллегией Токийского окружного суда. Имеются лишь тексты приговоров в отношении каждого обвиняемого (за исключением М. Клаузена), но нет ни одного документа, освещающего самый ход судебного разбирательства (допросы на суде, прения сторон и т. д.). Между тем в послевоенную японскую печать проникли отрывочные сведения, касающиеся этой стадии судебного процесса.
Значительная часть подлинников архива «дела Зорге», как уже упоминалось, либо сгорела в конце войны при пожаре в министерстве юстиции, возникшем в результате налета американской авиации, либо была уничтожена сразу после капитуляции японскими чиновниками. Опубликовать же удалось лишь обнаруженные копии, хранившиеся в других местах. Помимо того, можно предположить, что какая-то часть документов все еще держится под замком в самой Японии, оставаясь недоступной. Попробуем проследить и тот путь, который про-
делали документы архива «дела Зорге», прежде чем попасть на страницы «Материалов по современной истории».
В/-псрвыс же годы оккупации сохранившаяся часть архива «дела Зорге» была захвачена штабом американских оккупационных войск. По инициативе генерала Уиллоуби, возглавлявшего разведывательный отдел штаба, эти архивные материалы в свое время были использованы для раздувания антикоммунистической истерии и шпиономании как в самой Японии, так и в Соединенных Штатах. Захваченный архив находился в бесконтрольном владении американских властей до первой половины 50-х годов.