Демоны Черной степи

– Ну вот и все. – Женщина вновь остановилась перед Призраком и развела руки в стороны. – Пора менять эту реальность.

Потом, она вымолвила шесть совершенно непонятных слов.

Будучи мертвым Призрак мог видеть многое, и он увидел, как что-то сорвалось с кончиков пальцев женщины. Некая искрящаяся энергия, которая была очень непохожей на энергию смерти Тумана, но также обладала способностью преображать и менять…

Эта энергия закружилась вокруг кресла, на котором сидел Призрак, закружилась удивительным серебристым вихрем, и мертвый мальчик действительно увидел, как реальность вокруг меняется. Старая больница вновь превращалась в дерево, в дуб с широкой кроной, но он, Призрак, был от всего этого все дальше и дальше…

***

“Как все начиналось?

Ты помнишь?

Туман… Однажды утром, прекрасным субботним утром, он непроницаемой стеной пришел с востока. Он надвигался достаточно быстро, со скоростью автомобиля, едущего на второй передаче. И от этого было страшнее всего, даже своим детским умом ты неизбежно понимал, что обычный туман не может двигаться так быстро. А потом, через несколько месяцев исчезла мама, она покинула этот дом во Время Тумана, чтобы больше никогда туда не вернуться.

Это было ужасно давно. Нет! Это было совсем недавно. Что года значат для человека, который мертв?”

Да… Призрак был мертв еще до того, как умер физически, до того, как безликое чудище оторвало ему руку. Он был мертв, и не зря люди в Рэгдолле дали ему его прозвище.

Он был мертв. Он принял серые одежды и одиночество. Какая-то его часть знала, что совсем скоро физическая смерть неизбежна, и принялась готовить Призрака к этому. Как будто так действительно было нужно…

Но все же, это невозможно…. Невозможно поверить в необходимость своей смерти. Тебе кажется, что это противоречит всем законам человеческим. Да, человеческим законам это может и противоречит, а вот небесным… Небесные законы совсем другие. Нечто, какое-то огромное непостижимое провидение, решило, что Призрак должен умереть, а сестра его должна остаться в живых. И он действительно это знал! Он понял по-настоящему только сейчас, и поразился тому, что ЗНАЛ. ОН предвидел это, и именно это сказал тому безликому существу, что надело маску его отца: “Я знаю. Я мертв.” Эта фраза, была куда глубже чем могло показаться на первый взгляд. Она была не просто добровольным отказом от жизни, она была пониманием и признанием смерти, которая должна была произойти, и которой ждут…

Один путь кончился. Путь тех, кто дышит, путь тех, кто должен существовать под солнцем, а не в объятиях тумана. Но начался путь другой. Начался новый отрезок путешествия. И вот теперь, мертвый мальчик сидел прикованный к инвалидному креслу-коляске, а вокруг него кружился серебристый вихрь, меняющий реальность.

Дуб с широкой кроной отдалялся. Теперь, Призрак видел могильные кресты в тумане и яблоневые деревья. Кладбище, а совсем рядом с ним яблоневый сад. Туман окутывает стволы яблонь, словно вата, и точно так же он окутывает кресты с надгробиями и маленький, очень старый деревянный домик. Да и не домик это даже, а будто бы избушка из сказок, где непременно живет старая, уродливая ведьма.

Точно! Еще когда Призрак был живым, его одноклассники в школе рассказывали что-то об этом домике. О старом доме на самом краю городка, возле кладбища. Там жила нелюдимая старуха, которая ну просто обязана была быть ведьмой. Конечно, яблоневый сад был таким же старым, как и домик, который он окружал, однако вполне ухоженным, но ситуации это не меняло. Старуха была ведьмой, и теперь Призрак находился у нее в гостях…

Вокруг него снова росли стены, но на этот раз деревянные. Сумрак вновь сгущался. В комнате полной теней, Призрак сидел у широкого стола, на котором горела одинокая свеча, почти не дающая света. Она и в самом деле не давала свет! Она просто горела, но толку от этого было мало, ее сияние совсем не распространялось по комнате, словно бы ядовитые сумерки душили его…

“В этом мире огню очень тяжело гореть, почти невозможно. И как эта свеча не тухнет?”

– Вот и он. – Произнесла старуха, скрытая в сумраке. После чего, ее темный, невысокий силуэт, отделился от стены, и стал по другую сторону стола, напротив Призрака.

– Да. Я нашла его. – Молодой голос сероволосой ведьмы звучал приглушенно, она все еще не сняла респиратор.

– Прости нас, мальчик. – Призрак не видел шевеления губ старухи. Он все еще не мог различить ее лица… Окошко в домике было очень маленьким, от него толку было не больше, чем от свечи.

– Я должен был умереть. – Вымолвил Призрак, чувствуя свои холодные губы. – Я неожиданно понял это. И я знал, что должен умереть. Но зачем? Чтоб сестра выжила? Тогда мне нужно быть с ней сейчас. Отпустите меня.

Старуха обошла вокруг стола, шаркающей походкой приблизилась к Призраку и положила обе руки ему на голову. Руки ее были теплыми, живыми.

– Ты такой плотный, будто бы и не мертв. Ты почти обрел новое тело в сумеречном промежутке, и так быстро. Думаю, то заслуга синего Асху, который с тобой, и, конечно-же, заслуга этого негодяя Фурая. Ты в шаге от того, чтобы стать серым существом. Но это даже хорошо, чтобы пройти по глиняной дороге, нужно быть достаточно материальным. Этот путь далеко не для всех. Он для мертвецов, обладающих плотью. Теперь, я отвечу на твой вопрос. Да, ты должен был умереть, чтобы твоя сестра жила, ведь роль ее не менее важна, чем твоя, но это далеко не все. Ты должен был умереть, дабы отправиться по глиняной дороге мертвых в темный промежуток, за белым Асху.

Асху. Опять они об Асху. Да что же они все уцепились за эти Асху?! Тут, в сознании Призрака вновь всплыло волнительное и жуткое слово “совмещение”. В этом-то слове и таилась вся разгадка. Разгадка его смерти, разгадка тумана, разгадка отчаянной гибели хонка Дэра.

Внезапно, за маленьким окном промелькнула тень, Призрак заметил это, и старуха тоже.

– Кто явился сюда вслед за тобой, мальчик?

– Я понятия не имею.

– Ладно. Совсем скоро мы об этом узнаем.

Огонек свечи, до этого горевший ровно, вдруг потянулся к окну, и начал вытягиваться, словно большой длинный палец.

– Хонк Дэр. – Обратился Призрак к старухе. – Умирая, он говорил о каком-то совмещении, и просил меня, чтобы я помог его сестре – Мэй Хонгорай.

Старуха рассмеялась.

– О да… Клан Хонгорай, самый почтенный и образованный из всех кланов синеглазых хонков. Но, несмотря на это именно они и начали совмещение. Начали, а потом поняли, что натворили. И решили исправить. Да вот только, похоже, судьба хочет, чтобы исправили все люди, иначе бы хонк Дэр не умер, и Асху не оказался бы у тебя.

Сверху послышался тяжелый, глухой топот, словно бы по крыше дома кто-то очень быстро перемещался. Длинный, словно хлыст, огонек свечи метался за звуком этого топота, целуя потолок.

К старухе подошла серая ведьма в респираторе.

– Когда я обнаружила мальчика, он сказал, что с ним рядом кто-то был… Кто-то, кто испугался моего присутствия и скрылся, едва только я появилась. Похоже, этот кто-то увязался за нами, хотя я не знаю как, я ведь применила заклятие перемещения.

– Похоже, что он тоже способен на какую-то магию.

Призрак прислушивался к топоту и думал о том, что две ноги не могут так шуметь, там больше ног, но принадлежат они одному существу. И именно это существо он видел в палате больницы. Он видел его смазано, в движении, и все же смог различить, что оно походило на громадного паука. А еще знакомый голос. Голос, который точно принадлежал…

– Слушай, мальчик. – Старуха говорила сурово. Она склонилась над столом, приблизившись к свече, и Призрак наконец смог увидеть часть ее лица – множество морщин, усохший рот, острый нос, клочки седых волос выглядывают из-под… из-под чего? Из-под берета, ее волосы выглядывали из-под берета, вроде бы голубого, украшенного изображением белых птиц… – Делая то, о чем мы тебе скажем, ты поможешь всему миру, миру живых в первую очередь, а следовательно – и своей сестре. Совмещение промежутков – это совмещение всех граней мироздания: измерения живых, измерения мертвых, темного промежутка в котором обитают демоны и другого рода темные существа, сияющего промежутка, и многих других промежутков между священной пустотой. Черная степь – наши земли, они не прокляты, они – эпицентр совмещения, место, где все началось. Гниющая рана. И дальше будет только хуже, гниение будет распространяться, и никакая колючая проволока его не удержит, оно будет становиться страшнее и глобальнее. Пострадают все, и твоя сестра в том числе. Но если ты сделаешь то, что должен, у твоей сестры появится шанс на долгую жизнь. Ты слышишь меня?! У твоей сестры появится шанс на долгую жизнь! У нее, и у многих других. Именно для этого ты должен был умереть.