Демоны внутри. Тёмный трон

Он выхватил из корзины одно, очень похожее на яблоко, придирчиво выбрав самое, на свой взгляд, сочное, быстро разрезал его пополам и протянул каждому из нас по половинке.

— Эй, не переманивай клиентов! — отозвался стоящий напротив торговец овощами. — Пусть попробует прекрасные сладкие итмы. Они ничуть не хуже твоих сагаров. И даже слаще!

— Ничего они не слаще, не слушайте его, — парировал продавец фруктов. — Тебе всё сладкое, что не тхомба!

— Сам попробуй, раз такой умный! Готов поклясться, что бросишь свой сад и переберёшься на мои поля!

— Что ж к тебе очереди нет, раз они такие прекрасные?

Мы с Люцем молча наблюдали за перебранкой двух фермеров, жуя яблоки и закусывая их местной вариацией томатов, которые каким-то волшебным образом оказались у нас в руках. О нашем вердикте, что вкуснее, уже не спрашивали, потому что фермеры полностью переключились друг на друга, и теперь их не интересовало вообще ничего.

— Типичное явление — спорить, кто лучше что-то делает. Подобные «поединки» между специалистами тут в порядке вещей. Один раз на спор две таверны устроили такое гуляние, что весь Пандемониум неделю отходил, и потом месяц ни есть, ни пить никто не хотел, — прокомментировал Люц, дожёвывая предложенные ему угощения. — Пойдём дальше.

— Но ведь…

— Поверь, они не заметят, что мы ушли. А их перебранка теперь минимум на час, — падший, не дожидаясь меня, двинулся дальше, разглядывая, кто что привёз со всех уголков страны.

На одном из прилавков были выставлены запечатанные деревянные ящики, и понять, что в них, было невозможно. Однако Люц остановился и принюхался.

— Ачудийские ваны, я полагаю? — спросил он у продавца.

Тот усмехнулся и кивнул.

— Как их не пакуй, а запах чувствуется, правда?

Я из любопытства тоже принюхалась, подойдя ближе: тонкий удивительный аромат, словно в ящике лежит дорогая пряность.

— Приятно пахнет, — отозвалась я, чем вызвала хохот продавца и улыбку Люца.

— Тогда не советую вам открывать ящик, если не хотите разочароваться в этом деликатесе, — посоветовал сквозь смех торговец загадочными ванами.

Я удивлённо посмотрела на своего спутника.

— А, ты новоприбывшая, видать, — догадался мужчина. — Ну, тогда ясно. Все новички ведутся на запах из ящика.

— Практически шкатулка Пандоры, а не ящик, — вставил Люц.

— Люцифер создал плоды с очень нежным вкусом, но совершенно ужасным запахом. Дотронься до неё, и если ты не в защитной маске, то можно сознание потерять от смрада, который тут же окутывает плод. Вот нельзя было создать такой же, но без подобной вонищи? — посетовал продавец, глядя на нас, словно мы могли ему чем-то помочь.

— Перестарался, видимо, — отозвался Люц, который оставался для собеседника инкогнито.

— Мда уж, — устало вздохнул мужчина. — Но на всё воля его.

Люц пожал плечами, мол, как вам будет угодно. Я сразу поняла, что он сдерживается, чтобы не учинить разбирательства, что его опять называют богом.

— Может, прихватим ящик? Подарим Марбасу, — шёпотом предложил он мне, когда мы распрощались с продавцом дивных то ли фруктов, то ли ещё чего-то. К тому как раз подошла женщина, намеревавшаяся, видимо, устроить вечером геноцид соседей.

Закончились торговые ряды, и мы вышли на главную улицу, которая вела от ворот столицы к дворцу. Именно по ней тогда шёл со мной Заган, когда мы собирались свергнуть с трона Самаэля. Я тогда и не заметила, как много вокруг различных лавочек: пекарни, кондитерские, лавка мясника, лавка молочника и бесчисленное множество мест, где можно было перекусить, выпить и отдохнуть. И всё совершенно бесплатно. Но действительно, как и говорил Люц — к одним выстраивались очереди, других в большей степени игнорировали.

— Такие обычно закрываются и переосмысливают свои умения. Нам всем есть чему учиться друг у друга. Лично я учеников брать не люблю, сама знаешь почему. А вот Асмодей вполне себе часто кого-то обучает.

— Обучает? Они с книжками сидят что ли? — я разглядывала деревянные фигурки каких-то животных, вырезанные и раскрашенные вручную. Между мной и Люцем протиснулся ребёнок, присмотрел и взял одну, поблагодарил мастера и скрылся в неизвестном направлении, радостно крича кому-то в толпе о том, что у него новая игрушка.

— И это тоже. У нас очень древняя… Назовём это культурой. И она берет свои корни, как бы многих это не огорчало, в Эдеме. Всё-таки мы не сами собой появились — нас создали там, и там научили основам, там мы развивались. После Восстания мы не забросили наши умения и продолжили работать над ними уже здесь. Но благодаря изгнанию мы смогли избавиться от чёткого следования предназначению — теперь каждый волен делать то, что ему нравится. Вот смотри, — Люц показал пальцем на мясника, который, насвистывая какую-то мелодию, раздавал свежие колбасы, которые только что вынесла из здания его помощница. — В Эдеме нет мясников, потому что там не едят мясо.

— Не едят мясо? — переспросила я.

— Ну, ангелы вообще не едят — им не нужно. Это мы вынуждены питаться из-за физических тел. Жители Эдема могут есть при желании, если совсем скучно, но только то, что растёт в садах. Животные тоже все травоядные. Думаешь, что Эдем так утопично описывают? Там нет хищников, потому что Отец хотел равные права и возможности для своих творений. Правда задумка провалилась, как видишь. Людей он зачем-то возвысил. Это было плохой идеей.

— Уму непостижимо… — пробормотала я. Помощница мясника тем временем сбегала в хлебную лавку напротив и теперь раздавала всем, кого смогла поймать, бутерброды.

— Эй, сестра! Возьми соус! — крикнул падший, высунувшись из-за двери соседней таверны, и помахал ей банкой с чем-то розоватым внутри.

— Спасибо, Леонард, — падшая быстро пустила предложенное в ход и сразу продолжила раздачу дальше. — Возьмите, это говядина на медовом хлебе со свежим соусом из сэлбри!

Мы тем временем уже оставили её позади себя и шли вверх по улице, к фонтану. Выглянувшее из-за туч солнце неожиданно преобразовало серый город, который походил на средневековый, во что-то невероятно праздничное и светлое. В лужах, которые остались от дождя, переливались цветные камни, вставленные в брусчатку, и тем самым давали разноцветные отблески на стены домов. Стены из серых сами собой преобразовались в белоснежные. Медленно, словно под воздействием солнца, на них начали проявляться росписи, которые привлекли меня ещё в прошлый раз.

— Фантастика, — я остановилась как вкопанная и словно зачарованная смотрела, как штрих за штрихом на стене разрастается виноградная лоза. — Как это получается? Это магия?

— Нет, просто краска. Меняет цвет на солнце, — пояснил Люц. — Уж и не помню, кто первый её придумал использовать так массово. У меня, вроде, даже мантия расшитая такими нитями есть. Занятная штука, согласен.

Его забавляло моё детское восхищение происходящей с городом метаморфозой. Капли, срывающиеся с крыш, казалось, теперь были из жидкого хрусталя, и переливались всеми цветами радуги. Небо постепенно казалось всё выше и выше, свинцовые тучи над головой исчезли. Где-то сверху с невероятной скоростью проносились небольшие облачка, то и дело на минуту закрывая солнце и отбрасывая причудливые тени на землю.