Демоны зимних ночей
Шрифт:
...В дверь номера «герцогини Ришелье» забарабанили, и раздался грубый голос:
– Полиция, немедленно откройте!
Прошло несколько минут, прежде чем заплаканная Клотильда соизволила распахнуть дверь. В номер ввалилось несколько лондонских полицейских, сопровождаемых комиссаром Дежьеном.
– Я хочу видеть госпожу герцогиню, – заявил он. – Причем немедленно!
Клотильда разразилась рыданиями, Дежьен удивленно посмотрел на нее.
– Повторяю, я хочу видеть госпожу герцогиню! У меня есть основания подозревать, что она – не та, за кого себя выдает! Прошу вас проводить меня к ней, или я буду вынужден применить силу!
Плачущая Клотильда прошептала:
–
– Да что с ней такое произошло! – воскликнул Дежьен и прошел в зал.
Его глазам предстала удивительная и зловещая картина – везде горели свечи, а посреди комнаты возвышался массивный гроб. Комиссар в недоумении уставился на рыдающую Клотильду, подвывающую Мари и спросил:
– Что здесь происходит!
– Госпожа герцогиня скончалась! – ответила Клотильда и залилась слезами. – Бедняжка переволновалась на аукционе, и едва мы оказались в отеле...
Притихшие полицейские толпились на пороге комнаты. Дежьен молча подошел к гробу – в нем покоилась старая герцогиня, умиротворенная, с закрытыми глазами и с Библией в руках.
– Это были ее последние слова, – простонала Клотильда, – она хотела, чтобы ее погребли вместе с этой книгой!
Дежьен обернулся, полицейские боязливо смотрели по сторонам и шептались.
– Приношу свои извинения, – буркнул комиссар. – Произошла нелепая ошибка, в которой виноват только я. Передавайте самые искренние соболезнования родственникам госпожи герцогини!
С этими словами он покинул номер. Как только дверь за Феликсом Дежьеном и сопровождавшими его полицейскими закрылась, из гроба раздался голос:
– Мари, Клотильда, помогите мне отсюда вылезти, а то спина ужасно затекла!
Маргарита, сыгравшая роль усопшей герцогини Ришелье, выпрыгнула из гроба и заметила:
– Мне в какой-то момент даже стало жаль комиссара, он был так смущен и сбит с толку! Какое все же счастье, что в современных отелях можно достать буквально все, причем в течение нескольких минут!
Из Парижа она послала комиссару Дежьену приглашение на погребение герцогини Ришелье.
Молодой комиссар все больше и больше занимал Маргариту. Не проходило и дня, чтобы она не думала о нем. Отправляясь на совершение очередной аферы, она тайно рассчитывала на то, что Дежьен окажется там и она сможет его увидеть.
– Матерь божья, да ты ж влюбилась! – сказала ей Клотильда. – Кто бы мог подумать, Марго! Если Цирцея узнает, что ты ведешь с Дежьеном опасную игру, она запретит тебе принимать участие в ограблениях!
– Что ты такое говоришь! – ответила Маргарита. – Я – влюбилась в Дежьена? С чего это? Я его и знать-то не знаю! Тем более он наш противник!
– Видимо, поэтому и влюбилась, – парировала Клотильда. – Эх, Марго, неужели мы будем заниматься этим до конца жизни? Я иногда думаю о том, что другие девицы нашего возраста ведут совершенно другую жизнь. Они выходят замуж, воспитывают детей, у них есть прелестные домики и верные мужья...
Мадам Цирцея, которая обещала, что каждая из девушек получит свою долю прибыли, заявляла, что те должны лучше трудиться: денег никто из них так и не видел.
– Я часто думаю о том, что... есть и другая жизнь! – с горечью призналась Клотильда. – Марго, может, мы скроемся из пансиона?
Она и сама знала, что это несбыточная мечта. Цирцея внимательно следила за своими воспитанницами и нещадно карала тех, кто ей не повиновался.
Французская газета «L’Epoque» о визите индийского магараджи, 12 июля 1926 года:
МАГАРАДЖА
В ПАРИЖЕ!«...парижане были потрясены невероятным и поистине сказочным зрелищем – выездом магараджи Яравиндры. О, жителей нашей столицы, привыкших к разного рода чудесам, излишествам и эксцентричным выходкам, не так-то легко потрясти, но индийскому князю это удалось. Еще бы, кого может оставить равнодушным процессия из пяти белых сиамских слонов, сверкающих золотом и драгоценной сбруей. Вчера все Елисейские Поля оказались парализованными из-за того, что его высочество решил «прокатиться с ветерком». Владетельный Яравиндра, считающийся одним из самых богатых людей Британской Индии и, возможно, всего мира, восседал, подобно изваянию языческого бога, под огромным палантином, расшитым рубинами, изумрудами и отборным жемчугом. Грудь магараджи украшало уникальное ожерелье, изготовленное по заказу фирмой «Картье»: князь привез в Париж сундук, до краев заполненный редкостными драгоценными камнями...»
Летом 1926 года Париж облетела удивительная новость – в Европу прибыл магараджа Яравиндра, чрезвычайно богатый индус. Мадам Цирцея вызвала к себе Маргариту и сказала:
– Это твое дело, девочка!
– Но, мадам, – ответила Маргарита, – другие девушки и я хотим знать... Когда вы сдержите обещание: вы же говорили, что каждая из нас через несколько лет получит свободу и достаточно денег, чтобы начать новую жизнь...
Цирцея нахмурилась и ответила:
– Девочка, ты, кажется, пытаешься проявить неповиновение? И подбиваешь на это других!
Мадам вплотную подошла к ней, Маргарита взглянула в изумрудные глаза Цирцеи.
– Я только хотела знать, когда мы получим то, что вы обещали, – голос девушки дрогнул.
Цирцея грубо схватила ее за волосы и крикнула:
– Никогда! Я спасла тебе и всем остальным жизнь, вытащила вас из тюрьмы, и ваша задача – делать то, что я скажу! Я доверяла тебе, Марго, но, вижу, ты возомнила, что всемогуща! Две недели в карцере пойдут тебе на пользу!
Она нажала кнопку звонка, появился дворецкий Жорж, который отвел сопротивляющуюся девушку в подвал. Марго знала, что непокорных Цирцея запирала там, но не могла предположить, что ей самой придется испытать это.
Жорж впихнул Марго в сырую маленькую комнатку без окон, звякнул замок, Маргарита осталась в карцере. Она почувствовала пронзительный холод. На ощупь она опустилась на мокрый пол.
Сколько продолжалось ее заключение, она толком не знала. Через некоторое время ей сделалось страшно, Маргарита попыталась кричать, но быстро усвоила, что это не поможет. Она сбила кулаки в кровь, барабаня по железной двери, но никто не отзывался и не хотел ей помочь.
Жажда была страшнее голода. Мари слизывала влагу со стен, мысли ее путались. На мгновение ей показалось, что дверь камеры открылась и на пороге возник комиссар Дежьен. Нет, это галлюцинации... Одна из девиц, которая пробыла в карцере несколько недель, сошла с ума. Неужели и ее ожидает безумие?
Дрожа и коченея, Маргарита сидела на полу в ожидании смерти. О ней все забыли, Цирцея решила уморить ее в карцере. Но она хочет жить!
Дверь распахнулась, нестерпимо яркий свет залил камеру. Марго зажмурилась.
– Подымайся, – раздался голос Жоржа. – Мадам желает тебя видеть! Надеюсь, что ты одумалась, потому что, если это не так, ты проведешь в карцере еще три дня!
Прошло всего три дня? Маргарита не могла в это поверить – ей показалось, что миновал месяц или даже год. Дворецкий подхватил обессилевшую девушку и доставил ее в кабинет к мадам Цирцее.