День дурака

Глава 16 Нашлась пани Зося

– Вот как-то так, - привычно закончил Вязов и замолчал, ожидая вердикта начальства.

Сторожев не торопился. Прошел по кабинету взад-вперед. Бросил взгляд на сейф, где хранились «слезы». Говорили, что у старых, битых жизнью полицейских, тех, кто служил долго и от опасности не прятался, со временем вырабатывалось что-то вроде шестого чувства на крупные неприятности. Неизвестно, как там у других, а у Енерала с шестым чувством был полный порядок. И сейчас оно просто вопило о том, что клятые изумруды нужно убирать из кабинета как можно скорее и как можно дальше. Куда угодно, а лучше всего - в Волге утопить.

Но если он поступит так с вещдоками по делу, взятому на контроль главком, объяснив свои действия интуицией… Предсказать его дальнейшую судьбу и карьеру в органах можно будет совершенно точно, безо всяких гаданий на кофейной гуще.

– На счет Марковича не переживай, - сказал он, решив решать проблемы по мере их возникновения, - не ты первый об него зубы обломал, не ты последний. Он очень умный. Знаешь, кем он был, пока Союз не развалился?

– Директором овощной базы? – предположил Степан, искренне не понимая, с чего Енералу вздумалось его успокаивать.

– Поднимай выше.

– Директором магазина? – наиграл Вязов.

– Еще выше.

– Неужто, где-то в министерстве торговли подвизался?

– На Байконуре он работал. И не в снабжении. Их группа принципиально новый двигатель разрабатывала, а гипотезу высказал как бы не сам Ландау. Ну, понятно, когда Союз приказал долго жить и космическую программу свернули, Самуил вернулся в Калинов. Как видишь – не пропал. С такой головой и у черта на рогах спокойно займешься резьбой по кости и будешь в шоколаде.

– Занятно, - Степан покивал головой, не собираясь уделять ушлому еврею ни мысли сверх программы, - а с делом как быть? Есть ли вообще дело? Понятно уже, что изумруды из сопределья… да это и раньше понятно было, только доказательств не было. Так что ни у кого они их не воровали.

– Самуил со своей родней в деле, так что тут, как минимум, торговля без лицензии.

– Тварь Неназываемая, - ругнулся Вязов.

– Вот-вот, - неизвестно чему обрадовался Енерал, - ты там был?!

– Мед-пиво пил, - подтвердил Вязов, - мед ничего, а пиво – дрянь. Гаже «Балтики».

– Это невозможно! – убежденно отмел Сторожев.

– Повторишь, когда попробуешь, - не то пригрозил, не то пообещал, не то вообще напророчил Вязов.

– Как они это все сотворили? – наконец спросил Енерал то, что хотел с самого начала, как только увидел вернувшегося с «того света» Степана.

Вязов откинулся на спинку стула, прикрыв глаза.

– Магия, - веско сказал он, - если точнее – магия крови. Мы… точнее, некоторые из нас и жители сопределья связаны через общую кровь. Иными словами – родня. Очень дальняя, но это, похоже, не важно.

Колдун использовал эту связь, чтобы открыть портал и позвать нас на помощь Арсу.

– Вижу своими глазами, а поверить все равно сложно, - признался Сторожев. – Выходит, она есть… Магия.

– Магия – это наука, такая же, как физика или химия, - пожал плечами Степан, - демонизировать ее незачем. Она так же опирается на законы природы. А законы природы хороши тем, что они фундаментальны. И в одинаковых условиях будут действовать абсолютно одинаково, несмотря на обстоятельства и волю вовлеченных лиц. Вода будет течь, огонь – гореть, выделяя тепло, а камень, брошенный вверх, упадет вниз.

– А то, что у нас в одном окне весна, а в другом – осень, - Енерал кивнул на окна управления, - и ведь снег не тает, а листья не мерзнут… это как в твою теорию вписывается?

– Со свистом, - ничуть не смутился Вязов, - ты когда-нибудь «Кровавую Мэри» готовил? Или хотя бы видел, как это делают?

– Сок по ножу добавляют. И он не смешивается с водкой. Но если взболтать…

– Считай, что пока шейкер не включили. Перегородки тонкие, но они есть.

– Что делать собираешься?

– Перекрыть канал нелегальных поставок, - отозвался Степан как о само собой разумеющемся, - что мы тут еще можем сделать? Надо мне, товарищ полковник, в Арс вернуться.

– Каким образом? Есть идеи? Насколько я понял, перемещения происходят спонтанно?

– Да ладно! – изумился Вязов, - стал бы умный еврей делать бизнес на явлении, которое происходит спонтанно? Да никогда в жизни. Он как-то сумел отыскать дырки в сыре. А мы что, дурнее?

Небо затянуло тяжелыми тучами. Пожалуй, впервые с того дня, как Митя появился в Арсе, установилась настоящая непогода: не кратковременные дождики, сменяющиеся затяжным теплым и добрым летом, а вот такая хмарь, когда вроде и тепло, а все рано хочется надеть толстые шерстяные носки и сесть поближе к огню.

Митя спешил на крепостную стену, где Лапин уже несколько дней бился с баллистами, пытаясь снабдить неудачную конструкцию хоть какой-нибудь системой наведения. Вроде как что-то у него получилось. Вчера под вечер даже удалось целый один раз уронить деревянный щит, установленный за стеной аж в 300 метрах. Но, кажется, это была случайность.

Историк ругался как сапожник. По его словам, такие машины могли метать камни на расстояние до километра, а на означенных трехстах уверенно поражать цели. Но на практике угол в 45 градусов, обеспечивающий максимальную дальнобойность, оказался меньше, и привести машину в нужное состояние Валера не смог из-за начальных ошибок в конструкции и неудачном выборе древесины.

– Может, пушки из твоего музея притащить? – брякнул Митя, тронутый стенаниями ученого, - они же вроде когда-то неплохо стреляли.

– Когда это было, - скривился Лапин,- во-первых, снарядов у нас всего семь штук, считая те, которые в запасниках и в Арс не попали. А тут – три. Во - вторых, никто не гарантирует, что я правильно заряжу этот антиквариат нашим самопальным порохом и его не рванет, покалечив к черту всех, прости Господи, артиллеристов. Это если бы снарядов было… ну, хотя бы, полсотни – можно заморочиться и рискнуть. А ради трех выстрелов… Смысла не вижу.

Митя согласно кивнул. В таком разрезе смысла и впрямь не было. Но и соглашаться с концепцией геройской гибели в последнем бою было как-то стремно.

Сейчас он спешил на стену, надеясь услышать хорошие новости. Голова у историка была светлой, за ночь и половину дня Лапин вполне мог родить какой-нибудь план спасения Арса а то и, чем черт не шутит, возвращения домой.

…Городок изменился. Деревянное благолепие было грубо нарушено, словно пронесся по Арсу недобрый ветер. И дело было даже не в панельных пятиэтажках, возникших на северной стороне, подобно сну разума, и поломавшим милую взгляду, деревенскую гармонию острых серебристых крыш. Не в умолкнувшем шуме мельницы (Митя догадывался, где она теперь шумит, но догадки оставил при себе). Не в узких, местами крытых улочках, которые вдруг спутались, словно клубок шерсти, попавший в шаловливые лапки котенка.