День, когда он сошел с ума
Шрифт:
Глава 54
– За что ты со мной так? – спросила Сьюзан, угрожая Стивену найденной на полу отверткой.
– Я уже сказал тебе, Сьюзан, ты можешь успокоиться, – спокойно ответил он. – Тебе нечего бояться.
Ветер со свистом задувал в зазоры между досками и бил по скрипящим окнам и деревянному фасаду, которые издавали звуки, похожие на гоготание гуся. Сьюзан понятия не имела, что это был за шум. Ей казалось, что на улице собралась огромная стая птиц. Несколько секунд она молча стояла с отверткой в руке, обдумывая свои шансы выбраться отсюда живой. Спокойный
Стивен воспользовался ситуацией, чтобы показать Сьюзан, что он не опасен. Он повернулся к ней спиной и скинул в сторону гору одежды, которая лежала на кресле. Сьюзан смотрела на него широко распахнутыми глазами. Он поднял одежду всего двумя пальцами, а затем сел, положив ладони на колени.
– Сьюзан, сегодня вечером я отвезу тебя обратно в Нью-Йорк. Тебе не о чем беспокоиться, – сказал он.
Он надеялся, что мысль о том, что она вернется в город снова, наконец пробудит ее от того кошмара, в котором она оказалась. Еще секунду девушка стояла не двигаясь. Она не понимала, что происходит. Она до сих пор не осознавала, почему ее похитили, и, если ей предстоит умереть, она хотела знать причину.
– Почему я здесь? – спросила она.
– Лучше тебе не знать, Сьюзан.
– Почему? Если ты хочешь убить меня, сделай это сейчас, – сказала она, охваченная скорее страхом, чем храбростью.
– Ты не умрешь, Сьюзан. Больше не будет ни одной невинной смерти во всей этой истории. Ни от моих рук, ни от чьих-либо еще. Я этого не позволю. Их и без того было слишком много. Я больше не могу, – ответил Стивен.
Он был готов заплакать. Увидев его слабость, Сьюзан опустила отвертку.
– Как тебя зовут? – спросила она.
Стивен робко посмотрел на нее, но не ответил.
– Нет, правда, как тебя зовут?
– Какая разница? Единственные люди, которые знают мое имя, много лет назад навсегда отдалились от меня.
– У всего должно быть имя. Представь, если бы у вещей не было имен. Пришлось бы называть их, показывая пальцем. Это был бы хаос.
Поведение Сьюзан раздражало Стивена. Да, теперь он не собирался ее убивать, но он не привык к таким проявлениям близости. Он почти забыл о тех чувствах, которые испытывал, когда просто с кем-то разговаривал.
– Нет, не хаос, – возразил он, и на его глазах выступили слезы.
– Так тебя некому будет утешить, – сказала Сьюзан.
– Что это ты так переменилась ко мне? – серьезно спросил Стивен.
– Не знаю, – ответила она. – Думаю, даже когда я здесь, в месте, где совсем не хочу находиться, я должна быть благодарной за каждую секунду жизни. Даже если благодарить мне придется тебя.
– Я тебя не понимаю. Я был в шаге от того, чтобы убить тебя. Клянусь, я был готов это сделать, – ответил Стивен.
Он хотел продолжить, но вдруг горькие слезы потекли из его глаз: он не мог видеть себя таким, как рассказывал этой несчастной девушке, о которой не знал абсолютно ничего.
Сьюзан не понимала, что делать: поднять отвертку или бросить ее на пол, кричать или плакать вместе с ним.
– Не плачь, пожалуйста. Я не могу смотреть, как кто-то плачет. У меня самой наворачиваются слезы.
Стивен поднял глаза и увидел, что Сьюзан тоже плачет, стоя всего в метре от него. То, что она была так близко, его удивило. Он не знал, было ли ошибкой то, что он решил не следовать своему плану, но в тот момент ему было все равно.
– Прости, Сьюзан, – сказал он.
– За что?
Девушка сделала шаг назад и снова подняла отвертку:
– Она все еще у меня, помнишь?
– Прости, что я привез тебя сюда. У тебя своя жизнь, а я попытался отнять ее.
Сьюзан снова
опустила отвертку, подошла к нему и, не говоря ни слова, обняла его.Глава 55
– Теперь, когда доктор Дженкинс ушел, мы можем спокойно продолжить наш разговор, – сказал Джейкоб.
Лучи восходящего солнца пробивались в крошечное окно, наполняя воздух смутной ясностью. С каждой минутой Стелла чувствовала себя все более уставшей. Она не спала всю ночь, но даже не думала о сне и была намерена добраться до сути дела. Появление директора взбудоражило ее. Она все меньше и меньше понимала причины обостренной скрытности Джейкоба. Ее блокнот был исписан разрозненными замечаниями, нацарапанными неровным почерком:
«зовут Джейкоб», «Солт-Лейк-Сити», «неблагополучная семья», «умный», «ярмарка», «Аманда», «сон», «двойственность», «биполярность?», «расстройство личности», «любовь-ненависть», «Клаудия Дженкинс», «убили мать», «отец в тюрьме», «инстинкт защитника», «правда о докторе Дженкинсе»…
Шли часы, и эта мешанина мыслей превратилась в настолько запутанный пазл, что стало ясно: ей не хватает ключевых деталей, чтобы его решить. В глазах Стеллы любой вариант развития истории был возможен, любая гипотеза могла быть верной, и ни одна из них не казалась более очевидной, чем другая. Единственное, в чем она была уверена, – что во всем этом деле было два трупа: Дженифер Траузе и Клаудия Дженкинс. Остальное могло быть выдумкой, созданной, чтобы водить ее из стороны в сторону, заставляя блуждать между различными предположениями, пока сам Джейкоб играет с директором.
– Джейкоб, куда ты отправил доктора Дженкинса?
– К истоку всего этого, Стелла. К главной цели того, почему я сейчас здесь. Он должен узнать правду о смерти Клаудии. Он должен открыть глаза и увидеть свою жизнь и боль, которую он причинил.
– Какую боль?
– Всему свое время, Стелла.
– Джейкоб, я устала от того, что ты водишь меня вокруг да около. Помоги мне понять, что произошло.
– Во всем мире нет человека, который бы больше меня хотел, чтобы ты знала, что произошло.
– Почему я?
Несколько секунд Джейкоб молчал. Он опустил взгляд и попытался поднять руку к лицу. Но его держали ремни, и он вспомнил, где находится.
– Ты можешь развязать меня, Стелла?
– Развязать тебя? Ты же знаешь, что я не могу, Джейкоб.
– Думаешь, я причиню тебе вред?
– Не знаю почему, но… Я чувствую, что ты мне ничего не сделаешь.
– Я бы не причинил тебе зла, даже если бы был слабоумным, – с улыбкой сказал он.
Стелла встала, подошла к двери и выглянула в окошко, выходящее в коридор, чтобы проверить, до сих пор ли санитары стоят рядом. Она сделала это не для того, чтобы почувствовать себя в безопасности, а для того, чтобы удостовериться, что никто ее не увидит. Убедившись, что санитаров нет, она подошла к Джейкобу и осторожно развязала один из ремней. От прикосновения к его руке ее захлестнул поток чувств. Кожа покрылась мурашками, а ноги задрожали. Ощущения были столь сильны, что на секунду она засомневалась в самой себе и в том, что именно готова сделать ради этих глаз цвета моря. Она хотела позволить ему освободить вторую руку самостоятельно, но поддалась желанию снова ощутить окутавшее ее чувство. Распутывая узлы ремня на его правой руке, Стелла инстинктивно пыталась прикоснуться к его бледной коже. Джейкоб поднял взгляд и посмотрел ей прямо в глаза. На несколько секунд время остановилось, океан успокоился, и оба забыли, где они находятся. Страх Стеллы давно исчез, но близость Джейкоба, его дыхание и тепло его тела подействовали на нее.