День рождения

И врага ненавистного

Крепче бьет паренек

За Советскую Родину,

За родной огонек…

До чего задушевная песня! Действительно, каждый куп-, лет ее, каждое слово посвящены ему и Закие… Ведь и он вышел на бой с врагом за свою родину, за родной огонек, видневшийся в домике Закии.

Перед глазами Миннигали промелькнули дорогие лица родных, Закии, школьных друзей, вспомнились беззаботные детские игры.

Какое хорошее, счастливое было время!..

Только когда случаются в жизни беды, начинаешь осознавать ценность утраченного. Теперь уже не вернутся те годы беспечности. Если бы не было войны, если бы враг не напал на нашу страну, разве пришлось бы народу пережить столько страданий? Чтобы вернуть прежнюю жизнь, надо скорей разбить фашистов, загнать в их собственное логово и уничтожить! Это общее, желание. всех советских бойцов. И неразлучная с ними песня, их спутник и друг, зовет их к борьбе — к победе, к победе.

Все, что было загадало,

Все исполнится в срок…

С шумом отворилась дверь, и песня прервалась. С группой офицеров в комнату вошел начальник политбтдела подполковник Мартиросов.

Губайдуллин вскочил с места.

— Взво-од!.. — начал он, но Мартиросов остановил его:

— Отставить! — Он, как старому знакомому, подал Губайдуллину руку. — Пусть отдохнут… В походе каждая минута дорога.

Когда солдаты уселись, сама собой завязалась дружеская беседа. Начальник политотдела вышел на середину комнаты и начал рассказывать об успешном наступлении советских войск на Калининском, Центральном и Северо-Кавказском фронтах.

— Обожглись фашисты на Сталинградском фронте, боятся! Теперь солдат не тот, что в начале войны, изменился, — вставил свое слово ефрейтор Кузькин.

— Верно, — согласился Мартиросов с ефрейтором. Лицо его стало серьезным, брови нависли над темно-карими глазами. — Успехи наши на фронте зависят от единства солдат и офицеров разных национальностей, от их мужества, стойкости. — Начальник политотдела откинул со лба пышную прядь иссиня-черных волос и на минуту задумался. — Вот для чего я это вновь говорю, товарищи бойцы?! Сообщение, полученное сегодня от нашего командования, дает новый пример поразительного бесстрашия советских воинов… Это произошло на Калининском фронте. В бою за деревню Чернушки наши бойцы, поднявшиеся в атаку, попали под шквальный огонь вражеского пулемета. Батальон залег. Под таким обстрелом невозможно было поднять голову. Группа автоматчиков, посланная на уничтожение огневой точки противника, не смогла выполнить задачу. Все погибли. И тогда, гвардии рядовой Александр Матросов, видя, как гибнут рядом с ним товарищи, пополз к немецкому дзоту. Он совсем близко подобрался к вражескому пулемету и открыл огонь. Он выпустил последние патроны, но не мог подавить пулемет. Тогда он подобрался еще ближе и бросился на амбразуру… Он закрыл пулемет своим телом…

Подполковник смолк. В комнате стояла мертвая тишина.

Мартиросов понимал, что сейчас переживали бойцы, и продолжил, стараясь, чтобы каждое слово дошло до них:

— Наши войска выбили врага из деревни Чернушки и успешно развили дальнейшее наступление. Бессмертный подвиг Александра Матвеевича Матросова, отдавшего жизнь за своих товарищей, был совершен двадцать третьего февраля. Александру Матросову незадолго до этого исполнилось всего девятнадцать лет… Какая сила вдохновила его на этот подвиг? — Мартиросов обвел взглядом людей, сидевших в глубоком молчании, и сам ответил: — Любовь к своей Родине, к своему народу — вот источник силы, поднявшей Матросова на подвиг! Долг каждого советского солдата — победить врага. Если все советские люди, каждый боец будут воевать, как Матросов, — мы быстро сломаем хребет фашизму. Подвиг Матросова является для всех нас примером. Каждый боец должен жить и воевать по-матросовски…

Начальник политотдела замолчал. Никто не нарушал тишину.

— У кого какие есть вопросы?

Не отрывавший взгляда от Мартиросова, Гасай Агаев нерешительно поднял руку:

— Можно, товарищ гвардии подполковник?

— Пожалуйста!

— Откуда Александр Матросов? Кто его родители?

— Данных об Александре Матросове пока мало. Он сирота, до того как уйти добровольцем на фронт, воспитывался в Уфе, в детском доме…

Миннигали Губайдуллин чуть было не крикнул: «Александр Матросов мой земляк!» — но сдержал себя и обратился к Мартиросову:

— Товарищ гвардии подполковник, можно сказать несколько слов?

— Можно.

— Батыр, то есть герой, познается в бою, — сказал Губайдуллин, очень волнуясь. — Мы тоже не подведем в бою! Комсомолец гвардии рядовой Александр Матросов — мой земляк… — В комнате послышались возгласы удивления. — Я от имени взвода клянусь быть беспощадным к врагам, драться, как Матросов.

Бойцы дружно поддержали своего командира…

Ночью 9-ю гвардейскую бригаду стали перебрасывать на участок Северо-Кавказского фронта под Моздок. На аэродроме ожидали очереди на посадку в самолеты. Подмораживало, небо расчистилось от звезд. Гудели бомбардировщики. Миннигали не замечал холодного ветра; он думал о Закие, о Лейле, вспоминал родную деревню и вместе с тем снова и снова восхищался Матросовым: «Вот смелый парень! Такие герои не умирают в памяти народной… Надо побольше узнать о его жизни и рассказать солдатам».

XIII

9-я десантная бригада, участвовавшая в освобождении многих городов и сел, в конце июня 1943 года была расквартирована в станице Крымской Краснодарского края. Туда же прибыли десантники 6-й гвардейской бригады. 6-я бригада с сентября 1941 года сражалась в тылу врага, начав бои с высадки в районе Старой Руссы. За героизм, проявленный во время разгрома группы генерала Клейста, она была награждена орденом Красного Знамени.

Теперь обе бригады были переформированы в стрелковую дивизию, командование которой принял недавно вышедший из госпиталя полковник Балдынов Илья Васильевич.

Организационная работа закончилась в кратчайший срок, и Балдынов доложил об этом командиру стрелкового корпуса генерал-майору Рубанюку. Он доложил о распределении должностей в дивизии, о назначении командиров.

В основном это был народ опытный, понюхавший пороху, надежные люди, прошедшие через небывалые трудности первых лет войны. Поэтому Балдынов закончил доклад так: «Нет сомнения, что наша гвардейская дивизия с честью оправдает доверие командования!»

Генерал-майор Рубанюк недолго был в штабе. Он ознакомился с комсоставом, с общим, положением дел во вновь сформированной дивизии. А через день, 20 июля, эта стрелковая дивизия маршем тронулась к станице Молдаванской на Кубани сменить на линии фронта части, державшие там оборону.

В путь вышли на рассвете, когда потускнел свет бледно-желтой луны, то и дело нырявшей в облака. Над землей стелился густой туман. Когда он понемногу стал рассеиваться, отчетливее проступили следы войны: впереди, в низине под холмом, стояло лишь с десяток уцелевших от деревни хат. Остальные сгорели или разрушены. Ни одной живой души, всюду запустение.

К полудню прояснилось. Небо освободилось от белесых облаков. Солнце одиноко двигалось по голубой шири, и, чем выше оно поднималось, тем жарче становилось на земле.

В это время уставшие, разомлевшие от жары и утомительного перехода солдаты Миннигали Губайдуллина заняли траншеи передовой линии.

К вечеру по траншеям, останавливаясь возле солдат, прошли новый командир батальона майор Поляков, его замполит капитан Петренко, командир роты Щербань. Поляков — высокий, худощавый, лицо его усыпано веснушками, нос до того загорел на солнце, что покраснел и облез, — расспросил у пулеметчиков об их делах, проверил боеготовность, затем кивнул на запад: