Денег нет, но ты держись!

^{— Грудь вперед!}

^{— Грудь? Вера, Вы мне льстите.}

^{— Вам все льстят.}

^{к/ф «Служебный Роман»}

– Он не поверит! Я бы на месте Императора не поверила бы в это! – возмутилась я, перечитывая письмо, которое дядя написал от своего имени.

– Дорогая, может быть, кому-то другому он не поверит, но моему слову он поверит. Даже не сомневайся, - улыбнулся демон, запечатывая конверт моим перстнем.

– И с чего ты решил, что он тебе поверит? – обиженно ответила я, скрестив руки на груди, - С чего такая честь?

– Поверил один раз, поверит и второй. Хочешь, я расскажу тебе сказку? Наверное, дядя должен рассказывать сказки любимой племяннице, не так ли? Ну что ж… Отличное время наверстать упущенное…. Так вот, жил - был один Император. Однажды он отправился в плаванье со своим старшим сыном, которому на тот момент было двенадцать лет. Младший сын остался дома, с матерью. В разгар плавания Император внезапно сильно занемог и скончался через пару часов после начала недомогания. Мальчишка, который на тот момент мнил себя пупом земли, внезапно почувствовал, что короны ему не видать, как своих ушей, и смерть отца – никакая не случайность. Он отказался выходить из своих покоев, молясь высшим силам о чуде. Придворные уже подумывали избавиться от парнишки, отправив его на встречу с его отцом, как вдруг высшие силы услышали его молитвы! Корабль был взят на абордаж. Перед юным принцем стоял парень, который был старше его лет на пять, что еще больше изумило монарха. Они немного поговорили. И разговор их привел юного принца к такой забавной мысли, а что будет, если всех виновных в смерти отца, повесить на рее? Сначала мальчишку мысль напугала. А потом, рассудив логически, он горячо поддержал идею. И глядя на шестнадцать трупов, болтающихся на веревках, он улыбнулся и поблагодарил всех исполнителей за это маленькое чудо. Он щедро расплатился с теми, кто вершил правосудие, а потом добровольно перешел на чужой корабль, чтобы посмотреть, как красиво тонет Имперский Галеон. Принца благополучно доставили в порт Империи под торговым флагом. На суше он рассказал жалостливую историю о том, как все погибли при кораблекрушении, а его, болтающегося в море, подобрало торговое судно. История очень понравилась всем. Она была такой романтичной! Зато никто не остался внакладе. Кто-то получил первый урок государственного управления, а кто-то сумел рассчитаться со своими долгами.

– Обалдеть! – вздохнула я, - То есть он совсем не стар? Я почему-то представляла его дряхлым стариком, со старческой трясучкой и коричневыми пятнами!

– Нет, он не стар! Тебе сколько лет? – поинтересовался дядя, поигрывая моим кольцом-печаткой.

– Мне двадцать семь… - вздохнула я. Да, увы, уже не восемнадцать… Хотя, может быть по меркам средневековья мне уже пора на пенсию? «В твои года я матерью была!» - воскликнула мать Джульетты, а потом прикинула в уме, и добавила: «И бабушкой!»

– Ты старше принцессы на семь лет. Удивлен, честное слово. Значит, он старше тебя, приблизительно, на три года, - вздохнул дядя, - Кстати, в некоторых письмах он упоминал о брате. Он всегда тепло отзывался о нем, правда всегда отмечал, что отличается братишка мечтательной натурой и безумно любит книги. Я не знаю его настоящего имени. Ленс, как он себя называет, имел несчастье однажды попытаться поднять мятеж, упрекая брата в несправедливости и чрезмерной жестокости. Но ему это сошло с рук. Вместо плахи, он отделался домашним арестом. Через два года, он снова попытался поднять мятеж, рассказывая людям про то, какой может стать Империя, если все будут жить по законам добра и милосердия. Ты будешь смеяться, но он снова отделался домашним арестом. А вот на третий раз, наш дорогой философ, был более осмотрительным. Мятеж едва ли не кончился удачей. Но его удалось подавить. Император сделал все, чтобы замять это дело, и отбелить имя своего любимого брата, что я лично осуждал и осуждаю. И тогда наш дорогой философ, топнул ножкой, отрекся от всех титулов и сбежал из Столицы. Ему удалось пройти через всю Империю и достигнуть Арианона, где он был схвачен, как обычный смутьян, и без особых разбирательств, заточен в камеру, откуда ты, по своей доброте и милосердию, его извлекла. Вот и вся история опального принца. Если честно, я сначала подумывал выдать тебя замуж за него. Но потом, познакомившись с ним поближе, я понял, что худшего я и представить себе не мог.

– И что теперь делать будем? Ждать, когда Лис сюда примчится улаживать дипломатический скандал? – горестно вздохнула я, понимая, что меня так настойчиво еще никогда не выдавали замуж.

– Именно. Он примчится сюда с извинениями, возьмет за шкирку любимого братца, которого я бы уже давным-давно казнил, а заодно познакомится с тобой, - вздохнул дядя, пряча письмо в карман, и покидая мою комнату.

Я взглянула на письменный прибор, лежащий на столе, на оставленную «колбаску» сургуча, на перстень, который валялся поверх стопки бумаги… Моя судьба в моих руках. Если брат готов подменить брата, то почему бы и мне не воспользоваться шансом? Подсказку зала мы уже слышали, пятьдесят на пятьдесят было, а вот письмо другу, мы еще ни разу не использовали. Быстро спрыгнув с кровати, я написала письмо, где достаточно коротко и ясно изложила все факты. Запечатав его, я спрятала его в лифе корсета, а потом снова забралась на кровать, укрывшись одеялом. И вот именно тогда я поняла, что перстень, который лежал поверх бумаги, лежит как-то неправильно, я хотела было слезть и поправить его, но не успела.

–  Письмо отправлено. Ждем ответа! Кстати, я навестил Ленса, который отказывается от еды, в ожидании смерти, и сообщил ему, что ты выживешь. Не хочется, чтобы наш заложник покончил с собой раньше времени. Не гоже, чтобы кто-то подумал о том, что мы заморили беднягу голодом, - дядя скользнул взглядом по письменному прибору, но судя по лицу, ничего не заметил. Наверное, это у меня паранойя. Но посмотрим на его лицо, если все удастся.

–  Я вот что думаю, моя дорогая...
– улыбнулся дядя, - Когда сюда пожалует его Императорское Величество, как ты будешь себя вести? Не думаю, что визит будет долгим. Тебе нужно будет очаровать его. И времени будет мало. Я боюсь, как бы в ответственный момент ты не стала вести себя так, словно кол проглотила, или сидеть, потупив глаза, как обычная девица на выданье, не обладающая ни умом, ни фантазией, а всецело уповающая на волю родителей. Ты должна быть другой. Совсем другой. Завораживающей, интригующей, но при этом трогательной и нежной. Мужчины не любят слишком сложные загадки. При этом не ищут легких путей. Хотя, о чем это я? Сейчас распоряжусь, чтобы принесли бутылку вина и два бокала. Будем репетировать вашу встречу. Думаю, что стоит принять его здесь. Ты ослаблена после яда, чудом выжила, да и обстановка вполне располагает для душевных разговоров.

Еще чего не хватало! Это просто капец какой-то! Я не собираюсь репетировать такое! И принимать незнакомого мужика, лежа в своей кровати тоже не собираюсь!

–  Нет!
– возмутилась я, протестуя против генеральных репетиций, - Я не хочу ничего репетировать! Не хватало еще репетиций! Пусть будет, что будет!

–  Дорогая моя!
– с нажимом сказал дядя, - Не огорчай меня! Слишком много сил потрачено. Так что давай, будь хорошей девочкой и не упрямься! Я должен быть уверен в том, что ты скажешь, как ты скажешь и вообще, как ты будешь себя вести!

Джоана принесла графин с вином и два серебряных кубка, а потом бесшумно удалилась, явно не подозревая о том, что сейчас будет.

–  Итак, приступим. Времени будет совсем немного, но если тебе удастся, то он тут же объявит о своей помолвке, - сказал демон, разливая вино в бокалы.

–  А спать с ним, надеюсь, необязательно?
– вяло спросила я, отпивая вино.

–  На твое усмотрение...
– усмехнулся дядя, - Но я бы не стал на твоем месте так рисковать... Учти, он не будет ползать перед тобой на коленях и просить прощения за своего брата. Скорее всего, он ограничится сухими извинениями, которые ты должна принять красиво. Скорее всего, это будет звучать примерно так: «Я прошу прощения от имени Империи за недостойное поведение своего брата. Он был одержим страстью, поэтому не думал о последствиях своих поступков. Я рад, что все обошлось, и вы поправились...» Дальше все будет примерно в том же духе. И что ты ответишь?

–  Извинения приняты, - буркнула я, отхлебывая вино, - И таки шо? «Извини» в карман не положишь и на хлеб не намажешь. «Извини» не булькает и на палец не надевается!

–  Милая, у меня такое ощущение, что я зря потратил на тебя столько времени. После такого заявления он просто молча сгребет своего брата в охапку, и удалится обратно, радуясь, что визит был очень коротким, - заметил дядя, - А если все это будет произнесено с лицом, преисполненным детской обиды, то на этом ваш разговор окончится, даже не успев начаться. Давай, подумай, как ему красиво ответить! Ты ведь женщина! Где твое женское лукавство и кокетство?

Я нахмурилась и отвернулась. Хороший вопрос, где? Когда Бог раздавал девушкам кокетство, я занимала очередь под названием «гордость». Правда, и там я урвала последний кусочек. Мне по сусекам поскребли и немного насобирали. В очереди «хитрость и лукавство» я не стояла. Иначе бы наша встреча с Эссеном Даэлем была бы неизбежной и произошла прямо бы там, в очереди на небесах!

–  Вот только не надо делать такое лицо, - возмутился дядя, допивая свой кубок, - Будешь вредничать, я сейчас подмешиваю в твой кубок яд, и после твоих похорон, становлюсь наместником, без твоего непосредственного участия! Мне только и нужно, что устранить Принцессу, для того, чтобы получить желаемое. А как я ее устраню, выдав ее замуж или случайно отравив - это мое дело. Лучше бы, конечно, замуж, с точки зрения политических соображений.

Да. Перспектива еще та. Ладно, попробуем. Исходя из того, что дядя рассказывал о взаимоотношениях братьев, про казнь или заключение под стражу, речи быть не может. Да и мне в глубине души не очень хотелось бы казнить Ленса. Моя бы воля, я бы упекла его в камеру и забыла бы о нем до того момента, пока мы бы мне сообщили о его скоропостижной кончине.

–  Так вот, вернемся к нашему вопросу, - отозвался дядя, наливая себе еще вина.

Я села на кровати и с радостным лицом и произнесла: