Деньги не пахнут

— Честно говоря, цена не слишком привлекательная.

— Зато есть преимущество первопроходца. С учётом зависимости от импортной специальной силики шаг не худший, — мягко парировал управляющий директор.

Слова пошли плотнее, предметнее: риски, маржа, сроки. Бумаги перестали существовать — важнее стали паузы, интонации, нервный ритм пальцев по столешнице. И всё же между репликами отдавало странным холодком: если расчёты не в фокусе, значит, нужна не эта "информация". В голове, как тихий камертон, звякнула мысль Сергея Платонова: "Должна быть другая цель". Идея — всего лишь предлог.

* * *

С этого утра — назначение в M\&A. Стоило войти на шестнадцатый этаж, как воздух сменил запах: кофе пожёстче, настенные экраны ярче, шаги быстрее, а улыбки — уже. Несколько человек встретили почти радушно — шум, хлопки по плечу, короткие реплики:

— Наконец-то дошёл!

— Твоё место тут!

Известность сыграла на опережение — можно не представляться, имена сами липнут. Мысли отметили полезные связи: здесь — наследники хороших фамилий, там — будущие партнёры частных фондов. Каждого бы аккуратно разложить по полочкам, но холодный голос сзади разрезал гомон:

— Шон.

Толпа осыпалась. Мужчина с жёстким взглядом смерил с головы до ног.

— Это "Шон"? Предпочёл бы, чтобы без шума. Без разговоров. — правило установлено сразу, резким движением, словно ножом по плёнке.

— Мистер Пирс на выездной встрече, поэтому собрание позже. 14:00. Будь готов к тому времени. — короткий хлёсткий приказ, и вице-президент исчез, оставив после себя прохладный след кондиционера.

Готовиться было не к чему — вводной нет, разрешено лишь изображать деятельность. Для большинства — шанс перевести дух. Для того, у кого часовая пружина жизни натянута до скрипа, — горькая пилюля. Значит, затаиться. Поискать ниточки.

Клавиши тихо клацнули: "Болезнь Кастлемана". Новостей — пусто. В 2013-м на неё смотрели в полумраке: ни кодов для международной статистики, ни ясных стандартов диагностики. Лишь годам к 2018-му благодаря одному человеку появятся критерии. Вот кого нужно отыскать — будущего архитектора лекарства. Деньги — только топливо, нужен водитель.

Алёрт отложился, поиски — вручную, ежедневно. Сегодня — снова тишина. Значит, следующий след.

— "Юрист Мосли", "известный юрист", "юрист генеральный директор", "сенатор Мосли" — поисковая строка мерцала скупым светом экрана. Ничего, что быстро легло бы в ладонь. Имя то ли встречалось, то ли ускользало, как сноска на полях чужой книги.

Бип-бип — будильник на 9:30. Наушники, оставленные в промышленном отделе нарочно, пригодились как предлог. Там старший поднял глаза от таблиц, запах кофе потеплел.

— О? Что забыл?

— Наушники вот — у стола лежали", — показал предмет — и всё стало правдоподобным.

Взгляд скользнул по пустому месту рядом.

— Где Рэйчел?

— На встрече с клиентом.

Конечно, пошла. Лёгкая тень улыбки погасла под маской делового уважения.

— "Уже к клиенту — быстро поднимается.

Старший кивнул, но в голосе звякнула зависть. Аналитиков редко берут на фронт — обычно держат за мониторами, чтобы шили таблицы до хруста пальцев. Когда же новичку стелют красную дорожку, у тех, кто карабкался по лестнице, внутри сжимается пружина. Самое время для шёпота — безопасного и плодотворного.

— Как быстро аналитик попадает на встречу?

— Зависит от MD.

— А у вас сколько ушло, старший?

— Месяца три, пожалуй.

— Это среднее?

— Трудно сказать. Но если у тебя фамилия вроде Рэйчелной — всё иначе, — усмешка получилась сухой.

Шепот сам потёк дальше, как тёплый чай:

— Её отец — партнёр в Cravath & Swaine. Среди неназванных партнёров — один из самых влиятельных….

Неплохо. Но ещё не вершина.

— Он был адвокатом Генри Киссинджера, в курсе?

— Впечатляет, — прозвучало ровно, без всплеска.

— Вот именно такой эффект и нужен им, когда её берут с собой, — старший опустил глаза в таблицу, а разговор иссяк в нужный момент.

Обратно в M\&A путь показался короче, хоть сердце стучало громче. В памяти наконец всплыло, где раньше мелькало "Мосли". Через несколько лет мир тряхнёт скандал — афера чудовищного масштаба. Список обманутых — как витрина власти: владельцы Walton Mart, медиамагнат Мёрдок, бывший госсекретарь Шульц — и среди них Генри Киссинджер. И всё это провернула гениальная мошенница лет двадцати. Как она прошла сквозь бронестекло элит? Кто-то протянул ключ — "доверие". Этим ключом открылись двери клубов, где деньги пахнут дубовыми панелями и старым коньяком. Ключ передал юрист известной фирмы.

Его звали Мосли.

Отец Рэйчел.

Глава 9

Вернувшись в отдел слияний и поглощений, руки почти автоматически коснулись клавиатуры, разбудив экран, и открылось окно поиска. В воздухе повис тихий гул системного блока, а где-то в углу монотонно жужжала вентиляция, разгоняя усталый запах бумаги и кофе.

"Элизабет Холмс".

Пальцы мягко выбили имя на клавишах, и спустя мгновение монитор озарился списком ссылок. Первая — свежая, всего трёхдневной давности статья из "Wall Street Times".

Элизабет Холмс: Революционная медицинская диагностика.

"Наша медицинская система сломана. Часто, когда мы обнаруживаем болезнь, уже слишком поздно что-либо делать. Система нуждается в исправлении".

На экране мерцали строчки о 29-летней выпускнице Стэнфорда, изучавшей химию и электротехнику. Она основала биотехнологическую компанию под названием "Theranos", якобы с великой целью — изменить саму систему диагностики болезней.

Эта женщина — по сути, самый печально известный мошенник современности.

Сейчас она генеральный директор венчурного предприятия в сердце Силиконовой долины. Theranos занималась медицинской диагностикой, а их концепция звучала почти сказочно:

"Всего несколько капель крови из пальца — и всё будет ясно! Результаты на почту!"

Раннее выявление заболеваний — ключ к спасению жизней. Но кто ходит в больницу просто так? Анализы дороги, отнимают часы, а люди до ужаса боятся игл. Нет симптомов — нет причин для хлопот. Вот так большинство и откладывает обследование, пока золотое время не упущено.

Theranos пообещала решить эту проблему.

"Анализы без хлопот! Доступны прямо в аптеке или супермаркете!"

Они уверяли, что владеют революционной технологией — методом диагностики сотен заболеваний по нескольким каплям крови.

Компания заявила о создании "центров здоровья" прямо в супермаркетах. Представь: пришёл за молоком — вернулся с анализами.

В таких центрах брали немного крови, помещали её в крошечный "наноконтейнер" и отправляли в сверхсовременную лабораторию Theranos. Там, среди глянцевых приборов и сияющих панелей, обещали мгновенные тесты и результаты на e-mail. Быстро, удобно, недорого. А попробовав один раз, люди возвращались снова — ведь здоровье требует регулярной проверки.