Дерево Жизни

Я заказала бармену кофе с хот-догом и села за тот же столик, где мы только что беседовали со стариком. Вскоре принесли мой поздний завтрак, и поскольку я была очень голодна, то быстро с ним расправилась. Расплатившись, я вышла из кафе. Несмотря на то, что мне долго пришлось ждать в первый раз официанта, все равно оставила ему чаевые. В этом городе никто никуда не спешит. Таков обычай.

Снаружи все так же пасмурно. Я посмотрела на часы: было около трёх. Самое время прогуляться за продуктами до супермаркета, пока не стемнело. Темнеет здесь рано: после пяти вечера город начинает накрывать тень от стоящей посредине могучей Столовой горы – местной достопримечательности. И после этого находиться одной на улице становится весьма неуютно, тем более в такой и без того хмурый день.

Все потому, что прячущийся днём по своим норам всякий сброд ближе к вечеру смелеет и выползает наружу. Боясь показать своё лицо в светлое время суток, ночью они становятся полноправными хозяевами улиц. Так что лучше управиться со всем к этому времени, иначе на улице будет уже небезопасно.

Я иду вверх по улице к торговому центру, до него минут двадцать быстрым шагом. По дороге, как и всегда, встречаю много нищих, которые просят у меня денег. Особенно много их дежурит около больницы, её я тоже прохожу мимо. Это государственный госпиталь, а значит – для самых бедных.

В ЮАР вся медицина платная, и, если у тебя нет работы, значит, не будет и медицинской страховки. Тогда тебе одна дорога – лечиться в public hospital. Про это место рассказывают много жутких историй, в которые не хочется верить. В основном вывод такой: намного безопаснее для здоровья сюда и вовсе не попадать.

Напротив этой больницы толпятся бездомные и калеки. Здесь они просят милостыню и продают все, что нашли на помойках. Положив свой товар прямо на расстеленную на асфальте полиэтиленовую пленку, они устроили своеобразный маленький рынок. Тут лежат старые сломанные игрушки, битая посуда, подарочная упаковка и так далее. В общем, то, что уже было в употреблении и выброшено за ненадобностью.

Проходя мимо таких прилавков, поначалу я испытывала желание купить у них что-нибудь. Не потому, что мне это нужно, а лишь для того, чтобы дать им немного денег. Помочь, хоть немного облегчив их тяжкое существование. Но я так и не решилась этого сделать. Стоит кому-то дать денег однажды, как вся очередь будет клянчить у меня всякий раз, когда я прохожу мимо. А хожу я здесь часто, ведь это дорога до супермаркета.

Я знала, что эти люди могут быть очень настойчивыми. И наглыми. Однажды парню, просящему милостыню у торгового центра, я высыпала всю мелочь, что была у меня в карманах. Набралось рандов пятьдесят, наверное, но ему этого показалось мало. Не поблагодарив, он стал просить ещё.

Теперь он узнаёт меня каждый раз, когда я иду за продуктами, и все так же настойчив. Полагаю, что с его напористостью он неплохо зарабатывает, намного больше, чем если бы у него была нормальная работа. Но большинство нищих спускают эти деньги на выпивку и наркотики. Так я слышала. Возможно, и он не исключение.

Миновав больницу и бездомный рынок, я пошла дальше, как вдруг почувствовала, что кто-то сзади тронул меня за плечо. Решив, что это кто-то из моих знакомых коллег по клубу, я спокойно оборачиваюсь и, вскрикнув от испуга, ошеломленно отпрыгиваю от кошмарного, жуткого вида бродяги.

Сердце на мгновение ушло в пятки, потому что такого я совсем не ожидала увидеть: за мной, еле волоча ноги, плетётся живой труп. Его лицо распухло, губы вздулись, а глаза заплыли огромными синими мешками. Опухший язык не помещается во рту, и он ворочает им, пытаясь мне что-то объяснить, и протягивает ко мне свою руку.

Он смотрит на меня мутно-красными глазами, словно из самой глубокой морской впадины. В его взгляде нет никакого внимания, никаких эмоций, нет вообще ничего. Да и сам он не здесь, а где-то в другом мире, где ему, видимо, лучше, чем здесь.

Быстро придя в себя, я ускорила шаг, зная, что тот не в состоянии будет меня догнать. Прошла под мостом, где тоже собираются стайки бездомных, пережидая непогоду. Кое-кто из них спит на асфальте, завернувшись в спальный мешок.

Вот уже и торговый центр близко. Спасительный торговый центр. А вот и бродяга, которому я однажды дала милостыню, этот всегда здесь дежурит. Он узнал меня и снова кричит мне вдогонку.

Я забежала внутрь и с облегчением выдохнула. Никогда в своей жизни я так не радовалась, заходя в торговый центр, как здесь. Казалось бы, такая простая вещь может сделать нас на минуту безгранично счастливыми. Даже днем я боюсь идти сюда одна. Поэтому-то местные жители и предпочитают автомобили пешим прогулкам. Горожане почти никогда не ходят пешком. Только если в парке или на набережной, ну или на Long Street – богемной улице с барами и ресторанами.

Было время, когда я ничего не боялась. Более бесстрашную девушку вам навряд ли удавалось встретить в своей жизни, но сейчас все иначе. Сейчас я не могу себе этого позволить. Я жду ребенка и каждый свой шаг делаю с двойной осторожностью.

Эту Дорогу жизни я преодолеваю так быстро, как могу. Стараясь нигде не задерживаться, иду, широко шагая, всегда готовая к неожиданностям. Потому что знаю: этим людям нечего терять. А в совокупности с алкоголем и наркотиками такая обреченность может толкнуть на самые ужасные поступки. Тюрьмой таких не напугаешь, там хотя бы кормят три раза в день и бесплатно. Мне страшно не за себя, я забочусь о своем малыше. И я никогда им не даю денег, чтобы не провоцировать на более агрессивные действия. За десять рандов здесь могут и убить.

ЮАР самая богатая страна на всем Африканском континенте. Здесь добывают золото и алмазы, и много чего ещё. Поэтому сюда, как в Америку, стараются попасть люди со всей Африки. Они бегут от нищеты и безумия своих диктаторов.

Маленькие, разоренные бесконечными войнами республики. Если посмотреть на политическую карту Африки, она вся поделена мелкими разноцветными клочками. Одни страны исчезают, другие появляются. И эта борьба амбициозных тиранов, каннибалов в леопардовых шкурах не прекращается по сей день, выливаясь все новыми и новыми бедами для и без того разоренных жителей. Из года в год карта континента дополняется, раскрашиваясь новыми цветами. Добавляются новые квадратики, меняют свою форму и перекрашиваются старые.

Эта живая карта, по-настоящему живая. Она никогда не пребывает в одном и том же неизменном состоянии несколько десятилетий подряд. Как знать, может быть, через пятьдесят лет карта Африканского континента будет иметь совершенно другой вид, полностью закрашенная одним цветом Южно-Африканской Республики.

Люди переезжают сюда, не зная, что их ждет. У кого-то получается найти работу. Повезет, если устроишься продавать картины туристам на пляже или любую другую никому не нужную мелочь. Дешевые, одноразовые солнечные очки, например.

Как тот тип, которого я встретила на пляже в прошлые выходные. Он предлагал некрасивые отштампованные картины, и никто из нас не хотел их покупать. Но продавец нагло сел рядом с нами на песок и даже не думал уходить. Рассказал, что он из Зимбабве, там как раз идет война, значит, скоро выпустят новые карты. Прогнать его не было никакой возможности, поэтому мы сами встали и ушли. А он долго брел за нами следом. Пришлось спрятаться от него в кафе.

Ну а те, у кого совсем не получается наладить жизнь на новом месте, вынуждены скитаться на улицах.