Держи врага ближе

– Что здесь забыл кронпринц? – спрашиваю у Тобиаса, возвращая ему трубу.

– Кто бы знал. Это уже второй раз, когда мы с ним пересекаемся. До этого также мельком заметили месяца три назад, когда от северного фронта Аргоны осталось три полка.

Я невольно открываю рот, схватившись за новый для себя обрывок информации:

– Северного фронта…больше нет?

Это направление было для неприятеля наиболее оптимальным, там было сосредоточены его основные силы. Самый сложный во всех смыслах рубеж для нашей контратаки, равно как и самый значимый.

Капитан Маллет усмехается и подмигивает, прежде чем самому приложится глазом к подзорной трубке:

– Видимо, никто еще не просветил тебя, Вивиан Велфорд. Мы побеждаем. Перешли из обороны в атаку примерно с полгода уже как. О неприступности Гаскилла, глухой обороне города, отчаянной и храброй борьбе его защитников перед лицом в десятки - даже сотни - раз превосходящего врага теперь знает каждый житель империи. Вы стали символом несокрушимости духа, мужества и борьбы.

Сглатываю подступивший к горлу комок и быстро моргаю, чтобы не дать пролиться упрямым слезинкам.

Побеждаем…Как здорово это слышать.

– Ну вот, второй раз упускаем принца. Та еще была потасовка ночью, отправлять за ним, по сути, и некого, охрану он себе обеспечил в целый батальон. Наш полковник Эйдж опять будет рвать и метать…Хотя, может, твое присутствие, поумерит его гнев.

Игнорирую последнюю явно двусмысленную реплику капитана.

Взять в плен принца все равно что выиграть войну без дальнейших сражений. Могу понять возможный гнев Эштона и остальных. Но, и впрямь, как говорит Тобиас, не лучшее время.

Поджимаю губы и щурюсь, наблюдая, как исчезают за линией горизонта остатки аргонского корпуса.

Йозеф Акстон, наследный принц…который погибнет после тщетных скитаний, сбежав во время резни собственной семьи во дворце, когда война переместится с территории империи на владения соседа, затеявшего конфликт.

Если даже Рояла не пустили на войну, то наследника трона и подавно должны были запереть в безопасных стенах выделенных ему комнат в замке-резиденции правящей дистанции. Кажется, что в прошлом все так и было.

Странно.

Что тогда забыл Йозеф под стенами Гаскилла?

Вряд ли он гениальный стратег или выдающийся полководец, чтобы вести за собой армию. Других причин находится на передовой кому-то его происхождения и положения найти я не могу.

Однако, сюжет поменялся практически до неузнаваемости. Одно событие тянет другое, влияет на третье и запускает цепочку четвертого. Может, глупо сетовать на несоответствия теперь, когда сама всеми силами пыталась поменять предначертанную себе концовку.

Но логики в действиях кронпринца соседнего государства найти я все равно не могу.

– А, кстати. Эш тебя искал. Весь лагерь успел переполошить.

– Что?

И он только сейчас это говорит?

Тобиас смеется и вновь становится серьезным.

– Для меня огромная честь познакомится с человеком, который не дал Гаскиллу пасть. Если некоторые будут глазеть, помни, что их внимание объясняется этой причиной. И лишь самую малость тягой к сплетням о личной жизни нашего командира.

– Приму во внимание.

Возвращаюсь в полевой лазарет, но тут помощь больше не нужна, поэтому я, сделав парочку успокаивающих дыхательных практик, иду в сторону шатра Эша. Как и говорил Тобиас, вниманием меня не обделяют, замечаю на себе любопытные взгляды.

– …казнь. Это предательство.

– Не лучше ли подождать одобрения генерала?

Останавливаюсь возле входа внутрь, невольно услышав беседу главного героя с кем-то неизвестным.

– Сомневаешься в моих решениях? Или боишься? Вся ответственность на мне. Выполнять.

– Так точно!

Из шатра вылетает один из офицеров, одаривает меня коротким взглядом и исчезает в толпе занятых делами солдат.

– О чем была речь? – захожу внутрь, Эштоне меняет хмурую мину на более радушное выражение лица.

– Фишер и остальные. Они преступники и должны понести соответствующее наказание.

– Собираешься их казнить?

Брюнет кивает и трет устало переносицу.

Находится с ним рядом несколько неловко. Кто просил его лезть своим языком мне в рот и все усложнять! Дарргов дурак! Полюбить придется – да сейчас, разбежался!

– У того офицера с тобой какие-то проблемы? Что за сомнения?

Эш пожимает плечами, привалившись спиной к спинке стула и вытянув вперед ноги в пыльных ботинках. Он устал не меньше моего.

– Печется о субординации. А еще обо мне. Простолюдин выше званием отдает приказ казнить шайку провинившихся потомственных аристократов…

Киваю.

Понятно.

Ситуация довольно щепетильная. Вроде есть и преступление, и доказательства, и даже виновные, но, совершив правосудие, судья может вызвать на себя шквал гнева и кучу других неприятностей. Можно и жизнью поплатится.

– Делай, что должен. Мой…брат заинтересован в том, чтобы поскорее пожертвовать своими пешками и замести следы. Из-за этого дела звания тебя никто не станет лишать. Фишер раскололся на допросе?

Эш усмехается, блестя глазами в мою сторону.

Этого не надо! Будет еще мне глазки строить, я слишком устала и зла сейчас, чтобы пресекать его флирт.

– Как миленький. Однако, ему мало что известно. Я не услышал ничего из того, о чем не предполагал.

Какое-то время мы оба молчим.

– Я думал, что дворяне высоко ценят семейные связи.

– Так и есть, - киваю я, гадая к чему вдруг эти разговоры. – Нас слишком мало, приходится держаться вместе и терпеть друг друга. Хотя даже при таком раскладе, когда начинается гонка за наследование титула, эта родня готова по головам подняться в списке наследников…

– Он на самом деле твой брат?

Будний тон Эштона совершенно не подходит для данного вопроса. У меня холодеют руки, я буквально чувствую, как отливает от лица кровь. Значит, это не просто абстрактная тема для беседы, а изощренный допрос с пристрастием.