Дерзкая-3. Ближний круг

Во дворе, на утоптанном окровавленном снегу, рядом с двумя неподвижными телами стоял Бертан. На него тоже страшно было смотреть. Он не плакал, но горестная гримаса перекосила его лицо, а светлые глаза словно состарились и потемнели.

Бертан вопросительно взглянул на меня, его губы шевельнулись, но у меня не было сил отвечать. Тогда Бертан перевёл взгляд на Олега:

– Как она?

– Плохо. Ей срочно нужен врач.

– Я уже дал команду, на тропе нас встретят. Идите вперёд, Олег. Мы с Валардом тут закончим побыстрее, а то мне показалось, что я уже слышу полицейскую сирену.

Олег пошёл со мной к мембране. Я издалека почувствовала её.

– Ты как на этот раз, пройдёшь?
– спросила я его.

– Куда я денусь?
– проворчал Олег.
– Мне ж тебя надо отсюда выцарапать...

Он приблизился к мембране вплотную.

– Всё, ставь меня на ноги.

– А ты сможешь?

– Куда я денусь?
– в тон ему ответила я.

Олег осторожно опустил меня на снег. Боль ударила через весь позвоночник в голову.

– Давай, Олежка, иди вперёд.

Видя протест в его глазах, я повысила голос:

– Вперёд! И лови меня там.

– О-кей, ладно, - согласился он и шагнул в поток Первого мира.

Я сосчитала до пяти, собрала силы и решила, что на пару шагов их хватит. Я рванулась в мембрану и просто вывалилась на той стороне.

Олег поймал, как было приказано.

– Позови врачей и иди обратно, - сказала я ему.

– Нет. Я сдам тебя с рук на руки, - возразил он.

– Иди обратно, помоги ребятам.

Олег промолчал и, осторожно ступая по скользкой сухой хвое, понёс меня на тропу.

– Олег, пожалуйста, иди же помоги им!
– в бессильной ярости я ударила его кулаком в грудь. Он только головой покачал.

Олег вышел на тропу, увидел ожидающую нас бригаду врачей с тележкой-каталкой, и только тогда он позволил себе сдать свою вахту. Он что-то объяснил врачам, дождался, пока меня устроили на тележке и сделали укол, поцеловал меня, пробормотал в ухо что-то неразборчивое и бегом помчался обратно к мембране.

Укол усыпил меня не сразу, а только минут через пять. Всё это время я держала визуальный канал и смотрела, как на окровавленном снегу около пустующего норвежского склада Олег и Бертан вдвоём безуспешно пытались скрутить Лерку, который рвался растерзать очнувшегося Бэста.

* * *

Я проснулась не в больничной палате, а в небольшой светлой комнате, где было тихо и приятно пахло цветами. В кресле, придвинутом к моей постели, сидел Юрка и читал книгу.

– Юра?

Он откинул книгу в сторону и подался ко мне.

– Где Олег? Что с ним?!

– Ну-ну, сестрёнка, - Юра мягко придержал меня за плечи.
– Всё с ним в порядке. Я его прогнал поспать, он всю ночь тут просидел. Придёт сейчас, не волнуйся, - Юра успокаивающе потрепал меня по руке.
– Как ты себя чувствуешь?

– Да нормально вроде...
– пробормотала я, прислушиваясь к себе, посмотрела на свои руки, пощупала плотную ткань странной сорочки с чужого плеча.

Я ещё раз огляделась вокруг. Небольшая угловая комната с двумя окнами, нежные кремовые стены, огромный вазон с белыми розами на низком столике в углу. Какой-то маленький, почти игрушечный диван под окном, а на нём преклонных лет мягкий голубой заяц с бантом.

Кровать, на которой я лежала, была явно поставлена специально для меня. Она занимала половину комнаты и была тут лишней.

– Юра, где это мы?

– Это была твоя детская...

– ответил брат.
– То есть Рэсты. Комната маленькой Рэсты. Ты не помнишь, конечно же.

Он очень грустно улыбнулся.

– Нет, не помню, - согласилась я и снова посмотрела на голубого зайца. Комнату я не помнила, а вот заяц почему-то не казался таким уж чужим.
– Почему я здесь?

– Тебя пять дней подержали в коме, чтобы ты спокойно лежала, пока снимали воспаление, убирали гематомы и вправляли диски. А вчера сказали, что сегодня ты должна проснуться. А уж мы-то с Олегом знаем, что, если ты проснёшься в больнице, мы огребём по первое число. Забрали тебя сюда.

– Почему сюда? Почему не домой?

– Тебе надо ещё несколько дней полежать.

– Юра, я домой хочу!

Юрка нахмурился:

– Слушай, давай без капризов. Дома за тобой присматривать некому, кроме Олега. А он уже и так еле живой, мне его жалко. А тут я буду за тобой приглядывать, пока Олег на работе. Меня же ты допустишь до своей персоны? Мои руки ведь не чужие?

– Нет, конечно, не чужие, - опять согласилась я.

Я закрыла глаза и замолчала.

У меня ничего не болело, но чувствовала я себя отвратительно. Где-то внутри снова пульсировала невидимая струна, толстая и упрямая. И вроде бы ничего плохого она не делала, просто давала о себе знать "Я тут!". Она поселилась где-то между лопаток и резонанс от вибрации бил по сердцу, по лёгким и даже по желудку.

– Катя, что такое? Ты так дрожишь. Замёрзла что ли?
– разволновался Юрка и попытался укрыть мои плечи.

Я резко повернулась на бок и свернулась в клубочек. Дрожь не проходила.

– Нет, Юра, мне не холодно, - пробормотала я.
– Но мне очень-очень плохо, Юрка, я сама не знаю, почему. Ничего не болит, но мне плохо. Я не могу тут лежать. Я не могу тут находиться... Я хочу уйти отсюда. Ты мне поможешь встать?

– И думать забудь!
– ужаснулся Юрка.
– Тебе нельзя! Ни стоять, ни даже сидеть пока нельзя. Никакой нагрузки на позвоночник. Ты что, хочешь, как я, с костылями ползать? Ну ладно, мне, допустим, пули из позвоночника вытаскивали, но ты-то что, хочешь сама себя по глупости своей загубить?!

– Юра, не могу я тут оставаться!

– Вот что, сестра, послушай меня!
– сурово и резко оборвал он меня.
– Если я тебе это не скажу, никто не скажет. Олег так и будет вокруг тебя порхать, он на тебя дыхнуть боится. Лерка потвёрже парень, он бы с тобой разобрался, но ему не до этого сейчас. А я скажу... Брось над ребятами издеваться! Эти твои "хочу-не хочу" всем уже поперёк горла. Бери себя в руки. Делай то, что нужно. Нужно лежать и беречь себя - лежи и береги. Без нытья!

Юрка смотрел мне в глаза, проверяя, доходит ли до меня.

– Катя, твоего ребёнка еле спасли! Было бы дело не здесь, а дома - всё, беда... Только на четвёртый день нас заверили, что всё обошлось. А трое суток знаешь, что тут творилось? Можешь себе представить, что с Олегом было? И куда ты опять рвёшься? Хочешь ему всё это повторить?

– Не хочу.

Юра перевёл дыхание и заговорил мягче:

– Вот когда врачи разрешат, Олег сразу тебя заберёт. А пока лежи тут, что тебе неймётся? Ты ж не где-нибудь, у брата в доме. Комната такая славная, уютная. Розы какие тебе Бертан притащил, посмотри...