Дерзкие. Будешь моей
Шрифт:
И хотя я узнал сегодня у врача, что всё уже можно, а всё равно сильно переживаю за неё. За малыша. За это вторжение к нему. Слишком уж тяжело всё. Еще и прошлая её госпитализация в больницу масла в огонь подливает...
Усиливаю давление, начинаю движения языка в противоположную сторону, и ведьма сжимает меня бедрами, посылая мне невербальный сигнал, что она очень-очень близко. Настолько близко, что вот-вот взорвется на атомы вместе со мной.
Наслаждаюсь тем, как она кончает. Растекаюсь вместе с ней, несмотря на стояк в трусах. Пытаюсь отдышаться, чтобы хоть чуть-чуть успокоиться, но не выходит.
А Катя
– Эй, ты чего... Катюш... – смотрю на неё в панике, перехватив за тонкие запястья.
– Адов... Не знала бы тебя, подумала бы, что ты сошел с ума... – запыхавшаяся и довольная Трацкая сдувает со своего лица растрёпанные волосы и улыбается безумной улыбкой.
– Нет, я тупо волнуюсь... За... Вас...
– Всё хорошо. Мы аккуратно. Снимай, – ведьма настойчиво освобождает руки, нагло срывает с меня боксеры и совершенно нетерпеливо обхватывает ладонью мой член. Так, что я весь трясусь от этого напора, как девственник.
– Блядь... – ругаюсь себе под нос. А она подлезает ко мне снизу и целует, буквально сразу погружая головку в рот.
Сука...
Пиздец...
Пять недель...
Пять недель этого хотел. Мечтал. Бредил. Только об этом и думал…
Ну, не только об этом конечно. Но это было как на автономном режиме.
– Так хорошо? – спрашивает моя тигрица, вылизывая меня до основания. У меня аж яйца сводит и обдает дрожью. Так я мечтаю прямо сейчас излиться в её сладкий горячий рот.
– Да, малыш... Господи... Да-да... Пиздец хорошо... С тобой хорошо... – выдыхаю, запрокинув голову, пока она погружает меня внутрь снова. Касаюсь её промежности пальцами. Она так течёт для меня, что я сейчас свихнусь нахрен.
– Иди сюда, – перехватываю её, заваливая на спину. – Хочу в тебя. Не могу. Хочу кончить в тебя. Всю тебя обкончать. Любить тебя... Я нежно... Обещаю...
– Адов, замолчи, – она смеётся и тянет меня к себе, раздвигая ноги, и сама подводит мой член к влажному входу. Медленно подаюсь вперёд, ловя каждую секунду в её взгляде. В мгновение весь мурашками покрываюсь, да и она вздрагивает.
– Всё хорошо???
– Да... Просто давно ведь не было, а ты большой…– шепчет она, обхватывая меня за плечи. – Всё хорошо. Я твоя... Твоя...
Вся дрожит. Извивается подо мной.
Такая узкая и горячая, что каждый сантиметр даётся мне с трудом.
Она целует, расслабляется. Смотрю ей в глаза и не могу снова не сказать:
– Ведьма, ты заколдовала... Теперь думаю только о том, как люблю тебя... Только об этом…
Она улыбается и, кажется, снова плачет подо мной. Не знаю, как мне хватает стыда трахать плачущую беременную женщину, но я справляюсь с этой задачей. Медленно, нежно и еле сдерживаюсь, чтобы вот прям сейчас не кончить и хоть немного продлить обоюдное удовольствие.
Так только с ней может быть…
Так у меня не было никогда и ни с кем.
Через час мы с ней лежим на кровати выдохшиеся, голые и счастливые... А я... Просто засыпаю прямо у неё на глазах. Веки тяжелеют. Внутри сакура разрастается.
– Любимый, спи, – шепчет она, пока я борюсь с закатывающимися глазами. – Уже больше двух дней не спишь. Засыпай.
Не успеваю и поспорить, как впервые за пять недель проваливаюсь в тёплый и приятный сон, не наполненный адскими кошмарами.
***
Ранним утром ведьма встречает меня
своим пронзительным взглядом. Жжёт так, что кажется высверлит дыру. Вот ведь жестокая чародейка…– Который час? – спрашиваю, потирая сонное лицо.
– Шесть утра...
– Бля... Я проспал одиннадцать часов? Серьёзно? – приподнимаю голову от изумления.
– Угу...
– Нихрена себе... Мощно, – падаю обратно на подушку.
– Нормально, учитывая сколько ты не спал до этого, да ещё и ранение... Надо обработать…
Она обнимает меня, а я кладу ладонь на её живот.
– Родные... Не болит? Как себя чувствуешь? – спрашиваю, ощущая приятное ни с чем не сравнимое тепло.
– Ничего не болит. Всё хорошо... Я завтрак нам приготовила... – шепчет, целуя меня в щеку и потираясь носом об щетину.
– Боже... Не знаю, чем заслужил тебя... Наверное, ты святая...
– Прекрати.
– Я серьёзно... Кать... Блядь… Так тебя люблю... Так сильно, что сам с себя хуею.
– Только ты можешь навставлять столько матов в признания в любви... – смеётся она, обнимая меня. – Несносный мужчина... Любимый... Единственный... Сумасшедший... Всё ещё не верю, что ты здесь...Со мной… – не унимается моя ведьма, превращая меня в мягкую жижу своими словами.
– Я должен быть здесь. Моё место рядом с вами…
Глава 12.
Не верится, что он признался мне в любви. Мне казалось, он никогда не скажет эти три слова. Ну… Вот так, глаза в глаза…Что он просто не способен их сказать, наверное…А сейчас я лежу под ним и с трудом сдерживаю эмоции.
Внутри что-то разрастается. Во мне теплится надежда на будущее.
– Скоро праздник… – шепчу ему, обнимая. – Мы встретим его вместе?
– Мы постараемся, – отвечает он, касаясь моей щеки кончиком носа. – Мне нужно решить один вопрос. Скорее всего, Кать, Людмила Эдуардовна переедет к тебе…И тебе нельзя будет высовываться эти десять дней. Я поставлю охрану.
– Почему десять? А что случится после? – спрашиваю, на что Глеб тяжело вздыхает и тянется за своей футболкой, сползая с меня. – Глеб…Что случится после?
– Моя свадьба, – отвечает он, прикрывая ладонями лицо. Я снова проваливаюсь куда-то глубоко.
Когда дата не была мне известна, я мысленно откладывала этот момент. Будто в тайне думала и представляла, что его вообще не случится…
– Прости меня, – Глеб переводит на меня свой напуганный взгляд. – Ведьма…Пожалуйста…
– Угу, – отвечаю совершенно растерянно, встаю с кровати и иду на кухню. А он тем временем кому-то звонит. Приходит ко мне только спустя пятнадцать минут весь на нервах, а я молча достаю аптечку и принимаюсь обрабатывать его рану.
– Мне нужно будет улететь обратно…Но до тридцать первого я вернусь, обещаю. Твой гинеколог согласилась пожить здесь. Всё будет удобно. Выделю ей комнату. Перевезем необходимое оборудование. Я договорился с людьми. С охраной. Ничего не бойся.
Молчу. Не хочу вообще ничего вставлять.
– Я хочу провести с тобой как можно больше времени… – заявляет он, потираясь об меня щекой. – Хочу видеть, как ребёнок растёт в тебе…Каждый его небольшой шаг… Я хочу быть рядом всегда…
Естественно, у меня от его слов слёзы на глазах наворачиваются. С Глебом всегда такие американские горки. То до ужаса мило, то до смерти обидно.