Десять тысяч стилей. Книга девятая

Бродяга Клинка специально делал свои движения медленнее, чтобы их можно было детально разглядеть. И при этом движения все равно получались очень быстрыми. Уколы, удары, разрезы, блоки – Шодэс показывал все, что умел. В его руках глефа танцевала, будто живая, а Ливий смотрел на представление, не в силах оторваться.

– Впечатляет, – честно сказал Ливий.

Глефа – сложное оружие. И стиль у нее сложный. Посох – это не глефа, но у этих двух оружий есть что-то общее. И сейчас Ливий хорошо понимал, что, возможно, не был бы против перейти на глефу.

– А остальное покажешь? Ту технику, похожую на циферблат, и ту, которую применил в начале, когда ударил глефой, как веслом?

– Ха, какое точное описание. «Циферблат». И «Весло».

– Чего? И тебя-то не устраивало название глефы?

– Так мне не показывать?

Ливий махнул рукой, мол, показывай. И Шодэс показал – само собой, медленнее, чем в бою.

«Интересная техника, – подумал Ливий, когда увидел «Весло». – Ее можно применять посохом!».

Казалось бы, обычный вертикальный удар плашмя. Но было в нем нечто особенное. Только во второй раз Ливий смог разглядеть суть техники.

«Дело в ускорении. Шодэс разместил ярь ступенями…Их три, да. Сначала глефа ускоряется сверху, где лезвие. Потом на середине древка. А в конце – ближе к рукам. Довольно просто, но ударная сила – ого-го. И концентрация яри в лезвии усиливает сам удар», – думал Волк.

– Примерно понял, – кивнул он. – «Циферблат»?

«Циферблат» был коронной техникой Шодэса. В этот раз он показывал ее не в полную силу, да и без Воли Копья, поэтому «Циферблат» выглядел не таким угрожающим.

«Он быстро впитывает ярь из окрестностей. И подготавливает конечности к мощи техники. Суть не в том, чтобы один раз атаковать сильно – после «Циферблата» ты будешь бить сильнее и быстрее несколько секунд. «Циферблат» можно назвать техникой общего усиления», – подумал Ливий.

Само движение по часовой стрелке предназначено для того, чтобы сформировать воронку и подготовить тело. Длина глефы помогает собрать ярь быстрее.

– Спасибо, – кивнул Ливий.

– Неужели все запомнил? Завидная память, – сказал Шодэс. – Уверен, что такой награды достаточно?

– Более чем. К тому же я изготовлю оружие и себе. Спасибо, что показал кузню.

– Из сломанных костей?

Ливий улыбнулся.

– Нет, не из них. Хотя кинжалы сделаю. Есть тут материалы…Помнишь брак?

– Так это же, ну, брак? – удивленно поднял брови Шодэс.

– Хороший кузнец и из брака сделает конфетку. А ты куда дальше, Шодэс?

Бродяга Клинка сделал неоднозначный жест рукой, показывая, что и сам пока не знает.

– Буду бродить. Таков мой путь, – сказал он. – Еще раз спасибо за глефу.

Мужчины пожали друг другу руки. Шодэс развернулся – и ушел.

«А ведь есть у нас что-то общее. Не идем протоптанными дорогами. У него – ужасная болезнь, меня преследовал злой рок», – думал Ливий, спускаясь в кузню.

– На посох точно хватит.

Ахритовый брак весит намного больше обычного ахрита. Для некоторых вес – даже хорошо. Идущему-Мастеру плевать, сколько весит его оружие – пять килограмм или пятьдесят. Большой вес, наоборот, может сделать оружие разрушительней. Именно поэтому в мире боевых искусств можно увидеть внушительные топоры или тяжелые мечи.

Почему бы не использовать ахритовый брак? Да, вес – это хорошо, вес – это надежно. Вот только все сводит на нет плохая проводимость яри.

От веса не будет никакого толку, если ты не укрепишь оружие внутренней энергией как полагается. В итоге, столкнувшись с равным по силе противником, легко остаться без оружия. Если у тебя будет тяжелый клинок из ахритового брака, а у противника – меч из Готана, то из-за проводимости яри готановый меч окажется острее и прочнее. И твой тяжелый клинок просто разрежут надвое, как кусок сыра.

Но Ливий был учеником самого Германа.

– Если постараюсь, смогу создать хорошую проводимость даже в браке. До обычного ахрита не дотянет, но оружие получится неплохим. Сначала придам заготовке форму.

Ливий хотел себе посох. Очень тяжелый посох. Поэтому решил делать оружие чуть толще, чем в прошлый раз.

Пришлось ковать долго. Ливий не стал отрезать кусок от брака, положившись на силу своих ударов. Иногда Волк даже открывал Волю Тела – оказалось, что брак ковать даже тяжелее, чем обычный ахрит.

– Готово, – сказал Ливий спустя полдня, вытирая пот с шеи.

На концах посоха Волк сделал утолщения – каждое длиной в пятую часть посоха. Оружие становилось неуправляемей, зато увеличивалась мощь удара. Это был посох бас – традиционное оружие Централа, которое использовалось в старину.

С работой Ливий пока не закончил. Стоило поработать Меркурием.

Ковкой Ливий изменил заготовку, придал ей форму. Меркурием же он собирался преобразовать металл, вернуть ему часть утраченных свойств ахрита.

Брак не хотел меняться. Ливий хорошо владел Меркурием, но не до такой степени, чтобы превратить заготовку из ахритового брака обратно в ахрит. Только спустя три часа Волк смог закончить – теперь посох проводил ярь не хуже белого Готана. А может, даже немного лучше.

– Все оказалось сложнее, чем я думал. Цвет слишком выделяется.

Благо на складе был черный Готан. Отдохнув пару часов, Ливий вновь открыл Меркурий и тонким слоем нанес Готан поверх ахритового брака. Теперь посох из зеленого стал черным.

– Хорошее оружие!

Сто килограмм. Настолько увесистого оружия у Ливия никогда не было. Просто взяв посох в руки, Волк почувствовал уверенность.

– Ощущается надежно. «Молоток». Назову тебя так, – кивнул Ливий. – Можно идти.

Были еще и кинжалы – их Волк мог сделать прямо в дороге, потому что требовался только Меркурий, который не успел восстановиться. Выбравшись наружу, Ливий прикрыл вход в кузню обломком колонны и отправился в путь.

***

– Вы здорово продвинулись, ученик Махус.

Глава Сильнара – Синий Флаг – задумчиво наблюдал за потоками яри. Полгода назад он взялся обучать Махуса. Ученик, которого даже не было в списках перспективных дарований, по-настоящему впечатлил Синего Флага. Если бы не случайная встреча в Школе Наследия, Махус так бы и остался обычным учеником.

– Благодарю вас. Не так я сильно и продвинулся. Хватает тех, кого надо догонять.

– Вы об ученике Ливии?

– Ага, о нем, – улыбнулся Махус.