Десять тысяч стилей. Книга девятая

«Может, ловушка?», – подумал Волк. И отбросил такие мысли. Вряд ли монахи стали бы задерживать его в храме Эмм-Хо даже хитростью, не говоря уже про силу.

– Хорошо, – кивнул Ливий. – Спасибо за предоставленную возможность. Честно говоря, когда я только вошел в храм, то ощутил нечто…особенное. Будто пришел туда, куда нужно.

– Хорошее начало, – сказал настоятель. – С завтрашнего дня вы можете начать обучение в храме Эмм-Хо.

– А сегодня можно?

– Можно и сегодня. Хогрифф, поручаю это тебе.

– Слушаюсь, настоятель.

Но перед тем, как Ливий и Хогрифф вышли, Эмм-Хо сказал:

– Последнее предсказание прошлого настоятеля сбылось. Рад, что ваш путь привел вас сюда, Ливий.

– Я тоже этому рад. Судьба любит вставлять мне палки в колеса, – поклонился на прощание Волк.

Выйдя из молельни, Ливий сразу же услышал голоса монахов. Заместитель настоятеля вывел его из главного зала и повел в трехэтажное здание у противоположной входу стены.

«Скорее всего, там живут послушники храма», – подумал Ливий.

– Случай беспрецедентный. Такого никогда не бывало, – сказал заместитель.

– Понимаю, – кивнул Ливий. – Мне голову брить надо?

Хогрифф остановился. Вопрос был простым, но при этом он заставил задуматься заместителя настоятеля.

– Обычно надо. В вашем случае…Даже не знаю. Можете и не брить, но лучше сделать это.

– Чтобы не выделяться?

– Вроде того, – кивнул Хогрифф.

Ливий и сам подумывал побриться налысо, даже если ему разрешат этого не делать. Ему предстояло жить с монахами и учиться с монахами. И пусть Ливий не был готов встать на этот путь, ему разрешили пройти полное обучение – от начала и до конца. А значит, Волк был готов следовать всем правилам. Кроме тех, которые запрещают возвращаться в Централ.

«Есть еще кое-что», – подумал Ливий.

– А что насчет молитв? Я – идущий. Пусть я и хочу здесь обучаться, не думаю, что смогу искренне молиться миру, – сказал он.

Хогрифф кивнул.

– Понимаю. Может показаться, что у монахов есть такая обязанность, но это не так. Все, кто приходят сюда – молятся по своему желанию. Если вы не захотите молиться – это ваше право. Но вы будете обязаны выучить все молитвы и прочитать все священные тексты, если хотите идти по пути монаха.

– Отлично, с этим никаких проблем не будет.

– Ваши вещи можете оставить здесь, – сказал заместитель, когда вошел вместе с Ливием на первый этаж здания. Уже немолодой монах-смотрящий поклонился Хогриффу.

Рюкзак и прочие вещи попали в руки смотрящего. Ливий читал об этом: один из опытных монахов становится главным в здании для проживания. Он ведает порядком и выдает вещи. Он же и хранит что-то, если есть такая надобность.

Пришлось отдать все, даже одежду. Взамен Ливию выдали два монашеских халата, сандалии, целый набор разных бытовых принадлежностей и даже бритву для волос.

«Ну и зачем она мне?», – подумал Волк.

– Здесь есть небольшая комната. Вы будете жить отдельно, – сказал Хогрифф.

– А как же «не выделяться»? – удивился Ливий.

– Вы слишком сильны для этого, – улыбнулся заместитель настоятеля.

Глава 23. Желание молиться

– В какой-то мере даже уютно, – сказал Ливий, когда остался в своей новой комнате один.

Здесь стояли кровать и тумба. Собственно, почти все место и занимала эта простая, даже грубоватая мебель. Если бы кто-то захотел поставить в комнату, например, стол, то у него ничего бы не вышло. Ее специально сделали такой: тесной и аскетичной. Монаху не положено, да и отвлекать ничего не будет.

– Пора вновь менять образ.

Монаху надлежит быть лысым. И безбородым. Только те монахи, что поднялись по местной карьерно-духовной лестнице, могут носить бороду, так что хорошего монаха видно издалека.

Ливию выдали бритву, но она не пригодилась. Проведя рукой по голове, Волк оставил себя без волос. С бородой он поступил так же.

Зеркала в комнате не было, но и без него Ливий отлично понимал, как сейчас выглядит.

– Прямо монах.

Хогрифф, заместитель настоятеля, дожидался Ливия у входа в общежитие.

– Готовы начать обучение?

– Раз уже и голову побрил – точно готов, – улыбнулся Волк.

– Что ж, – улыбнулся в ответ Хогрифф. – Чтобы пройти по пути монаха, любой послушник должен посетить все храмы Трех Истин. Здесь, в храме Эмм-Хо, послушник должен прочитать священные тексты и выучить молитвы, освоить Мантру Сердца и обучиться монашеским техникам. На это может уйти немало лет.

Ливий кивнул.

– У меня хорошая память. И я уже освоил Мантру Сердца. Да и Мантру Разума с Мантрой Духа – тоже.

– Ого. Немногие идущие Централа изучают Мантры, – кивнул Хогрифф. – Что насчет Закалки Трехсот Монахов?

– Ее я не знаю, – покачал головой Ливий.

– Понятно. Тренировки на сегодня завершены, вы пришли довольно поздно. Можете начать с изучения молитв и священных текстов, послушник.

– Хорошо, заместитель настоятеля, – поклонился Ливий, обхватив ладонью кулак. – Куда мне идти?

Для изучения молитв в храме построили отдельное здание. Оно было совсем маленьким, внутри могли поместиться лишь пять человек, чтобы читать и изучать старинные свитки. Называлось это место Хранилищем Свитков. И такое, само собой, было в каждом храме Трех Истин.

– Никого нет. Из-за молитвы, видимо. Да и ночь скоро наступит.

Ливия это полностью устраивало. Книжные полки окружали деревянный пятиугольник пола, где и надлежало читать свитки.

– Хорошо, что здесь никого нет. На скорость чтения я никогда не жаловался. Приступим.

Ливий уселся в самом центре пятиугольника, окружив себя свитками. И зарылся в них, как имперский ученый, для которого книги – превыше всего.

Молитвы моментально откладывались в памяти, как и любая другая информация. С каждым новым часом Ливий все больше узнавал про историю храма Эмм-Хо, про само устройство монашеской жизни, и о том, какие запреты должен соблюдать монах.

– Выше послушника не поднимусь, – криво улыбнулся Волк.

Послушник следует правилам лишь на территории монастыря. Он должен это делать и за пределами стен храма, но не так уж это и критично. А вот тот, кто стоит выше послушника, должен соблюдать все запреты. И их немало.

Запрет на алкоголь, запрет на мясо, запрет на интимную жизнь – лишь малая часть из длинного ряда запретов. Только соблюдая их, ты можешь стать биржани – настоящим монахом храмов Трех Истин.

В прошлом существовали странствующие монахи, которых еще называли серыми монахами – за цвет их одежды и за нежелание соблюдать все правила. Были и монахи-отшельники, которые запирались ради молитв в пещерах на окраинах плато Трех Истин.