Десять тысяч стилей. Книга тринадцатая

— Вот мы и на месте. Давно я здесь не был, — с улыбкой сказал Хаос. — Сколько на этом месте пролилось крови, Гром. Сколько сражений! Восхитительно.

Крепость Осецин была закрыта — Хаосу это не помешало. Он с легкостью вломился внутрь, ведь защита тюрьмы была гораздо крепче на выход, чем на вход.

Хаос и Гром моментально оказались внутри. И там их ждали: высокий, почти под два с половиной метра старик с длинной нечесаной бородой до пола стоял посреди коридора, перегородив его собой.

— Ого, нас встречают, Гром. Вряд ли вы встречались. Позволь представить, этого старика зовут Тюремщик. И он — хозяин Осецина.

— Убирайся, — произнес Тюремщик со скрежетом, будто не пил несколько дней.

— А вот и нет, — усмехнулся Хаос.

Цепи из стен окутали его и Грома. Все произошло слишком быстро даже для помощника Хаоса, который не успел достать свой меч.

— Как ты ослаб, Тюремщик. Ты растратил всю свою силу. Тебе не сдержать кого-то, вроде меня. Охранник, который не в силах охранять — какой от тебя толк? — спросил с улыбкой глава «Единства».

Под ногами Хаоса появилась черная воронка. Цепи почернели и потрескались, а вскоре от них не осталось ничего. Сам Тюремщик упал на колени: он истратил все силы, чтобы попытаться сдержать Хаоса.

— Некогда великий человек, которого боялись все, докатился до такого состояния. Больше он нам не помешает, Гром. Пора освободить заключенных.

Сначала на лице Наус проступило удивление, близкое к шоку. А потом в меру скромная улыбка красноречиво поведала о радости.

— Ливий!

— Привет-привет, — улыбнулся Волк.

— Махус, ты где его нашел?

— О, это долгая история. Может, по дороге?

Наус задумалась.

— По дороге? А, я поняла. Если Ливий здесь, то мы собираемся. Остальных уже вызвал?

— Конечно, дорогая.

Стоило выйти из Песьей Ямы, как Волку пришлось пересказывать свою историю заново.

— Вот как все было, — задумчиво произнесла Наус.

— А тебя как угораздило попасть в Песью Яму, Морская Владычица?

На лице Наус на мгновение выступил румянец. Прозвище явно смущало ее.

— Хотела стать сильнее. В тот день я сражалась против демона. Почти все из моего отряда погибли — погибла бы и я, если бы не Верде.

— Понимаю. Меня тоже спасли, — кивнул Волк.

Чувство бессилия — злейший яд для идущего, и Ливий хорошо это понимал.

— Своего добилась. Гора боевого опыта, да еще и слава с деньгами в придачу. Приемы из Отдела Панциря отлично работают на арене.

Какое-то время бежали в тишине. Но через три часа Наус сказала:

— Теперь надо быть аккуратнее.

— Почему?

— Потому что начинается территория «Единства», — объяснил Махус.

Пришлось замедлиться. На территории «Единства» хватало наблюдателей, поэтому бежали по безлюдным местам, в стороне от дорог. Но даже путешествуй Ливий, Наус и Махус по торговым трактам, вряд ли бы что-то изменилось. Людей было немного. Когда-то популярная дорога теперь пустовала: связь между Сильнаром и Районом Благоденствия исчезла.

С каждой пройденной сотней километров беспокойство Волка росло. Одно дело путешествовать по Централу. И совсем другое — приближаться к собственной школе.

«Скоро покажется Мастаград», — подумал Ливий, хорошо понимая, что никакого Мастаграда больше нет.

Но Волк даже не представлял, какая жуткая картина развернется перед ним.

— Это… Мастаград? И Сильнар?

— Как видишь, — вздохнул Махус. Наус промолчала.

Мастаграда больше не существовало. И дело было не в разрушениях: город просто ушел под воду. Сохранились только отдельные куски. Улицы, от которых до моря раньше пришлось бы идти минут двадцать, теперь стояли прямо у воды.

Ливий зашел в «Мастаград» со стороны торгового пути. Отсюда до моря было приличное расстояние — по крайней мере, так было раньше. Теперь же от мастаградских полей ничего не осталось: все забрала вода.

Взгляд Волка зацепился за знакомое место. Оно стояло на самом берегу, и волны облизывали чудом уцелевшее здание мельницы.

— Ливий! — крикнул Махус, но Волк его не слушал.

От мельницы Хорхо почти ничего не осталось. Издалека казалось, что здание уцелело — увы, осталась стоять только одна стена. Но Ливию было плевать на ветхую постройку. Вместо этого он искал могилу того, кто когда-то здесь жил.

И не нашел ее.

— Хорхо…

Могилу мельника поглотила морская пучина. С остекленевшими глазами Ливий смотрел на то место, где когда-то покоился человек, приютивший его.

— Прощай, старый друг. Может, так даже лучше, — вздохнул Волк и улыбнулся через силу. — Даже не представляю, как твоя мельница смогла устоять. Но она стоит — вернее, ее часть. Лучшее надгробие, правда?

— Ливий…

— Неважно, идем, Мах.

От Сильнара ничего не осталось. Нападение демона, сотни атак врагов, землетрясение — школа Сильнейшего не могла такого выдержать. По разломам морская вода хлынула на подземные уровни Сильнара, и школа сложилась, разрушилась, погребая наследие Фердинанда под тяжелыми обломками зданий.

— Мы встречаемся где-то в школе?

— Нет. Идти туда не стоит, слишком заметно — мало ли кто здесь есть. Хотел показать тебе Сильнар издалека с этой стороны, но не думал, что ты рванешь.

— Понял. Извини. Обойдем, — кивнул Ливий.

Пришлось сделать большой круг. Махус вел прямо в Бандитские горы, и с высоты открывался вид на все разрушения, устроенные «Единством».

«Не всё пострадало», — подумал Ливий.

Через Сильнар теперь тянулись водные каналы. В одном месте Волк даже увидел что-то вроде озера: здания сверху просто ушли вниз, в туннели. От начальных Школ ничего не осталось. Лучше всего дело обстояло со старшими Школами, но и там все было плохо. Волк посмотрел на резиденцию главы Сильнара — и не увидел ее. Взрыв уничтожил это место в день нападения.

— Кто они такие?

Среди руин ходили люди. Быстро окинув взглядом Сильнар, Ливий насчитал почти сотню.

— Мусорщики, — хмыкнул Махус. — Ищут что-то ценное.

— Находят?

— Альтатисум забрал все, что мог. Но всегда можно отыскать что-нибудь в завалах. Оружие, доспехи, какие-нибудь материалы и ингредиенты. Ну, ты понимаешь.

Ливий кивнул. Люди жили, как могли, а мусорщики просто пытались отыскать свой золотой билет в этом мертвом месте.

— Идем? — спросил Махус.