Дети лихолетья (сборник)

Некоторые бывшие воспитанники нашли свою вторую родину в Кургане, других городах России. Нередко в Дом грудного ребенка приходили местные жители и забирали в свои семьи детей. Просили отдать хотя бы на время, уверяя, что вернут малыша, как только отыщутся родители, что в семье будет ему лучше. И это несмотря на суровые условия военного времени. Какое же благородное сердце у русской женщины!

Взяла на воспитание мальчика и Ирина Петровна Верховская.

Верховская Ирина Петровна:

– На самом деле я воспитала приемного сына, Юрием зовут, – рассказала И. П. Верховская, – семерых сама родила, этот восьмым был. Помню, зашла в Дом ребенка маленьких отведать, взяла на руки Юрку, а он припал к груди. Так и пошла домой. Можно ли отрывать его от материнского молока? Вырастила мужчину. В люди вывела. Сейчас на бетонном заводе работает. Недавно сам отцом стал.

Майя Андреева была отдана на патронат семье Михаила Ивановича Усольцева. После войны они выехали из Кургана, и девочка с ними. Мы не стали искать Майю, достаточно было узнать, что с помощью добрых людей она вышла на самостоятельный жизненный путь.

Бывшая учительница школы № 11 г. Кургана Анна Дмитриевна Серовикова взяла на воспитание Мишу Свенторжицкого.

Серовикова Анна Дмитриевна:

– Сколько лет прошло. Вот здесь стояла его кроватка, – рассказывала Анна Дмитриевна. – Быстрый был малый. Около года прожил в нашем доме.

Сейчас Михаил Свенторжицкий живет в г. Барановичи.

Через сорок лет после войны встретился Борис През со своей матерью. Все это время мать неутомимо искала сына. Теперь бывший воспитанник живет и работает в Хабаровском крае. Несколько раз приезжал в Минск Матвей Ротман, рабочий из Кургана. Его усыновила сотрудница Курганского Дома ребенка Анна Наумова [56] . Там живут и некоторые другие воспитанники из Минска.

56

Невядомаў, Н. Жыві і помні / Н. Невядомаў // Чырвоная змена. – 1984. – 4 крас.

Боль все годы не отпускает тех, кто утратил в военном ненастье своих родителей, детей. И все это время люди ищут своих родных. Надеются…

…В кабинет Александра Михайловича Деревянко, сотрудника Министерства внутренних дел, зашла женщина. В глазах – невысказанная боль, тревога, а еще столько усталости. И слезы…

– Слушаю вас, – еще раз обратился Деревянко, приглашая женщину к разговору.

– Думала, что все уже выплакала тогда, – растерянно развела она руками. – Да вот опять откуда-то взялись. Не знаю, с чего начать. Фамилия моя Цимбай, зовут Марией Осиповной. Живу в Минске. На днях попалась мне на глаза заметка в «Вечернем Минске». Так впервые узнала, что дети в яслях тогда, в сорок первом, не погибли. Оказывается, их вывезли на восток. Среди эвакуированных, наверно, находился и мой сын Борис. А я считала его погибшим… [57]

57

Деревянко, А. Через 39 лет / А. Деревянко // На страже Октября. – 1980. – 3 окт.

Война ворвалась в жизнь минчанки Марии Осиповны Цимбай, как и в миллионы других жизней. Июньским днем она отвела трехлетнего сына в сад по ул. Ямной (Борис болел трахомой).

На третий день войны, когда женщина возвращалась с работы, Минск пылал. Прежде всего – к сыну. Как он там? Вот и знакомая улица. И вдруг ноги будто приросли к земле. Где же ясли? На месте двухэтажного дома зияла огромная воронка. На дне еще клубился дым.

– Борис! Сыночек! – воскликнула женщина и как подкошенная рухнула на землю.

В тот день беда постигла многих. А вскоре в город пришли фашисты. Она расспрашивала у жителей ближайших кварталов, не видел ли кто-нибудь детей? Нет, не видели. В здание попала большая бомба. Скорее всего, они остались там…

Цимбай Мария Осиповна:

– Вот так война почти в первые же дни забрала у меня сына. Когда Минск освободили, я продолжала поиск. Но безрезультатно. Потом у меня родилась дочь Валентина. И вот недавно прочла в газете, что дети были эвакуированы в г. Курган. А вдруг Борис живой? Знаю, что отыскать его через столько лет – дело почти невозможное. Три дня не могла успокоиться. Столько передумала. И вот не выдержала, пришла к вам за советом. Поймите меня правильно. Я же мать…

Александр Михайлович внимательно слушал женщину, делал необходимые пометки. Сколько людей обращаются за помощью в Министерство внутренних дел, просят кого-нибудь отыскать. Как правило, имеются точные данные. В первую очередь, где и когда родился, жил, работал. В данном случае только фамилия и имя. Следы затерялись более сорока лет назад (разговор происходил в начале восьмидесятых годов). Война вон как переворошила человеческие судьбы… Вывезли в Курган, разместили в детском доме. Только был ли там Борис През?

Деревянко хотелось помочь женщине в ее горе. Найти сына, которого забрала проклятая война. Только как?

Начались поиски. Нашелся Пётр Васильевич Дыло и члены его семьи. Через несколько дней Александр Михайлович подготовил письмо на имя заместителя начальника управления по поискам исполкома Союза Товариществ Красного Креста и Красного Полумесяца СССР.

«По просьбе гражданки Цымбай М. В., 1912 года рождения, которая проживает в городе Минске, улице Коржа, дом 5, квартира 29, мы разыскиваем ее сына Преза (Пресса) Бориса Антоновича, 1938 года рождения, который находился перед войной на лечении в яслях-изоляторе № 43 по улице Ямная города Минска. Согласно с напечатанным материалом бывшего врача сада-изолятора П. В. Дыло, Борис През был вывезен в город Курган и помещен в один из детских домов. Просим проверить и сообщить, какие у вас есть сведения по этому делу».

Почему он обратился за помощью в исполком Союза Товариществ Красного Креста и Красного Полумесяца СССР? Давно налажены тесные связи с этим учреждением. Происходил обмен необходимой информацией, сведениями о поисках людей. Может, у них есть данные насчет сада-изолятора или детского дома в Кургане, где воспитывались маленькие бе женцы? А двойное написание фамилии сделал умышленно. Допустил, что во время переписи детей «з» могли изменить на «с».

Примерно такого же содержания письмо А. М. Деревянко подготовил и на имя начальника паспортного отдела Управления внутренних дел Курганского облисполкома. В частности, просил сообщить, в какие детские дома были направлены эвакуированные дети, и среди них През (Пресс) Борис.

Быстро пришло сообщение из Кургана. В краткой, всего несколько машинописных строк, записке сообщалось следующее:

«Необходимый Вам През (Пресс) Борис Антонович, 1938 года рождения, по бюро прописки не значится».

И несколько строк от руки:

«В архиве сектора учета детских домов облоно През (Пресс) Б. А. с 1941 по 1945 годы по Курганской области не значится».

А вскоре приблизительно такого же содержания ответ пришел и из Москвы.

Конец надеждам? Немало довелось А. М. Деревянко получать вот таких лаконичных сообщений: «Адресат не значится». А может, это начало? Отсутствуют в одном месте, значит, надо искать в другом. Сколько раз, казалось, совсем в безнадежных ситуациях вспыхивал огонек надежды. Возможно, и здесь не все потеряно. Надо ждать ответа на другие письма.

А. М. Деревянко посмотрел на обратный адрес, на штемпель. Вероятно, произошла ошибка, могли и просмотреть курганские товарищи необходимую фамилию. Словом, время покажет, что к чему. Такая уж у них служба. А вдруг Борис живет в соседней Челябинской области? Когда-то Курган входил в ее состав. Пошли письма в Челябинск, Пермь и другие города. И повторное – в Курган, на этот раз на адрес городского отдела здравоохранения: