Дети победителей

“…под пули зовет нас

Вперед!

Лишь вперед!..”

Свет экрана выхватил из тьмы все того же Лиенделля. Он продолжал мерзнуть под военные марши, переодеваясь в рабочую одежду прямо на диване. Лиенделль собирался на дежурство.

– Кейтелле! Ты куда?!

– По делам!

– Какие дела могут быть ночью?!

Они вместе вылетели на улицу. Прямо под снег и пронзительный ветер, которые тут же загнали врача в жилой блок, но Лиенделль продолжал кричать вслед:

– Да что у тебя сегодня происходит?!

Ответом был прощальный взмах рукой, и одинокую фигурку поглотили ночные улицы.

Что-то подсказывало Лиенделлю, что в следующий раз они встретятся при…

========== Глава 1. КЕЙТЕЛЛЕ. Осень 2236-го: ==========

Рейнайоли - Эмолий

Келлиарних - (сокращенный вариант неизвестен)

Реммиллиен - (сокращенный вариант неизвестен)

Химироланик - Химилла

прим. автора

Кейтелле отлично знал своего кровавого преследователя. И догадывался, почему зазеркалье не дает покоя, транслируя прошлое. Загадка крылась в другом: невидимый друг спал в недрах психики четырнадцать лет, прежде чем начать донимать Кеталиниро регулярными визитами. Быть может, не хотел, чтобы давняя история окончательно затерлась среди накативших мирных будней. Каждый раз в минуты усиливающейся тоски или внезапного стресса Кейтелле мучился видениями, а потом надолго впадал в транс, копался в памяти и силился найти ответы на многочисленные вопросы.

А тогда, в 2236 году, Кейтелле (по документам - Кеталиниро, 2210 года рождения, преподаватель младших классов) обнаружил себя на границе Катри, вплотную к Империи. С лопатой в руках, в прострации. Один среди незнакомых людей, потерянный и замерзший.

Серый лес принял новобранцев с поезда в неласковые объятья. С железнодорожного полотна в сторону временного лагеря немилосердно задувал осенний ветер, все казалось промозглым и чужим. Кейтелле думал, что непременно околеет до смерти - в пути поезд встал почти на сутки, и группа молодых ребят в тесном пространстве оказалась к этому не готова. Ожидание изматывало - никто не мог объяснить причин. А когда поезд тронулся, облегчения это не принесло - вагоны продувались насквозь, вместе с одеждой, выданной на распределителе.

Их сгрузили в незнакомой местности и сразу вручили лопаты.

“Сейчас согреетесь!” - грубовато шутили местные. Кеталиниро так трясло, что вышибало остатки разума, он очнулся только когда заметил, как из соседнего вагона выносят два маленьких закоченевших трупа в тонких серых шинелях.

– Не спи, - сказал кто-то за спиной. Через косую ухмылку и сквозь зубы, судя по интонации. Обладатель насмешливого голоса вывел его из распределительной очереди одним довольно резким, но беззлобным толчком.
– А то проснешься с дыркой промеж глаз.

Кеталиниро развернулся и испуганно воззрился на невысокого солдата - молодого, потрепанного. Пыль покрывала его до самой макушки так, что сложно было угадать блондина, под раскосыми глазами залегли глубокие тени. Насмешливый чудак щелкнул перед носом пальцами, и Кеталиниро послушно сконцентрировался на почерневших от земли когтях у своего лица. Те, правда, быстро исчезли, ретировавшись в теплый карман.

– Командир наш бесноватый, не зли его.

– Пулю в лоб пустит?
– не понял Кейтелле.

Солдат растерялся.

– Что?.. Нет! Не настолько бесноватый. И без него хватает, кто пулю в лоб… Рейнайоли.

Кеталиниро не сразу заметил ладонь, протянутую на этот раз для ритуала приветствия. Оказалось, солдат назвал имя, представился. Итак, пока остальные новобранцы получали лопаты, Кейтелле обзавелся чем-то вроде гида в стране смерти.

Рейнайоли не стукнуло и семнадцати. Светлыми и тонкими волосами новый знакомый был обязан предкам из Империи, около которой лежала его община. Внешность представлялась типично крестьянской - добродушное лицо с голубыми зенками, чуть оттопыренные уши, нос кнопкой. Картину слегка портила вечная косая ухмылка. Сначала Кейтелле списал ее на грубоватый характер, но потом пригляделся и понял - никакой ухмылки в помине не было, только маленький шрам справа, дорисовывающий линию рта.

Говорил Рейнайоли быстро и суетливо, но неграмотно, чего Кейтелле особо не замечал, сам знал катри поверхностно - все, что успел схватить на курсах дополнительного образования. В общем, Рейнайоли оказался деревенщиной, которому три месяца назад сунули в руки оружие. К сему обстоятельству последний относился философски.

– Видишь вон того, который высокий?
– Рейнайоли ткнул когтем в сторону собрания у палаток.
– Келлиарних. У него еще фарш вместо лица. Ну? Видишь?

“Фарша” Кеталиниро за дальностью не заметил.

– К северу от нас расположился отряд Риза, - говорил Келлиарних низким голосом.
– Связи нет, сигнал все время прерывается.

– Проклятые плавучие станции!
– выплюнул кто-то рядом с Кейтелле.
– Зуб даю, все из-за них!

Он не успел понять о каких станциях идет речь - командир продолжал рассказывать неприятное:

– …не исключено, что между нами полчища крыс. Готовьтесь к худшему.

– Сойтись с Ризой не помешало б, - заметил Рейнайоли.
– После вчерашнего нам уже ничего не поможет, кроме подкрепления.

– Мы и есть подкрепление, - сказал Кеталиниро тихо.

– Не шути! Какое из вас подкрепление, салаги? Ты, небось, боевого ружья в жизни не видал? Только на картинках?

Несмотря на раздражающий снисходительный тон и диаметрально противоположные взгляды в жизни, Рейнайоли всегда оказывался рядом. Те ямы они тоже копали спина к спине. Отряд Ватана в скорбном молчании хоронил своих. Лопаты вгрызались в мерзлый грунт, солдаты тяжело дышали. По крайней мере, одно обещание сбылось - никто больше не дрожал от холода, а некоторые даже загибались от жары.

Из последних сил отмахиваясь от реальности, Кейтелле кружил в воспоминаниях: кажется, только вчера он стоял перед классом, в тепле и уверенности - завтрашний день непременно наступит, а уж там, завтра, мы точно выгоним крыс с наших земель! И все в таком приподнятом духе.

Одна за одной всплывали картинки: вот Реммиллиен - его наставник - посмеивается в учительской, затем резко мрачнеет и закатывает целую лекцию о предателях, которым гореть в аду, учителя молча его слушают, пьют чай и деловито кивают.

…наставник просит четырехлетнего сына вылезти из-под стола. А тот - ни в какую, заливается, повизгивает от удовольствия.

…в дверном проеме мелькают ангельские лики учеников Кеталиниро. Да, он не сильно-то с ними справляется, но они его любят и даже немножко берегут. И вообще, все его любят и берегут. Маленькие чертята хотят о чем-то спросить классного руководителя, но Реммиллиен велит зайти после собрания.

“Корнуйен, пойди, поиграй с ребятами, сейчас тут будет очень скучно”. Наставник какое-то время молчит, дожидаясь ухода сына, а дальше внезапно, с таинственной улыбкой сообщает, что решил идти добровольцем. Тогда существовал термин “доброволец”.