Девочка Эмина
Шрифт:
За это я был благодарен другу.
– Она дочка Булата, Эмин. 99,9 процентов против тебя.
– Я в курсе, – сжимаю челюсти, – новое что будет?
– Не злись. Я скажу занимательную вещь. То, что ты тоже сын Булата – подтверждают какие-то десять с небольшим процентов.
– В смысле?
Прищуриваюсь. Сминаю в руках фотографию, поднося ее ближе.
Что за?..
– В смысле отцовство Булата не установлено. Вы с Дианой не родные. Я вышлю на почту. Посмотри сам. За результат ручаюсь головой, Эмин.
– Спасибо.
Скидываю
Под ним еще один. Из другой лаборатории. Пришел сегодня вечером. Я перестраховался, и не зря. Оба документа подтверждают слова друга.
Вот почему еще много лет назад тест показал отсутствие родства между мной и Дианой, но я и представить не мог другого сюжета.
Осталось разобраться в том, где мой отец. И что со всем этим дерьмом делать.
Потираю глаза. За окном рассвет, в душе темень.
Булату нужно тело собственной дочери. Если Анархист узнает, что Диана жива, я могу забыть о привилегиях сына. И убрать его станет еще сложнее.
Он зазнается. Выдаст Диану замуж за другого, объединившись с другими главами. А меня откинет так далеко, что не дотянуться будет.
Сминаю фотографию в кулаке. Рву на части. Огонь в камине съедает бумажку за секунды.
Раз Булат хочет тело, Булат получит тело. А Диану я оставлю себе.
В спальне меня ждет мое безумие. Сонное, заплаканное, испуганное. Истощенное от нервов. Диана не привыкла к этому миру, но она будет вынуждена его принять.
Это мой мир. Нам в нем жить.
Я оказываюсь в спальне, но вместо спящей Дианы мои глаза находят дуло пистолета.
Твою мать.
Резко бью себя по карманам. Выпал, когда я переносил Диану в свою спальню.
– Не это ищешь?
Это, твою мать!
Хриплый голосок пытается казаться храбрым. Девочка проснулась.
– Ты в руках его еле держишь. Не глупи.
Прищуриваюсь. Диана храбрится, цепляется второй рукой за массивную рукоятку. Пытается целиться в меня своими воспаленными глазами.
Делаю шаг. Ее пальчик усиливает напор. Курок сдвигается с места.
Твою ж…
– Тихо, маленькая. Все хорошо.
Ее тело пробивает дрожь, отсюда вижу. Надо бы ее переодеть. Из-под рваной сорочки проглядывается напряженная грудь.
И у меня встает.
Чувствую, как в штанах становится тесно.
Я осознаю, что вновь имею право на ее тело. Что не родные.
И плевать я хотел на то, что она дочка Шаха. Сейчас она моя.
– Не подходи!
Диана сильнее сжимает пистолет и вздрагивает, когда замечает мой взгляд. Он гуляет по ее телу, касается обнаженной груди, ее стройных ног и тонкой шеи.
Она замечает, с какой силой я сжимаю кулаки, чтобы сдержаться и не подойти.
А очень хочется.
И не только подойти.
Кажется, пришло твое время, девочка. Этой ночью все будет иначе.
Хоть разум и твердит, что надо оставить ее в покое, накачать успокоительными и не трогать ее. Хоть и помню, как планировал ее убить.
Но ждать больше не имею сил.
И желания.– Ты хотел меня убить.
А сейчас хочу тебя взять.
– Ты больной. Ты психопат!
Наконец, она замечает мое состояние. Опускает взгляд ниже. Ее глаза расширяются, в них плещется голубой невинный океан.
– Маленькая, опусти пистолет.
Голос хрипит. Пытаюсь откашляться, незаметно делая еще один шаг.
Диана шарахается в сторону, сползая с кровати.
Перехватывает пистолет, который держать-то толком не умеет.
– Ты не тронешь меня.
Трону. Не сейчас так потом.
Но лучше сейчас.
Маленькая читает мой взгляд и испуганно распахивает губы.
– Ты в своем уме? Ты хотел меня убить! Я выстрелю в тебя, если ты меня тронешь!
– Это было ошибкой. Ты успокоишься, и я расскажу тебе правду.
Чертов хрип подводит меня. Я уже у шкафа. До кровати осталось всего ничего. Постараюсь не сломать ей руку, когда буду перехватывать пистолет.
Всего два метра. Можно кинуться в прыжке, но она же не в себе. Выстрелит, а дуракам везет – может и попасть.
– Иди к черту со своей правдой, понял ты?!
Диана всхлипывает. Секундное помешательство позволяет мне приблизиться. Всего на шаг.
Она отчаянно качает головой.
– Не хочу тебя слушать. Не хочу верить.
– Я расскажу тебе правду.
Она вновь опускает взгляд ниже.
Ничего не могу поделать с этим состоянием. Ее сорочка постоянно сползает, оголяя все выпуклые участки тела.
И еще больше возбуждая меня.
Плевать, что дочка Шаха. Главное, мне не родная. С остальным разберусь позже.
– По-моему, ты хочешь меня изнасиловать. Только прикоснешься – и я тебя убью!
Нормальная реакция, если этой ночью к ее виску приставляли пистолет.
Я тебе прощу эти угрозы, моя девочка.
И насиловать тебя никто не собирается.
Я буду тебя любить.
– Довольно, Диана. Опусти пистолет!
Она лишь пытается казаться храброй. Выхода из квартиры нет. Булату ее не отдам.
– Твою мать! Опусти!
Я рычу, сжимая кулаки. Диана на миг теряется.
И этого достаточно, чтобы кинуться на кровать и сократить между нами расстояние вдвое.
Не выстрелила – уже хорошо. Но успела улизнуть на мое место, поближе к выходу.
– Я в тебя не стрелял, – пытаюсь вразумить ее, – я бы не смог.
– А я смогу. Я хочу жить. Я хочу на свободу!
Не сможешь. Не выстрелишь.
Но, твою мать, она выстрелила!
Нажала на чертов курок, да еще и зажмурилась.
Успеваю пригнуться – годы тренировок спасают мою голову от этой безумной девчонки.
И пуля пробивает окно. Второе окно в моей квартире за одну гребаную ночь!
Она нажимает на курок снова и снова.
Но бьет уже холостыми.
Все пули остались в окне ее спальни.
Я прихожу в себя быстрее. В считанные секунды оказываюсь перед ее телом.
– Наигралась?!