Девочка-мечта

– А разве это не так? – в неподдельном удивлении приподнял брови мой родитель.

– Тогда что я делала у Разумовского в «Global» целый год? – и в глубине души у меня опять диким цветом расцвела обида.

– Ах, это…я его попросил тебя пристроить, чтобы не болталась без дела, – отмахнулся отец и снова сосредоточенно начал пилить свой стейк.

– И сейчас пристроил, – тихо выдохнула я.

– Пристроил, да! У Стаса хватка бульдога. Он мне показатели за последний год удвоил своими мозгами и чуйкой. А пацану только двадцать два года! Так что ты мне тут не исполняй. Смотри и учись делать как он, – и снова менторский тон, будто бы я нашкодивший глупый ребенок, а не его родная дочь, что с отличием закончила Империал в Лондоне.

Обидно? Черт, да!

Но так в нашей семье было всегда. Пора бы и привыкнуть. Я всегда была для отца надоедливым, глупым, гадким утенком. Ведь он всегда хотел сына, а родилась всего лишь я – жалкая девчонка. И как бы я ни старалась, сколько бы усилий ни прилагала, чтобы заслужить его одобрение, все было тщетно.

– И не вздумай в офисе задницей крутить. Поняла меня? Узнаю – сразу вылетишь с должности, без права на амнистию. Будешь дома сидеть и корчить из себя светскую львицу. И, да! Раз у тебя хватило мозгов бросить Магнара, то я тебе сам партию присмотрю. И чтобы на этот раз без фокусов.

– Под венец за волосы меня потащишь? – очень медленно отложила я приборы в сторону.

– Зачем? Просто лишу тебя содержания, и ты сама очень быстро, а самое главное добровольно, пойдешь на контакт. Еще вопросы?

– Вопросов нет, пап. Но можешь лишать меня содержания прямо сейчас. Замуж без чувств я не пойду, – затем отодвинула свой стул и встала, решительно настроенная бороться за своё будущее до конца.

– Если ты поела, то можем попрощаться, – проигнорировал отец мои слова и неожиданно тепло мне улыбнулся, чем, как всегда, сбил с толку.

Но я слишком хорошо знала, что скрывается за этой улыбкой – ничего. Поэтому только кивнула и направилась в сторону выхода, зная, что никто не выйдет меня провожать.

А потом была долгая дорога до центра, где находилась, подаренная отцом, квартира. Я ее удаленно выбиралась сама, еще будучи в Лондоне, потом также удаленно следила как проходит в ней ремонт, как постепенно она наполняется мебелью и предметами интерьера. Наверно уже тогда, пять лет назад я знала, что вернусь, хотя тогда думала, что никогда этого не случится. Никогда!

И вот результат.

Всего пара чемоданов из прошлой жизни. Еще несколько коробок доставят на днях. Вот и весь мой скудный багаж за пять долгих лет заморской добровольной ссылки. Пять! Господи, как я смогла? Сейчас, оглядываясь назад, я даже не понимаю, как справилась и не сломалась.

За спиной закрылась дверь и Валера, что занес мои чемоданы, откланялся. А я же разулась и неторопливо прошла в тишину еще не обжитого пространства. Свернула в кухню, открыла холодильник, отрешенно оглядывая забитые едой полки. Затем в бар, пробегаясь пальцами по бутылкам дорогого вина.

Достала одну. Открыла. Налила немного в хрустальный бокал. А потом села за кухонный островок…и расплакалась.

Глава 26

POV Арина

Беру бокал и делаю небольшой глоток. Напиток мягко обжигает рецепторы своей терпкостью, и я пытаюсь провалиться в настоящий момент, но воспоминания уже сдетонировали. Они кружатся вокруг меня тлеющим пеплом, манят, оседают вокруг меня, нашептывая так много.

Вытираю слезы, пытаюсь вздохнуть поглубже, но выходит дерьмово. Легкие работают на износ, но кислород не поступает в кровь. Колотит. Мне нужен мой антидот.

Лживый, да! Но…нужен! Он спасал меня долгие пять лет.

Беру бокал и бутылку и почти бегу в прихожую, где одиноко стоят два чемодана. Торопливо расстегиваю один, а потом быстро нахожу то, что мне нужно. И прижимаю к груди, облегченно приваливаясь к стене.

Я знаю здесь наизусть каждое слово. Каждую рифму. Каждый знак препинания. И его почерк я тоже, черт возьми, узнаю из тысячи. Вот так. Но, несмотря на все это, я в, казалось бы, миллионный раз разворачиваю уже потрепанный лист бумаги и вглядываюсь в строчки, когда-то написанные им для меня.

Глупо? Я знаю! Но не торопитесь меня судить.

Ведь мне уже и неважно по какой причине он их писал когда-то. Главное они есть. Со мной они и останутся, чтобы не случилось. Чтобы я опять не сделала, где бы повернула не туда. Они мои.

И воспоминания все-таки накрывают меня своим пепельным, затхлым одеялом. Но я больше не сопротивляюсь. И вот уже, как будто это было еще вчера, я вижу перед глазами мальчишку с глазами цвета бесконечности. Никто, никогда, ни до, ни после не смотрел на меня так как Он. И вы не представляете, каково это – подпасть под такой очевидный интерес, понадеяться, а потом одним махом провалиться в разочарование. Да, но так оно и было.

А что бы чувствовали вы, если бы самый симпатичный парень, которого вы когда-либо видели вдруг заинтересовался вами, а потом…и вашей лучшей подругой? Дерьмовый расклад, правда? Но так и случилось. Не успела я примерить на себя роль той, кем так откровенно восхитились, как Оля тут же прошептала мне на ухо:

– Странный парень, Аришка, то тебя взглядом облизывает, то теперь мне подмигивает.

– Серьезно? – задохнулась я и недоверчиво уставилась на нее.

– А я когда-то тебе врала? – хохотнула подруга и я тут же завяла.

Это был конец десятого класса. Олимпиада по математике. Весна и мне шестнадцать – самое время влюбляться по уши. И да, тогда я боялась сама себя и тех первых, робких чувств, что так неожиданно и стремительно пробудились во мне. Но, ко всему, еще я отчаянно боялась, что со мной просто поиграют как с дешевой пластмассовой куклой, поломают и выбросят на помойку. Я уже это проходила и не просто с посторонним человеком, а с самым родным в мире. Да, добавки мне не хотелось. Однозначно.

Потому от настырного мальчика я и хотела держаться как можно дальше. Вот только не получалось. Ведь запретный плод, как известно, сладок. Да и он все время был рядом, и я чувствовала его взгляд. Но и не я одна. И снова дорогая подруга, и ее слова, что почему-то уже тогда причиняли мне боль.

– Уселся позади нас, Аришка, – докладывала она мне в темноте актового зала.

– М-м-м…

– На тебя больше не смотрит. Видимо ты его отпугнула. Теперь мне улыбается и машет, – и довольно растянула губы в улыбке.

– Угу…

– Тебе он вообще как? – и снова за мою спину посмотрела.

– Да не знаю, – прикусила я губу, хотя понимала, что парень мне понравился. Очень!

Знаете, про таких парней, кроме как «вау» ничего и не скажешь больше. Ну, обычно ботаники и зубрилки выглядят как? Да никак! А этот…Высокий, жилистый, поджарый. И смотреть на него хотелось, понимаете?