Девственница

– Возможно, я тоже схожу по тебе с ума.
– Элли провела рукой по груди и животу Кайри.
– Особенно от этой части тебя.
– Элли протолкнула два пальца в Кайри и обнаружила, какой скользкой она была от собственной влаги.

– Эта часть меня тоже безмерно увлечена тобой.

Кайри шире развела ноги, и Элли помассировала ее внутренние мышцы двумя, а затем тремя пальцами. Она не пыталась снова довести ее до оргазма. Она просто хотела касаться, изучать, чувствовать. Но прошло совсем немного времени, прежде чем Кайри снова начала тяжело дышать, и впилась пальцами в бедро Элли. Элли опустила голову и резко всосала сосок Кайри. Вскоре она ощутила, как сжимается влагалище Кайри и содрогается вокруг ее руки во втором оргазме.

Элли вытащила пальцы и вытерла влагу о одеяло.

– Ну как?
– спросила она Кайри, которая медленно приходила в себя.

– Люблю оргазмы. Я каждый день возношу благодарственную молитву Богу за них.

– Ты произносишь благодарственную молитву за оргазмы?
– спросила Элли.

– Конечно. Это же подарки от Бога, верно? Женщина не обязательно должна забеременеть, испытав оргазм, верно?

– Верно.

– Так если они не имеют никакого отношения к размножению, то почему они есть у женщин?
– спросила Кайри. Она подняла руку и указала пальцем в потолок, в небо, где жил Бог. – Оргазмы - это Божий способ сказать, что Он сожалеет о месячных и спазмах.

– Извинения приняты, - ответила Элли.

– Аминь, - сказала Кайри.

Все еще смеясь, Элли села и оглядела часовню.
– Должно быть, это самый странный молебен, когда-либо проводившийся здесь. Боже, мы благодарим тебя за оргазмы...

– Не знаю. Этому место больше ста лет, - ответила Кайри. – Уверена, мы не первые, кто использует его по не совсем ангельским причинам.

– Думаешь, другие монахини приходили сюда для любовных похождений?

– Может быть, - ответила Кайри.
– И местные, наверное.

– Сюда могут приходить посторонние?
– спросила Элли.

– Определенно. Здесь есть дверь. Потайная.

– Куда она ведет?

Кайри села и натянула сорочку.

– Я покажу.

Она встала и Элли последовала за ней в помещение, которое, как она думала, было кладовкой за молитвенным алтарем. Но дверь вела не в комнату. Она вела наружу, к тропинке в лесу. Длинный высокий деревянный забор тянулся, насколько хватало глаз, от часовни до аббатства в одном направлении и от часовни до края территории монастыря в другом.

Элли не переступала порога внешнего мира. Но смотрела на него почти с жадностью.

– Дверь запирается изнутри, - сказала Кайри.
– Никто оттуда не может войти, если кто-то здесь не откроет для них дверь. Но, может быть, это и случилось. Может, кто-то из аббатства пригласил кого-то стороннего, кого хотел видеть.

– Зачем здесь потайная дверь? Нам не разрешается покидать аббатство без разрешения.

– Это было для рабочих, которые строили часовню. Они оцепили этот район, пока шла стройка. Не хотели, чтобы здоровенные строители ходили через аббатство, поэтому заставляли их ходить через заднюю дверь часовни. Хотя дверь потом так и не заложили.

– Запри ее, - сказала Элли.

– Но...

– Делай.

Кайри немедленно захлопнула дверь и заперла ее.

– Что случилось?
– Она в замешательстве посмотрела на Элли.

– Не хочу, чтобы кто-то сюда входил, - ответила Элли, ее сердце бешено колотилось без причины, которую она могла или хотела назвать.

– Но кто может сюда войти?

– Никто.

– Тогда почему...

– Нам пора возвращаться в аббатство, - сказала Элли, отходя от двери.

– Элли, что случилось?

– Ничего.

– Из тебя плохая лгунья, - сказала Кайри, беря Элли за руку.
– Ты же не думаешь, что он ворвется сюда, правда?

– Нет, - ответила Элли.
– Но я могу вырваться.

Кайри резко посмотрела на нее, в ее глазах была боль.

– Ты хочешь уйти?
– спросила Кайри.

– Нет. Да.

– Что это значит?

Элли покачала головой.

– Я не знаю.

– Знаешь.

Когда Элли посмотрела Кайри в глаза, она увидела в них страх. Ее внутренний инстинкт подсказывал ей избавиться от него. Эта девушка принадлежала ей, чтобы защищать и лелеять. Доминанты должны заботиться о своих сабмиссивах. Быть Доминантом оказалось труднее, чем она думала.

– Элли, пожалуйста. Ты пугаешь меня.

– Я хочу уйти, - ответила Элли, выбирая честность.
– Но я не хочу уходить от тебя.

– Понимаю.
– Кайри отпустила руку Элли и вернулась к одеялу на полу. Она подтянула ноги к груди.

Едва Элли увидела открытую дверь, как поняла, насколько сильно ей хочется выйти в нее. Не выйти - выбежать. Ей хотелось бежать и бежать, пока между ней и этим монастырем не останется тысяча миль.

– Ты уходишь?
– спросила Кайри, глядя на Элли.

– Нет. Не могу. Я не знаю, куда мне идти, и что делать.

– Я знаю, - ответила Кайри.

– Что?

– Я говорила, что знаю, чем бы ты могла заниматься. Говорила, что придумаю, чем бы ты могла заниматься в жизни. И я узнала.

Элли холодно усмехнулась.

– Ты узнала, что я могу делать со своей жизнью?

Кайри встала и прошла в заднюю комнату, где она спрятала одеяла.

– Я же сказала, что у меня для тебя подарок, - Кайри вернулась с конвертом в руках. Она протянула его Элли.

– Вот.

Конверт уже был вскрыт. Он был адресован Кайри, а не ей. Внутри лежал один-единственный лист бумаги. Элли развернула его и поднесла к ближайшей свече.

Дорогая Кайри, - начиналось письмо.
– Было чудесно получить от тебя весточку. Я думаю о Бетани каждый божий день. Ее книги стоят на моих полках, и память о ней живет в моем сердце.

– Кто это?
– спросила Элли, отрываясь от письма.

– Литературный агент моей сестры, - ответила Кайри.
– Продолжай читать.

Признаюсь, я была удивлена, получив пятьдесят рукописных страниц эротического романа из монастыря в Нью-Йорке, но Бетани говорила, что ее младшая сестра была белой вороной в семье. У нас есть правила подачи заявок, но уверена, что не могу отказать ни одной сестре Бетани. И рада, что не отказала. Твоя подруга Элли - чрезвычайно талантливая писательница . Я не могла оторваться от присланных страниц и была очень расстроена, когда дочитала до конца, и поняла, что читать больше нечего.