Девушка индиго

К счастью, мне на глаза попался Эндрю Дево, и я устремилась к нему, как только маменька в очередной раз направилась к столу, где разливали пунш, – чтобы унять головную боль, как она сказала.

– Мисс Лукас! – просиял мистер Дево. – Рад вас видеть! Какие новости?

– Самые чудесные, – улыбнулась я. – Должна поблагодарить вас за все ваши советы по поводу семян и земледельческих премудростей.

– Полноте! Мои советы вам пригодились, как телеге пятое колесо. Вы и без меня отлично справляетесь.

– Порой и небольшой подсказки довольно, а уж ваша поддержка в моих начинаниях для меня бесценна.

– В таком случае, всегда рад помочь.

Я сбивчиво – хотелось побыстрее обо всем рассказать – ввела его в курс дел на своей плантации и сразу пообещала поделиться семенами индигоферы в следующем году.

Вернулась маменька, мы поболтали с Мэри Шардон и миссис Вудворд, а затем вместе отправились искать любезную миссис Пинкни, которая, как всегда, предоставила нам кров на время пребывания в городе.

Вскоре маменька удалилась в комнату отдыха для дам – решила сделать перерыв, – и я, оставшись в приятном обществе миссис Пинкни, миссис Клеланд и мисс Бартлетт, воспользовалась возможностью выразить им свою признательность, ведь они, в отличие от остальных, не подвергли меня остракизму.

– Ну что вы, не стоит! – покачала головой миссис Пинкни.

– А что мы такого сделали? – удивилась мисс Бартлетт. Ей едва исполнилось семнадцать, и меня забавляли почти детская восторженность этой совсем юной девушки и ее отказ замечать неприятную подоплеку событий. Однако в данном случае, как мне показалось, возраст был ни при чем – просто мисс Бартлетт в очередной раз проявила себя настоящей подругой, и эта способность искренне дружить восхищала меня в ней. За ее поступками и словами не было никаких тайных намерений и умысла.

Я улыбнулась, не зная, как ей объяснить.

– Видите ли, у нас нет необходимости перед кем-то отчитываться, – сказала миссис Клеланд, обращаясь ко мне. – Мы с миссис Пинкни обе живем в удачном браке. Мистер Пинкни – весьма уважаемый человек в городе, и, несмотря на его неудачу в суде на этой неделе, никто не сравнится с ним в умении толковать законы. Это дает супругам Пинкни определенного рода защиту против мелких нападок со стороны общества. Что касается меня, то до пересудов за спиной мне и вовсе нет дела. – Она взмахнула расписным китайским веером. – Я считаю вас исключительно умной и очень, очень милой девушкой, Элиза. Если бы у нас у всех были ваши возможности… Можете не сомневаться – я ваша самая искренняя и деятельная сторонница, – заключила она и сделала глоток пунша.

Меня переполняли эмоции, и я даже не могла ей ответить.

– Отлично сказано, – улыбнулась миссис Пинкни. – Присоединяюсь. Я тоже ваша сторонница, Элиза. Но первым в этом списке, несомненно, должен значиться мистер Пинкни – мы обе сильно ему уступаем в ретивости. – Она рассмеялась, а упомянутый джентльмен не преминул появиться в этот самый момент.

– У меня уши горят, и кажется, я слышал свое имя. Что это вы тут замышляете?

Чарльз ласково обнял жену за плечи, и мне вдруг томительно захотелось почувствовать самой, каково это – пребывать в таких отношениях, основанных на взаимном доверии, радости, нежности. Или хотя бы каково это – расти в такой семье. Я знала, конечно, что мой отец питает глубокую привязанность к маменьке, но в тот момент мне открылось с удивительной ясностью, что между ними нет ничего похожего на те магические чары, которые связывают мистера Пинкни с его супругой. Достаточно обратить внимание на то, как они прикасаются друг к другу – такой близости можно позавидовать. Перед моим мысленным взором возникла картинка: Бен и его пальцы на моем запястье, – но я немедленно выкинула ее из головы.

– О, дядюшка, потанцуй со мной! – попросила мисс Бартлетт. – Эти леди ведут такие загадочные беседы, что я уже голову сломала.

Чарльз рассмеялся:

– Тогда придется тебя спасти. Мисс Лукас, надеюсь, вы подарите мне следующий танец?

– О, соглашайтесь, – сказала миссис Пинкни. – Чарльзу не терпится услышать о ваших успехах в земледелии. Сжальтесь над беднягой.

– Хорошо, – кивнула я, хотя при мысли о том, что я выставлю себя на всеобщее обозрение, кружась по залу с Чарльзом Пинкни, у меня засосало под ложечкой. – Буду ждать вас здесь.

Мисс Бартлетт захихикала, когда мистер Пинкни чопорно поклонился, подставив ей руку, и они нас покинули.

– Так мило, что вы не забываете писать нашей племяннице, – вздохнула миссис Пинкни.

– Для меня это большое удовольствие, уверяю вас. И кроме того, как вам, конечно же, известно, это хороший способ держать и мисс Бартлетт, и вашего супруга в курсе моих начинаний на плантации. – Я покосилась на миссис Клеланд, но она вовсе не выглядела удивленной.

– Мы так и думали, – сказала миссис Пинкни, тоже покосившись на миссис Клеланд, затем ласково улыбнулась мне и потрепала по руке: – Скажите-ка, Элиза, вы следите за политикой?

– В той мере, в какой это может коснуться наших дел на плантации и торговых соглашений, – пожала я плечами.

– В таком случае вы должны были слышать о самоуправстве Оглторпа в Джорджии. А также о последнем указе парламента, каковой предписывает ликвидацию частных банков в Америке, в противном случае поселенцы потеряют свои земельные владения и лишатся покровительства короля.

У меня кровь застыла в жилах.

– Что… что это означает?

– О, вы не потеряете плантации, дорогая, я уверена. Но вам нужно посоветоваться с Чарльзом. Он, между прочим, весьма решительно и резко высказался в суде на нынешней неделе. Судьям это не понравилось, и все шестеро единодушно постановили взыскать с него двадцать шиллингов!

– Бедняга, – покивала миссис Клеланд. – Он ведь еще и с лошади упал. Надо же – на одной неделе упасть с лошади и заиметь неприятности в суде! По счастью, он человек сильный, к тому же правда на его стороне. Смешно думать, что парламент, заседающий в Лондоне, принимает какие-то постановления относительно нас. Мы и так разорены войной с Испанией, а теперь они еще пытаются указывать, как нам лучше вести наши дела!

Я переводила взгляд с миссис Пинкни на миссис Клеланд. Мы, Лукасы, держали свои деньги в частном банке. Для торговых сделок мне нужны были наличные. Мы зависели от системы бумажных денег, и наши счета были в хорошем состоянии благодаря моим неустанным заботам.

– Вам дурно? Вы совсем бледная, – озабоченно заглянула мне в лицо миссис Пинкни.

– Да-да, – подхватила миссис Клеланд и взяла меня за руку. – Быть может, перейдем в салон?

– Нет, все хорошо. Я… э-э… У нас столько хлопот на плантациях – голова идет кругом, и теперь я еще беспокоюсь из-за того, как на нас скажутся политические решения…

В этот момент вернулись Чарльз Пинкни и мисс Бартлетт.

– Спасибо, дядя! – пылко воскликнула мисс Бартлетт. – О, тетушка, сегодня на балу столько красавцев! Вон те, к примеру. Вы знаете, кто это? – Она ткнула пальцем в дальний угол зала; миссис Пинкни поспешно схватила ее руку и опустила. – Ой, простите, – хихикнула мисс Бартлетт.

Мы все взглянули в направлении, указанном девушкой, и я увидела Миддлтона и Дрейтона – молодые люди что-то увлеченно обсуждали между собой.

– Из них свободен пока что только Джон Дрейтон, – сообщила миссис Клеланд, разглядывая их в монокль на палочке. – Да и тот не надолго. Через пару недель он женится на дочери вице-губернатора Булла, на Шарлотте из Эшли-Холл.

– Ох, беда, – вздохнула мисс Бартлетт. – Они все на ком-нибудь женятся к тому времени, как мне настанет пора выходить замуж, а это будет уже в следующем году.