Девять жизней Рода

– И имущество такого могущественного Рода кто-то из особо «одарённых» решил с моей помощью прибрать к рукам? Там или безумец или…

– Или всё просчитано до малейших деталей, – закончила за мной Ольга и вышла, увидев мой кивок. Я не став стал её задерживать, подошёл к окну, за которым шёл дождь. Началась осень… Да, отец явно поторопился, выделив мне на подготовку всего полтора – два месяца. Или три? Да хоть полгода. Всё одно - значительно ошибся. Блин, не было печали. С одним не разобрался, второе на очереди, теперь третье навалилось. Когда ж я дома окажусь?

С бывшим зэком переговорю, озадачу, но есть ещё человек, кто сможет помочь, к тому же без особого напряга. Но с ним, точнее с ней пообщаюсь, когда останусь в квартире один. Нечего злить девчонок. И так сёстры смотрят на Ольгу как на соперницу. Между прочим, это даже хорошо – филонить в спаррингах не будут.

Даже улыбнулся от таких мыслей, представляя, какой завтра будет мордобой. Хотя фиг им – надену утяжелители на ноги, что б особо ими не махали, и титановую кирасу на грудь. Всяко килограмм по двадцать на них висеть будет. А сколько сами весят? Полсотни? В лучшем случае... В первую очередь девчонок надо научить думать головой, а не ногами и руками. Вроде всё распланировал? Посмотрел на часы – одиннадцать. До обеда далеко, а садиться разбираться с отцовскими записями не в состоянии – голова словно опилками набита. Понял, что мне срочно надо – КОФЕ!!!

* * *

Уже привык, что в этом мире всё, что я запланировал даже на вечер, не говоря о завтрашнем дне, никогда не сбывается. Сегодня случилось то же самое. Шёл на кухню, а завернул в спальню. Решил полежать хотя бы полчаса, но что бы я мог отдохнуть? Как же. Промяукав под дверью, в дверях спальни появилась Маша.

– Саша, ты спишь?

– Уснёшь тут с Вами. Что на этот раз случилось?

– Ольга подняла трубку городского телефона, а там сообщили, что через час Вас хотели бы навестить Разумовские. Узнали, что Вы заболели, вот и решили проявить чуткость и выразить почтение.

Не знаю, может кто другой на моём месте проявил иную реакцию, а я засмеялся в голос.

– Я что-то сказала не так? – девушка смутилась.

– Маш, всё нормально. Смысл сказанной тобой фразы мне показался забавным. Разумовские, узнав о моей болезни, решили проявить чуткость и засвидетельствовать своё глубокое почтение. Считай, выразить соболезнование. Жить они, что ли здесь будут в ожидании, когда я помру?

– Как скажете, Александр Николаевич. Типун Вам на язык.

– Да хоть два. Слушай, а как полагается принимать посетителей, когда я в печали? В смысле, в постели, болею?

От дверей послышался тихий смех.

– Смотря какой приём, - это уже вступила в разговор Ольга. Как мне показалось, и Наталья за дверью стоит… - Если оказание внимания, передают открытку в руки секретаря или делопроизводителя. Если приём с оказанием помощи и сочувствия, больной может лежать в постели, а гость в течение не более пяти минут выказывает словесное почтение и пожелания скорейшего выздоровления. Если приём с чаепитием, то…

– Оля, хватит. С чаепитием? Я сейчас лопну от смеха. Скажи, кто придумал всю эту галиматью? Неужели со времён царствования Петра и Екатерины Великой в этом мире ничего не поменялось?

– Почему не поменялось? Ошибаетесь, Александр Николаевич. Например, во время большого приёма больной имеет право отказаться от приглашения на танец, но подобное имеет право совершить не более трёх раз подряд.

– Хочешь сказать, что человек, который себя чувствует плохо, должен ещё и балы закатывать в своём доме? И танцевать? Девочки, Вы что, издеваетесь?

– Никак нет, Александр Николаевич. Ольга Сератовна не выдумали ни одной строчки. Сами прочтите «Уложение о правилах приёма в домах, где проживают лица больные, но способные с достоинством принять сочувствие и соболезнования от друзей, близких своих, покровителей и лиц почтенного возраста».

– Я охреневаю. И кто-нибудь из ныне живущих этого правила придерживается? Что, в самом деле к больному выстраиваются очереди, что бы передать своё соболезнование? Слово-то какое…

– Старая знать да, строго придерживается всех правил, а новая, естественно, считает всё это изжившим и по сути дурным.

– Вот и я согласен, что это всё этот дурь. Значит так. Сейчас кто-то из Вас идёт в ресторан на Углах и заказывает кабинет. Хотя стоп. Сколько человек должно приехать?

– О количестве лиц не сообщили.

– А если это очередная проделка наших общих недоброжелателей и сюда едут меня добить, что бы потом вину вновь свалить на Разумовских? Брать в руки оружие и начать войну? Девочки, у Вас же головы светлые. Что делаем?

– В первую очередь надо позвонить и узнать – кто к нам направляется. Сколько человек, цель поездки. Теряем время.

– Умница, Маша. Карты в руки. Звони, узнавай. А потом, мои хорошие, все по домам.

– В смысле по домам? – одновременно раздались три возмущённых голоса.

– В прямом. Неужели думали, что я Вас сейчас вооружу и выставлю заслоном между собой и гостями? Что бы мне потом Ваши родители голову оторвали, а по городу пошёл слух, что князя Галицкого охраняют три юных девицы-красавицы, с которыми возможно он находится в самом тесном контакте? Зачем ЭТО Вам? Опозориться легко, а доказать свою чистоту, это надо ещё постараться. Вот принесёте письменное согласие от отца с матерью, разговор будет другой. А если пострадаете? Не, на фиг.

Надо было видеть, как скисли рожицы сестёр, да и Ольга отвела глаза, понимая, что я прав. Девчонки ведь так до сих пор и не знают, сколько мне на самом деле лет. Чувствуют, даже обижаются, что к ним отношусь с долей снисходительности, скорее как к своим дочкам, чем к ровесницам. Наверное, это их и возбуждает, тянет совершить необдуманные поступки. Так бывает, знаю…

– Дозвонилась. – В кабинет, куда я с трудом перебрался, заскочила Маша. – Едет Глава Рода, Георгий Алексеевич. Просили передать, что визит сугубо неофициальный. Будет только Глава и его телохранитель. Вторая машина, с охраной, останется на улице.

– Что, сами сказали по поводу второй машины? Или ты поинтересовалась?

– Я задала вопрос, сколько человек направляется сюда. Не надо было?

– Маша, я уже говорил, что ты умница? Повторю ещё. Всё, девочки. Спасибо за помощь, а теперь домой.

– Саша, а может…

Смотрел сейчас на три тонкие фигуры, которые стояли в проёме двери и сердце кольнуло. Ведь точно так же я задал вопрос отцу, который уходил из этого мира. Слово в слово.

– «Нет, девочки. Вас я подвергать опасности не буду. Рано Вам брать в руки оружие».

– Не может. Три минуты, что бы покинуть квартиру. Если выйду и кого увижу, получите по одному красивому выпуклому месту. Время пошло.

– А если сразу получить, а потом…

– Брысь отсюда, – я уже начал злиться и сестры поняли, что время шутливых пререканий закончилось. Вскоре щёлкнул замок входной двери.