Dies irae, dies illa (Тот день, день гнева)

– Уговорил, – согласно моргнул Сомнус. – Все я помню. Но только мне лень.

– Слушай, ну какая тебе разница, где спать?

– Разницы нет. Только удастся ли тебе убедить меня сменить местоположение?

Пустой сладко потянулся, потом снова свернулся в комок, поудобнее устроив голову на хвосте.

– Ну, ладно, тебе, как старому другу, расскажу, что я задумал.

Ветус склонился к самому уху ящера и прошептал всего несколько слов. От этих слов Сомнус оживился чрезвычайно, настолько, что даже открыл оба глаза.

– Хорошее дело, – сказал он. – Доброе дело. Если тебе это удастся, я буду очень благодарен.

– Не будешь, – рассмеялся Ветус. – Так что благодари сейчас.

– Ты прав. – Пустой поднял голову специально, чтобы ею кивнуть. – Так что я могу для этого сделать?

***

Размять лапы после тысячелетнего сна и в самом деле оказалось приятно. Маленький ящер немного пробежался по пескам, пока не нашел одинокого пустого, дрыхнущего, не скрываясь, прямо посреди пустыни. Сомнус с разбегу боднул его лбом.

– Чего? – Пустой спросонья перепугался, подскочил, ошарашенно озираясь.

– Хватит спать. Пошли охотиться.

– Зачем? – Пустой недоуменно уставился на незнакомую мелочь.

– Затем, что так положено, – строго заявил ящер. – Пошли жрать синигами. Скажешь, не хочется?

– Хочется, – согласился пустой.

Это безмозглое животное было необходимо Сомнусу для прикрытия. Он запрыгнул на покатую спину пустого и полностью замаскировал свою реяцу. Теперь никто не догадается, что они прибыли вдвоем!

Едва темнота гарганты расступилась, уступив место яркому солнечному дню, Сомнус немедленно скатился со спины своего спутника и проворно уполз под ближайший помост. А пустой, которого он привел на убой, взревел, растопырил острые когти и бросился в атаку на ему одному видимую цель. Вот и отлично, сейчас он тут наделает шуму.

Сомнус, само воплощение лени, спал тысячелетиями только лишь потому, что ему решительно нечем было себя занять. Теперь же, когда перед ним была поставлена четкая цель, он мог кружить по городу сутками, не чувствуя усталости. Но долго искать ему не пришлось. Он вслушивался в разговоры, тихонько шнырял вдоль стен и по канавам, следил за теми, кто направлялся в нужную ему сторону, и в конце концов добрался.

Обознаться было невозможно. Несомненно, за все время своих блужданий по Сейрейтею он не чувствовал реяцу сильнее. Долгобородый старик сидел за столом в кабинете и что-то неспешно писал. Врага он не учуял. Невозможно учуять Сомнуса, разве что нарочно напрягать для этого свои чувства. Он мал телом, его походка неслышна, а реяцу, чтобы не сожрали, он научился скрывать как никто. Пустой незаметно пробрался в открытое окно, скользнул к ногам старика…

Тот все же почувствовал опасность, но в самый последний миг, когда предпринимать что-то было уже поздно. Он дернулся, поднял голову и наполовину обернулся к врагу, но тем самым лишь облегчил его задачу. Сомнус стремительно прыгнул на его грудь… и полностью растворился в теле синигами.

***

– Ну так вот, коллеги, – объявил Кьораку, улыбаясь немного неуверенно, – Совет сорока шести просил меня тут немного покомандовать, пока такое дело…

Собрание молча приняло к сведению. Ни у кого не было сомнений, что Совет примет подобное решение, не было уверенности лишь в кандидатуре. Когда командира Ямамото нашли лежащим без сознания на полу собственного кабинета, стало очевидно, что обнаруженный в Хуэко Мундо враг сделал свой ход. В подобной ситуации, на грани войны, никак нельзя оставлять Готэй без командования. Унохана и Куроцучи по очереди осмотрели главнокомандующего и единодушно заявили, что имеет место быть реяцу пустого. Больше ничего определенного они сказать не могли и привести пациента в чувство затруднялись.

Бьякуя недовольно хмурился: ему не нравилось новое назначение Кьораку. Кучики опасался, что тот не сможет быть достаточно беспристрастным, ведь два капитана уже давно находились в состоянии вялотекущей ссоры. Испытывая неприязнь к Кучики, Шунсуй наверняка поставит шестой отряд в невыгодные условия, да и действовать по своему усмотрению вряд ли позволит.

Хаями тоже был недоволен выбранной кандидатурой. Бьякуя не рассказывал ему, что одно время капитаны шестого и восьмого отрядов неплохо ладили между собой. Наото знал Кьораку только с одной стороны: это был человек, который нанес тяжкое оскорбление его другу. Можно было не задумываться об этом, пока они не сталкивались близко, но теперь-то Шунсую придется подчиняться.

– Очевидно, существование врага и его намерения уже нельзя подвергать сомнению, – продолжал Кьораку. – Я предлагаю провести разведку боем. Послать туда пару-тройку капитанов… Надо же глянуть, что за «эспаду» собрал наш противник. Все равно он уже в курсе, что мы его засекли.

После этих слов Бьякуя немедленно принялся сверлить взглядом Кьораку. Без особой, впрочем, надежды. И не ошибся: взгляд новоявленного командира скользнул мимо Кучики, словно он был пустым местом.

– Я думаю… – Шунсуй оглядел свое воинство. – Сой Фонг, Зараки и Комамура будут в самый раз. Что скажете?

Ну, конечно, обреченно думал Бьякуя, снова опуская глаза. Теперь он будет нарочно игнорировать шестой отряд. Нельзя было не заметить этот красноречивый взгляд, так отчетливо вопящий о желании отправиться на задание! Чего доброго, когда дойдет до настоящей драки, Кьораку оставит шестой отряд в арьергарде, прикрывать тылы. Как же неудачно все получилось!

========== Первое столкновение ==========

В тот момент, когда три капитана ступили на песок Хуэко Мундо, Ветус с тремя своими подчиненными придирчиво осматривал недавно заделанную дыру во внешней стене замка. Собственно, подчиненными можно было назвать только двоих из них. Хоакин демонстративно держался наособицу: мол, я, конечно, буду сражаться на твоей стороне, но ты не очень-то командуй. Ветуса, впрочем, вполне устраивало подобное положение вещей. Мелкий наглец был ему чрезвычайно симпатичен. Кроме того, были здесь рослый угрюмый Альбан Сото и ретивый служака Васко Рейес, который, собственно, и отвечал за починку стены. Реяцу чужаков все они учуяли незамедлительно.

– Ну надо же! – С ноткой веселого интереса в голосе произнес Ветус. – Они уже здесь. Какие шустрые! Ну, делать нечего, придется пойти подраться.

– Вот черт, – буркнул Хоакин себе под нос. – Чего их сюда принесло?

Арранкары неторопливо двинулись навстречу капитанам. Очень скоро обе группы оказались в зоне прямой видимости.

– Кстати, Месси! – Вдруг спохватился Ветус. – Ты же их всех знаешь. Расскажи, кто есть кто.

Тот нехотя назвал имена. Больше всего его сейчас занимала мысль о том, как выкрутиться, не приняв участия в битве и при этом не выдав себя.

– Тогда действуем так, – распорядился Ветус. – Ты, Альбан, бери на себя девчонку. Ей к тебе не подступиться. Васко, займись этим звероподобным. Я возьму на себя Зараки, а ты, Месси, сам решай, кто тебе больше по душе.

***

Противники сошлись посреди пустыни. Арранкары успели перестроиться таким образом, чтобы оказаться напротив намеченных для них врагов, а Хоакин незаметно отодвинулся в сторонку.

– Ну и что? – Грозно осведомилась Сой Фонг. – Кто из вас главный?

– Это я, – Ветус приветливо помахал рукой и широко заулыбался. – Рад знакомству, господа капитаны. Мое имя Ветус. Вы же можете не трудиться, называя себя, я и так вас всех знаю.