Дикая Охота
Шрифт:
— Вижу! — коротко ответил рикс. — Не стрелять! Да, это Люди Древа…
— Вот уж кого не ждали и не приглашали, — пробурчала хмурая Серена. — Какого черта им от нас надо?
— Золото, доннерветтер! — сквозь зубы ругнулся Винсент. — Слухи о нашей победе, уже достигли их ушей…
— Что будем делать, Винс?
— Принимать гостей. Это могущественный Народ, не стоит с ними ссориться. Не проявляйте агрессии, ведите себя вежливо, но будьте настороже. Говорить буду я…
«Гости» приближались, идя длинным клином — полтора десятка огромных Золотых Стрекоз, не уступающих размером дрейкам и способных нести на спинах одного-двух всадников. Летающие существа, выполняющие роль небесного транспорта — большая редкость в Единстве… Согласно справочнику колониста, такие Стрекозы — один из
— Сама, надо же! — прищурился Кассиди и еще раз предупредил. — Не стрелять!
Я понял, о ком он — в нашем Круге была только одна всем известная золотая Восходящая. Если не считать мифологических персонажей вроде бабушки Яшмы… Что-то зачастило к нам золото — это немного нервировало, хотя догадаться, зачем прибыли гости, было нетрудно. Видно было, что и рикса это посольство совсем не обрадовало — Винсент хмурился, непроницаемый и суровый, как темная скала.
Стрекозы сделали круг почета над фригольдом, словно давая себя рассмотреть, а затем приземлились — совсем неподалеку от юного Древа. Изящные создания, лишь отдаленно напоминающие земных насекомых, длинные, стремительные, покрытые золотистым панцирем; и каждое несло на спине одного-двух вооруженных Восходящих. Да, это были Люди Древа — вернее сказать, Люди Ветвей, тонкие, стройные, с длинными пальцами, смуглой, покрытой зеленоватой вязью кожей и причудливого цвета волосами — весенне-зелеными, изумрудными, золотистыми… Двигались они с необычайной ловкостью, которая выдавала грозных воинов, да и снаряжены были на славу — странная, как будто выращенная, а не сделанная из глянцевого дерева экипировка, множество Предметов, странное оружие, в том числе древние кел-артефакты…
Серьезная, очень серьезная компания, больше походящая не на королевскую свиту, а на боевой или охотничий отряд. Двадцать один человек — если к Людям Ветвей, больше похожим на древесных лемуров, можно было применить это слово. Понятно, зачем Винсент выдернул меня — когда у тебя в гостях дюжина серебра, восемь бронзы и одно золото, лучше иметь за плечом Небесного Ястреба.
Иниэсс, кинг Народа Древа, грациозно сошла с сегментарного туловища Стрекозы и слегка прищурилась, оглядывая наш фригольд. Золотая Восходящая, она мгновенно выделилась в группе пришельцев по тому почету, который ей оказывали. Серебряно-золотые волосы кингессы были заплетены хитрым венцом, оттеняя оливковую кожу, губы сжаты узкой полоской, а в руках светился игг-посох — Предмет золотого ранга, хорошо знакомый еще с тинга. Она задержала взгляд на Ростке и лишь потом перевела свои огромные глаза на нашу подходящую процессию.
— Иниэсс Зеленолистная, — громко произнес на Едином Наречии Винсент Кассиди. — Народ Земли приветствует кинга Народа Трав и хозяйку Благословения в нашем фригольде.
— Пусть и ваши листья будут зелеными, Винсент Кассиди, — ответила Иниэсс своим певучим, обманчиво мелодичным голосом. Он был подобен меду, текущему в уши, — слушать и слушать, и я не удивился бы, узнав что один из ее Навыков связан именно с завораживающим тембром. — Я приветствую тебя и твой Народ, рикс.
— Что привело вас сюда?
— Круг пророс известиями о новом свете. Мы прибыли смотреть и говорить, Люди Земли, — Иниэсс чуть снисходительно улыбнулась, глядя на нас. Наверное, ее забавляла суета смешных вооруженных карликов, спешно занимавших боевые посты. — Вижу, вы уже пробудили Росток… Позволишь ли поближе взглянуть на него, рикс?
— Когда мы еще не были Народом и впервые пришли в Благословение, ты сказала, что увидеть Древо — священное право каждого разумного жителя Круга, — улыбнулся Винсент Кассиди. — Могу ли я отказать в этом тебе, буря? Прошу, проходи…
Мы провели их в защищенный периметр вокруг Ростка, преодолеть который, на самом-то деле, было весьма непросто — я постоянно переживал, что Кыш может стать жертвой автоматических систем защиты, хотя техники уверяли, что все
предусмотрели, да и не удаляется йурр от своего Древа больше чем на сотню шагов… Пока шли, я внимательно разглядывал гостей — не так часто приходилось видеть вблизи этих удивительных существ. Не я один — копье Уэнтвуда, люди Серены и другие сопровождающие нас тоже таращились на гостей будь здоров.Люди Древа возвышались на пару голов над каждым из нас — настоящие великаны, но тонкие, причем скорее изящные, чем худощавые. Удивительно, но их странное сложение казалось гармоничным и не резало глаз. Еще по визиту к Древу я помнил этот Народ, созданный или эволюционировавший для жизни на исполинских деревьях и снабженный всем необходимым — беличьей ловкостью, гибкостью, невероятно длинными пальцами на руках и ногах и цепким хвостом, окрас которого повторял цвет шевелюры. Дети Древа совершенно не стеснялись своих особенностей — и, несмотря на разные породы, явно могли сочетаться с обычными людьми вроде нас, теневиков или обитателей Моря Трав. Об этом упоминала Азимандия, одна из ее Рун — Танцовщица — принадлежала к этой расе, и кел-леди нахваливала ее любовное искусство. Но и тогда, и сейчас, глядя на Иниэсс и еще нескольких женщин-Восходящих, сопровождавших ее, я не мог представить, как это вообще возможно, не столько физически, сколько морально — они другая, иная, совершенно чуждая раса!
Протоколы безопасности запрещали чужакам подходить к Ростку вплотную, и Люди Древа остановились в тридцати шагах у подножия небольшого холмика, на вершине которого росло наше юное Древо. Оно уже достигло примерно восьми-девяти метров в высоту и было окружено венчиком из полупрозрачных листьев, но все еще выглядело ребенком, хрупким, просвечивающим насквозь и требующим защиты.
Каждый раз, когда я оказывался здесь, немного захватывало дух. Красивое… Древо казалось произведением искусства неведомого мастера, с единственным изъяном — темным пятном шрама, оставленным на основании ствола ядовитым когтем Палача.
Люди Древа медленно опускались на колени, завороженно протягивая руки к нашему Ростку. На их узких лицах появилось благоговение — для этого Народа Великое Древо означало гораздо больше, чем для нас. Религия? Пожалуй — но их божественное древо было зримым и реальным, и оно ласкало, шептало, грело в незримых объятиях, как будто все мы стояли у родного очага, но не огненного, а разумного, живого и чувствующего, прорастающего в наших душах и сердцах.
Иниэсс попросила подойти ближе, и Винсент без колебаний разрешил, дав знак следовать за ней. Вместе с сопровождающими она подошла к Ростку, но в нескольких шагах от него йурр, выскочив из-под ног, бесстрашно загородил дорогу золотой Восходящей. Он протестующе засвистел, и Иниэсс остановилась, глядя на маленького защитника. Ее лицо неожиданно расцвело улыбкой, на этот раз — искренней.
— Я слышала о звездном йурре, что хранит Росток, — произнесла она. — А теперь вижу, что лучшего стража не найти во всем Круге… Как его почтенное имя?
— Кыш, — ответил я, потому что все остальные озадаченно замолчали. — Его зовут Кыш…
Словно подтверждая мои слова, йурр фыркнул, засвистел и притопнул ножкой, глядя на гостью. Он выглядел точь-в-точь как недовольный садовник, в чьи владения вторглись незадачливые воришки, и Иниэсс вновь улыбнулась.
— Я принесла дары для Кыша, — сказала она, протягивая руку и нетерпеливо прищелкивая пальцами. Один из сопровождающих тут же передал нечто вроде круглой плетеной корзинки, внутри которой… сидело маленькое существо. Когда Иниэсс осторожно открыла ее, оттуда высунулась умильная мохнатая мордочка, а затем зверек ловко выбрался наружу целиком.
Это был еще один йурр. И, судя по окрасу, размеру и чему-то неуловимому, не он, а она — самочка! Поменьше моего маленького товарища и однотонного окраса, рыжевато-палевая, с изящной, как у белочки, мордочкой и золотистыми кисточками на ушах. Увидев ее, Кыш на мгновение замер, растерянно присвистнул, а затем осторожно, бочком-бочком, приблизился, обнюхивая нежданный «дар». Самочка сперва стояла неподвижно, а затем сама фыркнула, присвистнула и пустилась вскачь к ближайшим кустам, а Кыш с восхищенным писком последовал за ней, более не обращая внимания на людей.