Дикий альфа

Его рука соскальзывает с моего бедра, когда он слезает с барного стула.

— Кому-нибудь еще?

— Да, я выпью, — говорит Арес, который никогда не отказывается от выпивки.

Хави кивает, поворачиваясь, чтобы направиться к бару.

Ладно, он явно просто дружелюбен, не выделяя меня. На самом деле, он был спокоен как огурчик с тех пор, как сел рядом со мной. Никто бы и понятия не имел, что между нами что-то происходит, если бы судил об этом только по его поведению.

Он лучший лжец, чем я, и я не уверена, что чувствую по поводу осознания этого.

Хави проходит мимо Эйвери по пути к бару, и она проводит рукой по его руке, одаривая кокетливой улыбкой, от которой мне хочется вылезти вон из своей кожи. Моя внутренняя волчица поднимается с волной собственничества, и к тому времени, как Эйвери возвращается к нашему столику, я так раздражена, что готов выцарапать ей глаза даже за то, что она смотрит на то, что мое.

— Кто хочет еще шотов? — весело спрашивает она, ставя на стол стопку бокалов.

— Никому не нужны твои чертовы лимонные дольки, — огрызаюсь я.

Эйвери отшатывается, ее брови хмурятся, когда она в шоке смотрит на меня.

— Господи, тогда не бери. Нет никаких причин быть стервой по этому поводу.

Хотя я все еще злюсь, я могу признать, что веду себя иррационально. Ревную. Как будто брачное безумие крепко держит меня в своих тисках.

Черт, мне нужна минутка.

— Извини, — ворчу я, соскальзывая со своего барного стула на дрожащих ногах. — Я просто напряжена, я ничего такого не имела в виду.

Рука Энди взлетает, чтобы схватить меня за руку, останавливая мое отступление.

— Эй, куда ты идешь? — спрашивает она.

— Туалет.

Я отворачиваюсь, прежде чем она успевает предложить пойти со мной, убегаю от любопытных взглядов моих друзей и направляюсь прямиком в темный коридор в задней части бара.

Я прохожу весь путь до конца, толкаюсь в дамскую комнату и облегченно вздыхаю, когда обнаруживаю, что она пуста, а двери кабинки открыты. Подойдя к раковине, я наклоняюсь, чтобы взяться за фарфор с обеих сторон, опускаю голову и делаю глубокий вдох.

Возьми себя в руки, черт возьми, Ло.

После нескольких успокаивающих вдохов я поднимаю голову и смотрю на свое отражение в зеркале, пока мой разум выходит из-под контроля.

Почему Хави не предупредил меня о своем приезде? Он думал, что было бы забавно устроить мне такую засаду? Мэдд каким-то образом знает, что происходит между нами, поэтому он пригласил его? Мои друзья что-то подозревают, или я просто слишком много думаю, как всегда?

Протягивая руку, чтобы открыть кран, я закрываю глаза, делая последний успокаивающий вдох, прежде чем подставить руки под холодную струю воды. Намочив их, я подношу их к лицу, нанося прохладную воду на кожу.

Я могу это сделать.

Повторяя эту фразу в голове, как мантру, я закрываю кран, вытираю руки и выхожу из ванной, чувствуя себя намного спокойнее, чем когда входила.

То есть до тех пор, пока я не вижу Хави, шагающего ко мне по темному коридору.

Я застываю на месте.

— Ты, кажется, удивлена, увидев меня, — тихо замечает он, пройдя половину коридора достаточно близко, чтобы я могла услышать.

— Ты мог бы предупредить меня, что придешь! — я шепчу-кричу.

Он в замешательстве хмурит брови.

— Я писал, ты так и не ответила.

— Что?

Затем до меня доходит, что я выключила свой телефон раньше — и я не помню, чтобы когда-либо включала его снова.

— Черт, — шиплю я.

Хави сокращает оставшееся расстояние между нами, протягивает руку и хватает меня за руку.

— Иди сюда, — настойчиво рычит он, таща меня за собой к двери без таблички рядом с дамским туалетом.

Он нажимает на ручку и открывает ее, открывая темный чулан с чистящими средствами, стопками лежащими на полках в глубине. Не говоря ни слова, он затаскивает меня внутрь, закрывая за нами дверь и погружая нас в темноту.

— Что ты делаешь? — я выдыхаю, мои глаза привыкают к недостатку света, когда он толкает меня внутрь, прижимая спиной к двери.

Он отвечает, наклоняясь вперед и прижимаясь губами к моим губам, целуя меня до чертиков.

Мои колени тут же подгибаются. Тихий жалобный стон вырывается прямо из моего рта к нему, когда его язык раздвигает мои губы, чтобы найти мой. Мои пальцы погружаются в его густые темные волосы, притягивая его ближе, когда я наклоняю голову, чтобы дать ему лучший доступ, открываясь для него и массируя его язык своим.

С ним хорошо, от него приятно пахнет, и мне вдруг никогда не хочется выходить из этого шкафа. Теперь я здесь живу.

Рука Хави опускается на мое бедро, грубо сжимает его и поднимает мою ногу, чтобы обхватить его бедро. Я не задумываюсь о том, что на мне платье, и даже не замечаю, как оно сползает с моих бедер и обхватывает талию — не тогда, когда я чувствую твердую выпуклость под его джинсами, когда он нежно трется о мой центр.

Мои руки опускаются, чтобы побродить по твердым линиям его груди, ныряя под край рубашки, чтобы почувствовать жар его кожи под кончиками пальцев. Каждый дюйм его живота тверд, как скала, и обжигающе горяч, мои ладони скользят по впадинам и изгибам его пресса, похожего на стиральную доску. Боже, он великолепен. Если бы он попытался трахнуть меня прямо здесь, в этом шкафу, я не уверена, что отказала бы ему. Я вся на взводе, и что-то в адреналине от того, что он застал меня врасплох сегодня вечером, и в острых ощущениях от того, что меня поймали, заставляет мой мозг давать сбои, все чувство рациональности покидает меня с хриплым стоном, когда он вдавливает меня в дверь.

Я всхлипываю, когда он внезапно прерывает поцелуй и отстраняется, нуждаясь в большем, нуждаясь в нем. Я виню связь за то, что веду себя как сучка в течке, протягиваю руку, чтобы обхватить его подбородок, снова притягиваю его губы к своим.

Мой пульс колотится в бешеном ритме, когда наши рты снова сливаются, грабя, ища и забирая, пока мы не вынуждены отстраниться, чтобы перевести дыхание.

Хави пристально смотрит мне в глаза сквозь темноту, его грудь быстро поднимается и опускается, когда он дотягивается большим пальцем до моей нижней губы.