Диктаторы обмана: новое лицо тирании в XXI веке
Шрифт:
Такие победы с крупным, но не экстремальным результатом укрепляют позиции лидера с нескольких сторон. Большой перевес на парламентских выборах даст действующей власти достаточно мест, чтобы проводить конституционные поправки. Часто для этого необходимо две трети голосов. В то же время внушительные победы производят и временный психологический эффект. Они мобилизуют граждан на поддержку проектов диктатора, дают основания говорить о легитимности своего мандата и деморализуют оппозицию 69 .
В демократических государствах победители получают мандат на проведение конкретной политики. В диктатурах обмана победители используют мандат от избирателей, чтобы устранить ограничения своей власти. Раз за разом выборы открывают дорогу к изменению
В России за каждой внушительной победой Путина следовало расширение его власти. После переизбрания в 2004-м он отменил губернаторские выборы. В 2008-м ограничения на повторное занятие должности не позволили Путину баллотироваться снова, и избиратели проголосовали за его альтер-эго Дмитрия Медведева. Через несколько месяцев срок полномочий президента был увеличен на два года, а срок полномочий парламента – на один 73 . Победа Путина в 2012-м обернулась шквалом законов, направленных против оппозиции 74 . После перевыборов 2018-го из-за роста недовольства, вызванного повышением пенсионного возраста, случилась заминка. Но уже в начале 2020-го Путин протащил поправки в конституцию, которые разрешали ему баллотироваться снова в 2024-м и в 2030-м. (Без этих поправок ему пришлось бы уйти с должности в 2024-м.)
У таких тиранов, как Сталин, и бандитов, как Мугабе, выборы и насилие связаны друг с другом. Но диктаторы обмана знают, что видимые репрессии вредят их популярности. Особенно они стараются не замарать рук в предвыборный период. Мы уже отмечали во второй главе, что в применении насилия они традиционно обвиняют оппозицию. Чавес эксплуатировал историю путчистов, поднявшихся против него в 2002-м. Путин выставлял своих критиков революционерами, которые забрасывают полицейских камнями и намерены погрузить Россию в хаос 75 . Когда новые диктаторы все же используют силу, они делают это под предлогом защиты свободного правления. Самопереворот Фухимори в 1992 году, по его уверению, был «жизненно важен для обеспечения законной и эффективной демократии» 76 .
Отказ от насилия оставляет им широкий выбор из других альтернатив. Избирательные кампании для диктаторов обмана, по выражению российского политического консультанта Глеба Павловского, – это «спецоперация с применением медиатехник» 77 . Власти всегда относятся к пропаганде и цензуре внимательно, а перед выборами особенно. Павловский и его коллеги к грязным трюкам из западной практики добавили много собственных изобретений 78 . И все же там, где было возможно, они действовали законными методами, чтобы не провоцировать оппозицию. Как объяснил Сергей Марков, еще один советник Кремля: «те проблемы, которые можно решить демократически, решаются демократически. Те, которые нельзя… решаются по-другому» 79 .
Попав в президентский дворец, диктаторы обмана сначала устанавливают правила, а потом манипулируют ими. Они допускают до выборов безопасных кандидатов от оппозиции, но действительно популярных политиков отстраняют по техническим основаниям. Так же, как они сначала разрешают работу нескольким критически настроенным изданиям, но потом все равно преследуют их, диктаторы обмана сначала разрешают нескольким оппозиционерам зарегистрироваться в качестве кандидатов, а потом срывают их избирательную кампанию. Они вынуждают СМИ не писать об этих политиках, а бизнес – отказывать им в аренде помещений
для проведения встреч с избирателями, и дискредитируют их с помощью слухов и дезинформации.К тому же они без зазрения совести жонглируют электоральными правилами 80 . Благодаря целенаправленным манипуляциям с правилами, Чавес превратил 66 % отданных в его поддержку голосов в 93 % мест в конституционной ассамблее. Избирательная система Сингапура позволяет проделать то же самое. Хотя в 2011-м доля голосов за правящую Партию народного действия упала до 60 %, ей все равно досталось 93 % мест в парламенте 81 . В 2014-м в Венгрии блок Орбана получил 90 % мест по одномандатным округам, набрав в них всего 45 % голосов 82 . (А с учетом результатов по партийным спискам альянс Орбана получил 67 % мест при 45 % голосов избирателей. 83 )
Почти во всех избирательных системах образуется диспропорция между процентом отданных голосов и количеством полученных мест. Но мало где этот разрыв так велик, как в Сингапуре, России, Малайзии и Венгрии 84 . Чтобы обеспечить и закрепить эти преимущества, диктаторы постоянно переписывают правила. В России каждые парламентские выборы в 2003–2016 гг. проходили по новой процедуре. Неизменной оставалась только победа партии Путина.
Орбан придумал еще одну схему: дополнить голоса избирателей на родине голосами диаспоры. После того как он предоставил гражданство этническим венграм, проживающим на территориях, которые страна потеряла по итогам Первой мировой войны, больше 90 % новых избирателей благодарно поддержали его блок 85 . В 2020-м Путин предложил гражданство 10 млн этническим русским, русскоговорящим и членам их семей, живущим в соседних странах, возможно, в расчете на похожие дивиденды 86 .
Иногда, не желая иметь дело с настоящими политическими соперниками, диктаторы фабрикуют оппозицию сами. В Сингапуре преемник Ли Куан Ю, Го Чок Тонг, ввел «назначаемых» членов парламента, исполнявших роль парламентской оппозиции 87 . Представители, которых выбрали бы избиратели, сказал Го, это «не те люди, которых я бы включил в систему сдержек и противовесов» 88 . И добавил, что не верит в «постоянную грызню и драки за власть» 89 .
Другие диктаторы обмана кооптировали или просто перехватывали действующие оппозиционные партии. В 2011-м в Казахстане помощники Назарбаева тихо передали руководство партией «Ак жол» – на тот момент оппозиционной – лоялисту. А бывший лидер «Ак жол» получил «непыльную работу в правительстве» 90 . В путинской России кооптированные партии даже проходят под общим названием: коммунисты, партия «Справедливая Россия» и националистическая ЛДПР известны как «системная оппозиция», чтобы отличать их от тех оппозиционеров, которые не просто притворяются оппозицией, регулярно голосуя за правительственные законопроекты, а всерьез выступают против правительства 91 .
Власть диктаторов обмана зависит от их популярности. Поэтому они ее тщательно отслеживают. В отличие от автократов прошлых лет, которые в лучшем случае баловались социологией, современные лидеры глубоко вникают в данные соцопросов. Например, Кремль еженедельно заказывает федеральные соцопросы по широкому кругу тем у двух исследовательских организаций 92 . Периодически к ним добавляются репрезентативные региональные опросы, а также секретные опросы по конкретным темам 93 . В то же время ФСО (Федеральная служба охраны), спецслужба Кремля, проводит собственное нестандартное зондирование общественного мнения – около 500 измерений в год, привлекая к отдельным из них до 50 000 респондентов 94 . Как и Путин, Фухимори «имел психологическую зависимость от соцопросов» 95 . Его тайная полиция, SIN, проводила многочисленные «дорогостоящие и сложные» исследования и наняла аргентинского консультанта Саула Манкевича для организации фокус-групп. А начальник службы безопасности Фухимори Владимиро Монтесинос попросту отправлял агентов SIN собирать ценную информацию под видом таксистов, болтающих в дороге с пассажирами 96 .