Дитя для двух королей

– Лучше не подходите.

– Брезгуете?

– Нет. Я вполне понимаю, как действует арис на людей и потому не могу вас винить в том, что вы были с другим. Ведь были?

Наталья поджала губы, неопределенно дернула плечами, явно не желая выдавать подобные откровения. Но в чем смысл? Лучше бы не признавалась, что от метки шел холод!

Бездна!

Я отвернулся. Внутри все вскипело. Рванул прочь из комнаты и остановился у первой попавшейся стены. Уперся в нее руками. Поскреб по ней ногтями и острыми перстнями, чтобы этот противный звук отвлек. Лишь бы не думать, не сейчас, когда следовало быть спокойным и просто закончить разговор. Нам нужно выяснить ситуацию и обсудить…

Ее шаги я почувствовал мгновенно. Не услышал, нет. Легкая поступь, осторожное приближение. Дегра колыхалась от малейшего движения девушки, обволакивала, принимала. Уже разливалась по гостевой комнате, заполняла каждый уголок, отравляла любую живность, но не ее. На нее никогда не действовала.

– Не подходите! – сквозь стиснутые зубы прорычал я. – Прошу, это важно!

– Давир, – тихо, с искоркой надежды.

Словно светлый лучик, пробивающийся в мой темный мир. И его скоро не станет. Ничего не станет.

– Прочь! – проревел я, не в состоянии сдержаться.

Дегра рванула во все стороны, ударила по ней, вывернула мебель, хотя редко воздействовала на материальное. Но сейчас ей было плохо, как и мне. Ведь она и есть я.

Осторожное прикосновение к спине. Наталья быстро приблизилась, обняла меня сзади, прижалась щекой. Явно не собиралась слушать приказы и предостережения.

– Я совсем немного, пожалуйста. Чуть-чуть так постою и уйду. Не прогоняйте. Знаю, с моей стороны это эгоистично на что-то надеяться, но просто вы такой… надежный, что ли. Мне с вами очень хорошо, спокойно. Наверное, это снова действие метки.

– Метка тут не при чем, я ее не подпитывал, – попытался убрать я тонкие руки, но Наталья вцепилась сильнее, стала еще ближе, плотнее ко мне.

– Тогда пусть это будет мое, я не против.

– Моя леди, прошу, уходите, – было тяжело говорить, даже просто думать.

Легкие горели от гнева. Все тело звенело от напряжения. А я смотрел на сцепленные на моем животе руки и не мог к ним прикоснуться. Казалось, сломаю, сделаю больно, и тогда она точно меня возненавидит.

А разве это важно? Какая разница, когда она уже отдала свое сердце другому?

– Почему вы до сих пор называете меня так? Я думала, что после моего откровения вы… – голос девушки надломился, я сцепил зубы.

– Идите прочь! – вновь сорвался я на крик и даже повернул голову.

Она увидела… Глаза пораженно округлились.

– Давир?

Я отстранился, двинулся к двери, но Наталья бросилась мне наперерез, загородила собой проход. И смотрела так…

Пришлось отойти, снова отвернуться. Но она обежала меня вокруг, поднырнул под мою руку и прижалась спиной к стене.

– Это… – начала она, потянувшись к моей щеке.

Я снова решил отойти, спрятаться, скрыться. Но она обхватила мое лицо ладонями, настойчиво заглянула в глаза и даже улыбнулась. Улыбнулась!

– Пожалуйста, не надо.

– Бегите от меня, – прорычал я. – Сейчас, пока отпускаю. Бегите к нему, иначе потом не смогу.

– Ни к нему и ни к кому другому из мужчин, мой повелитель. Если и побегу, то к своей сестре. Она болеет, ее спасать нужно.

Откуда ты взялась на мою голову? Почему такая светлая, чистая?

Ее пальчики прошлись по моей щеке, где бугрились налитые алым вены. Застыли возле глаз, полностью заполненных сейчас дегрой.

– Смотрится…

– Жутко.

– Нет, завораживающе, – улыбнулась она. – И да, немного жутковато, вы правы. Можно?

– Смотря что вы просите, – все еще хрипел я, не понимая, что вообще происходит.

Почему не убегала от меня с воплем, зачем гладила щеки, рассматривала, будто любуясь. Я ведь ужасен. Отвратителен!

– Поцелуй. Мне кажется, что он вам очень нужен.

– Мне нужно побыть одному.

– Я не отпущу вас, – замотала Наталья головой и прижалась ко мне грудью. – Не сейчас. Прошу, позвольте вам помочь. Это больно?

– Терпимо, – выдавил я сквозь зубы, до сих пор желая оттолкнуть и уйти.

Пусть не смотрит. Я сам себе не нравлюсь таким. В обычном состоянии не то чтобы верх очарования, но теперь внешне особенно неприятен.

Она встала на носочки, провела пальчиками по моей щеке, коснулась в опасливом поцелуе моих губ.

– Я рядом, Давир, – прошептала она, будто освещая меня тем самым светом, ставшим ярче. – Я не хочу убегать от тебя. А вторая метка…

Я рванул назад, но она подбежала следом, обвив руками мои плечи.

– О ней придется поговорить. Обо всем, да? Вы же сообразительный мужчина, собственник, такой нежный, надежный. Я все понимаю, это больно узнать, что женщина, которую вы выбрали себе в любовницы, вдруг оказалась с другим, позволила… Нет-нет, не надо убирать мои руки! Да что вы как маленький, а? Я думала, будете умнее, не настолько импульсивны, как Аделар, не станете вымещать на мне злость!

– Он вымещал на вас злость?! – вернулся я к ней и даже встряхнул за плечи.

– Да, когда увидел вашу метку.

Дегра вспыхнула с новой силой. Я почувствовал, как побежала вместе с кровью, заискрилась на кончике косы, появилась уже на запястьях. Заполнила воздух, стала гуще, плотнее. И Наталья, словно единственное, к чему она не могла прикоснуться, разгоняла ее.

Убирала мои руки, снова обнимала меня за шею, целовала в губы. Шептала неразборчиво, в то время как у меня от гнева звенело в ушах. Как я еще держался? Почему не сорвался с места и не ринулся к психу, чтобы показать, что моя женщина неприкосновенна.

– Давир, – прорывалось сквозь всю эту толщу бешеной ярости, от которой меня потряхивало. – Давир, тише. Я здесь, с вами. Обнимите меня. Я соскучилась. Давир, слышите? Боги, да что же это такое? Давир, пожалуйста. Давир! – вдруг закричала она. – Я понимаю, что стала вам после случившегося неинтересна, но прошу, возьмите себя в руки. Вы моя единственная надежда. Я хочу домой! Я хочу вернуться в свой мир и забыть о вас и о нем, вы это понимаете? Вот только не смогу забыть, потому что вы слишком хороший.