Дитя для двух королей

– Это сложно… После твоего исчезновения из Элиона Аделар начал уничтожать один храм Многоликой Алианды за другим, – быстро заговорил он. – Я успел договориться с последними приспешницами богини, чтобы вернули тебя. Но он добрался и до них. Дождался, когда проведут ритуал, а потом уничтожил. Как он при этом сказал, чтобы больше никто не посмел забрать тебя у него.

Я прикрыла глаза.

Опустошение.

Нежелание слушать, слышать, понимать. Нет, все это кошмарный сон, вот сейчас я проснусь, а там будет моя девочка. Маленькая крохотулечка, закутанная в пеленку, что видно лишь личико. Забавная личинка человека.

Нужно лишь проснуться.

***

– Сладкая!

Ресницы казались слишком тяжелыми, чтобы их поднимать. Я пошевелила пальцами.

– Только попробуй снова помешать мне, скотский сын, и я больше не стану сдерживаться. Я проделал столь длинный путь не для того, чтобы тратить на тебя свои силы. Но не беспокойся, у нас еще состоится разговор.

У меня как-то удалось поднять веки. Я различила силуэт, потом увидела лицо. То самое, на котором совсем недавно отчетливо выделялись полные безумия глаза и капли чужой крови. Встрепенулась. Из груди вырвался сдавленный писк. Я отползла. Заметила движение со стороны, сразу потянулась к оказавшемуся рядом Давиру и спряталась в его объятьях.

И тут все поняла. Будто проснулась, в то время как мозг еще был затуманен.

– Дочь?! – вскрикнула я, посмотрев на мужчину. – Где моя дочь? Что с ней?

– Тише, моя леди.

– Я родила ее, – зашарила ладонями по своему животу, спрятанному под белой тканью сорочки, который стал значительно меньше. – Куда вы дели мою дочь?! Вы специально ее забрали? Принесите... Я хочу увидеть мое сокровище!

Я кричала, звала ее, пыталась встать с кровати и пойти на поиски малышки. Не понимала сама, что несу, просто билась в руках Давира. Вопила, вырывалась. Помнила недавние роды, ощущение эйфории, когда мне дали ее подержать, светлое чувство любви, которое потом омрачилось перемещением в Элион и кровью Иэльды.

Горло начало саднить, но я продолжала звать дочь и добиваться свободы. Мужчина все сильнее прижимал меня к себе, пытался успокоить. Разве это мне нужно?

– Она не здесь, сладкая, и уже нет возможности переместить сюда, – резко произнес Аделар.

Я затихла.

Задышала громко.

Повернула голову…

Воспоминание, как я держала мою малышку. Этот красивый червячок со светлыми волосиками, мое ощущение от прикосновения к ним, которые сменились тьмой и холодом. Кровью на оскалившимся безумном лице.

Я отшатнулась от Аделара, схватилась за голову.

Не может быть. Мне приснилось. Это сон, страшный сон.

Нужно лишь закрыть глаза, я просто устала, уснула. Ничего такого нет. Моя девочка где-то рядом, не в другом мире. Они уже принесли ее ко мне, просто зачем-то скрывали.

– Спокойно, моя леди, – попытался отодрать от волос мои руки правитель Хейсера, но я вывернулась, закричала во всю мощь.

И столько боли вложила в этот звук, что уши заложило. Внутри все свернуло, сдавило. Перед глазами поплыло от приступа слез. Я снова начала звать ее, бросалась подушками. Не давалась ни Давиру, ни Аделару. Трещала ткань моей сорочки. Мне было холодно, больно. Я не хотела принимать реальность. Мне не хватало ее, не хватало дочери. Ведь если ее нет, если она в другом мире и недоступно, то как же я?..

В какой-то момент показалось, что кричала совсем не я, а какая-то собака под окном, которую придурки били ногами. И ощущения были примерно такими же. Все тело болело, ныло. Само нутро тянуло, выворачивало наизнанку. Словно меня не осталось. Я была там, с ней, а здесь…

Пустая оболочка.

Это безумие закончилось снова в чьих-то объятиях. Светлая ткань, загорелая кожа. Пряный запах.

– Отпусти, – издала я, растеряв весь свой запал, и потянулась к другому мужчине. – Давир, пожалуйста.

Пальцы впились в мои бока. Аделар даже развернул мое лицо к себе, заставил посмотреть ему в глаза. Но я не хотела. Мне было противно, мерзко. Я продолжала тянуться к моей нежной глыбе льда, звала его. Тихо и настойчиво. Словно только рядом с ним могла жить, нет, существовать. А в этих руках… сгнить изнутри.

Наверное, все эмоции читались на моем лице, потому как блондин отшатнулся. Отпустил. И я оказалась в так необходимых объятьях, с призрачным чувством защищенности. Потому как защищать уже некого. Нет меня.

Я осталась там, с дочерью.

А здесь…

Уснула.

И вновь противные звуки, блеклые краски. Монотонность происходящего. Неприятные разговоры и мой слабый голос:

– Давир.

Я его звала постоянно. Как только просыпалась, поднимала руку, нуждалась в нем, словно держалась лишь благодаря этому. Но с каждым разом держаться хотелось все меньше. Стонала по ночам, зажав зубами подушку. Выворачивалась, изгибалась. Терпела боль, которой было слишком много для меня одной. Слышала успокаивающий шепот, чувствовала рядом присутствие мужчины, но это помогало все меньше.

– Что с ней? – очередной разговор рядом с кроватью. Такой же блеклый и неинтересный. Раздражающий.

Я по привычке собралась поднять руку и позвать Давира, но было слишком тяжело.

– Одаренный ребенок в утробе живет благодаря сил матери. Если бы она являлась носительницей, то просто отдала бы ему часть неиспользуемой дегры или арис, но здесь произошло восполнение за счет ее жизненных сил. И эмоциональных в том числе. Ребенок родился с позаимствованной энергией и должен был вернуть все в течении первых суток, но не успел. Вот и результат.

– Она восстановится? Сколько нужно времени?

– Нет. Необходим ребенок.

– Созревшая метка не поможет?

– Не советую даже пытаться, мой повелитель. Вы потеряете ее, а поставить на другую женщину уже не сможете. Это путь в никуда.

Тишина мне не понравилась. Хотя мне сейчас все не нравилось. Или, если быть точнее, я все чаще понимала, что мне безразлично.

– А девочка… как она переносит переизбыток материнской энергии?

Я дернулась, словно по свежей ране полоснули кнутом. Моментально ощутила рядом присутствие мужчины. Оказалась в его руках, прижатая груди. Он поглаживал меня по волосам, шептал что-то утешающее. Обещал…

А я не слушала.

Внутри все кровоточило от тупой боли. Дочери плохо. Она где-то там, мучалась, в то время как я…

Слезы текли без остановки. Я не подавала голоса – он попросту исчез, на него не хватало сил. И вроде бы по моим щекам и вискам проходились грубые пальцы, однако все вокруг было мокро. Я тонула. Не открывала глаз, была неподвижной рыбой, идущей ко дну. Всплывать не имело смысла.

***

– Пей, маленькая моя, тебе нужно хотя бы пить воду.

Давление на губах. Что-то потекло по ним, заструилось по бодбородку и расплылось где-то на простыне. Я замычала, отвернулась.