Дитя для двух королей

Иэльда приблизилась, положила ладони на мои плечи, настойчиво посмотрела в глаза. Прошептала что-то непонятное, и меня окутало ласковым, успокаивающим теплом. Магия?

– Никаких экспериментов. Это последнее, что от тебя требуется. Акт соития с мужчиной, больше ничего.

Я не бунтовала, не могла, хотя сознание еще билось в истерике. Не хотелось верить ее словам. Казалось, такая с легкостью соврет, заставит еще что-то сделать.

– Дайте противоядие для моей сестры. Дайте его сейчас, иначе я с места не сдвинусь.

– И куда ты спрячешь его? Правитель Хейсера может принять его за яд и бросит тебя в темницу, а нам не нужен подобный риск. Вот оно, у меня, – показала женщина маленький черный пузырек, который я даже взяла в руки.

Проверила его на свету, погладила пузатый бок и отдала Иэльде, посчитав ее доводы логичными. Все-таки будет подозрительным, если сейчас взбунтую и потребую его себе. Они решат, что хочу сбежать.

Верда облачилась в одеяние служанки, как и две другие сестры-прислужницы. Черные платья, белые передники и волосы, собранные на затылке в пучок. Они первыми приблизились к выходу из гостевых покоев. Одна вынырнула в коридор и вернулась через несколько минут со словами, что можно идти.

И мы пошли.

Внутреннее убранство впечатляло. Искусно сотканные гобелены на стенах, высокие вазы-статуи с цветами, ковры на полу. Ручки с позолотой, тяжелые кисточки на портьерах. И захватывающие дух виды из окон.

Бескрайний лес вдалеке с утопающей в нем реке. Тонкие нити дорожек перед домом, подстриженные в виде разнообразных животных кусты, фонтан и летающие над ним те самые кота-зайцы. Да еще сидящие неподалеку женщины с зонтиками, словно последние мазки в картине.

– Скорее, – поторопила меня Верда, заставив оторваться от открывшегося зрелища.

Я последовала за ней. Понимала, что девушка не очень хорошо разбиралась в плане дома, потому как мы плутали по коридорам, зашли в картинную галерею и повернули в обратном направлении. Она попросила нас постоять и никуда не уходить, а сама убежала. Вскоре вернулась и далее повела нас более уверенно.

Вскоре перед нами выросли массивные двустворчатые двери. Монахиня остановилась, потянула меня в сторону и достала из-под фартука баночку с мазью.

– Руки.

Я протянула их ладонями вверх. Проследила, как девушка нанесла на них нечто прозрачное и хотела сжать пальцы в кулаки, но та схватила меня за запястье:

– Нет! Ничего не трогай! Не прикасайся ни к чему.

– Тогда зачем?

– Идем, – потянула она меня за собой и, едва мы оказались в библиотеке с несколькими зонами для чтения, моментально превратилась в услужливую служанку, не смеющую поднимать голову на господ. – Вам сюда, – пропела она, указав на сидевшего за столом брюнета, и осталась стоять возле двери.

Я обернулась на нее, не решилась сделать шага. Заскользила взглядом по комнате, заставленной книжными полками, по винтовой лестнице на второй этаж, по удобным креслам, мягким подушкам на софе у окна, по забавным напольным лампам с резными ножками.

Мужчина захлопнул книгу, отбросил ее на стол. Устало потер переносицу. Волосы сзади были заплетены в длинную косу, кончик которой лежал на подлокотнике, густые брови хмуро нависали над темными глазами, сосредоточенно скользящими по разложенным письмам. На пальцах были видны заостренные перстни-когти.

И если правитель Эндарога казался самым горячим мужчиной на свете, то этот был его полной противоположностью. Неповоротливая глыба льда. Молочная кожа, наглухо застегнутые пуговицы черного камзола на шее, тяжелый плащ с мехом на плечах. Ему не жарко?

Верда устала ждать и потому подтолкнула меня, добавив с неприкрытой ноткой угрозы:

– Я буду рядом, миледи.

В горле встал тугой ком. Я повела плечами, посмотрела на свои намазанные чем-то ладони и все же двинулась к мужчине, попутно выглядывая пути к отходу. Мало ли, всякое может случиться. Тем более спать с ним я точно не собиралась. Не привлекал он меня физически.

Зудело между лопаток от взгляда сестры-прислужницы. Хотелось сбросить его. Убрать бы неприятные ощущения, хоть на миг избавиться от чувства, что к виску приставлено дуло пистолета, и из него выстрелят, если потребуется. Полагаю, в Элионе даже не знали об огнестрельном оружие, потому как мы далеко убежали вперед по своему развитию. Однако ножи и магия здесь точно имелись.

Пришлось сглотнуть, убедить себя не паниковать раньше времени. Не убьют меня, не посмеют. Я нужна им живой. Наверное…

Еще несколько шагов к занятому чтением новой книги мужчине. Он перелистывал страницы, сверялся с записями на своих бумагах, помечал что-то. Был мрачен, зол. А я не находила в себе сил, чтобы к нему подойти. Это безумие, но меня будто отталкивало от этого человека.

Я даже развернулась, чтобы зашагать обратно, и наткнулась на оказавшуюся рядом Верду. Ойкнула, когда та толкнула меня в грудь, и полетела назад. В последний миг зацепилась за стол и вместе с несколькими исписанными бумагами рухнула прямо возле кресла правителя.

Его глаза.

Даже отдаленно не карие, темные, с красным оттенком. Они будто имели собственную силу.

В груди сдавило, скрутило, словно невидимая рука сжала в кулак. Потянула вверх, к этому человеку.

Но не успела я разобраться в ощущениях, как началось жжение в ладонях. Оно искрами побежало вверх, моментально охватило плечи, устремилось к ногам и ярко вспыхнуло, напрочь уничтожив мою одежду.

– Ох, – выдавила я и, начав отползать, прикрылась руками.

– Мы еще не знакомы, а уже предлагаете стать моей любовницей? – даже голос у него был низко-грубый, хриплый.

– Я не…

– Зря старались, не интересует, – отвернулся он и снова занялся своими записями.

Пол был холодным. Уже онемели ягодицы. Я обернулась на дверь, где должна была находиться Верда, но не обнаружила девушку. Это что еще за трюк с одеждой?!

– Простите, это вышло случайно, – пока не стала подниматься я, потому как не знала, что дальше делать, и заметила лежавшие рядом бумаги.

Подняла одну, всмотрелась в незнакомые символы, которые тянуло назвать рунами, и протянула мужчине.

– Кажется, это ваше.

– Можете забрать себе.

– Спасибо, но не интересуюсь…

А что это? Я присмотрелась, провела пальцем по первой строке и вздрогнула, почувствовав на подушечке покалывание. Снова? Отбросила лист, на котором начали исчезать символы, стала отползать, с ужасом глядя на свою переливающуюся алым руку.

Правитель оказался рядом, схватил меня за запястье. Выругавшись незнакомыми словами, которые явно были из разряда непристойных и редко употребляемых, вернулся к столу, взял кисть своей косы и прямо ей что-то начал рисовать в блокноте. Вырвал лист, дунул на него. Тот закружил над моей головой. Взорвался ярким столпом искр, осел на кожу, впитался.