Дивная золотистая улика

Он пожал руки мужчинам, потом, не тратя на меня ни жеста, ни взгляда, четко, через левое плечо, повернулся и вышел. Черт побери! И с этим нахальным невоспитанным типом мне придется завтра работать? Потребую у шефа двойную оплату, имею право. И очень жаль, что я не познакомилась с Кирилловым до того, как начала танцевать фламенко. Он подходит гораздо лучше Бориса - тот, в сущности, вполне милый парень, и мне стоило большого труда заставить себя на него разозлиться. А с Виктором - никаких проблем!

Я тихонько стукнула каблуком и хищно улыбнулась. Оказывается, Елизавета Максимовна совершенно права: при правильном подходе фламенко - это ни с чем не сравнимое удовольствие.

Гошка засел у Баринова в кабинете, а я позвала Нину - не терпелось поделиться с ней впечатлениями. Впрочем, толком рассказать я ничего не успела: хлопнула дверь, и в нашу комнату ворвался Володя Стрешнев. Словно торнадо, он сделал три круга, размахивая зеленой папкой и выкрикивая нечто невнятное. То ли сбрасывал лишнее напряжение, то ли, наоборот, накапливал, то ли ждал, пока подтянутся Баринов с Гошкой.

Наконец он закончил кружиться и рухнул на стул около туалетного столика, за которым мы с Гошей, при необходимости, гримировались.

– Ну, спасибо вам большое! Ну, удружили вы мне, господа хорошие! Я вам зачем адрес Поршнева давал?

– Так поговорить с ним надо было, - я не понимала, что, собственно, происходит, поэтому отвечала не очень уверенно.
– Затем и адрес, чтобы сходить.

– И ты, значит, сходила, - язвительно осведомился Володя.
– Поговорила, значит?

– Ну да, - я с недоумением смотрела на него.
– Вчера днем. Володя, что случилось-то?

– А ты не знаешь?
– он вскочил со стула, пнул его ногой и, схватив другой, придвинул к моему столу. Сел, достал из зеленой папки чистый лист бумаги и хлопнул по нему ладонью.
– Ничего, сейчас разберемся.

Пошарив по карманам, он раздраженно махнул рукой и, помянув черта, схватил ручку со стола.

– Будем составлять протокол. Гражданка Рощина, ваши паспортные данные, пожалуйста.

– Ты что, Володя, какие паспортные данные? Что ты дергаешься, словно перцем обсыпанный?
– вступилась за меня Нина.

– Я бы сказал иначе, - уточнил Гоша.
– Я бы сказал, что перца, причем свежеразмолотого, тебе натолкали в...

– Гражданин Брынь!
– повысил голос Володя.
– Попрошу не мешать составлению протокола. Итак, гражданка Рощина Маргарита Сергеевна, год рождения?
– он уставился на меня, ожидая ответа.

– Володя, да скажи ты по-человечески, что случилось-то?
– взмолилась я.
– Что его, убили что ли, этого Поршнева?

– Ах ты, батюшки!
– заблажил вдруг Володя, всплескивая руками, словно курица крыльями.
– А мы и не знамши! Мы вот только что догадамши! А до того мы и не подозревамши!

– Что?

– растерянно спросила я. И обернулась к Гоше.
– Что это с ним? Может, воды принести?

– Лучше водки, - хмыкнул напарник.
– И не только ему, а всем нам. Стрешнев, кончай Ваньку валять. У нас что, правда труп?

– У нас!
– снова всплеснул руками Володя.
– То-то и оно, что у нас! Вместо полноценного разговорчивого свидетеля у нас тепленький труп. Сами понимаете, если раскроить мужику голову ржавой железякой, то показаний в суде от него не дождешься!

– А откуда ты знаешь, что железяка была ржавой?
– деловито, хотя, на мой взгляд, совершенно неуместно, поинтересовалась Нина.

– Эксперты сказали. У покойника этой ржавчины полная башка. И снаружи и внутри.

– Мамочка, - прошептала я, чувствуя, как меня начинает мутить.

Гошка отреагировал более мужественно:

– Твою мать!
– он сморщился, словно внезапно разболелся зуб.
– И когда его?

– А это ты у Маргариты Сергеевны спроси, - Володя ткнул в мою сторону зажатой в кулаке ручкой.

– Володя!
– я опустилась на стул и схватилась за сердце.
– Ты о чем? Ты что?

– Я, гражданка Рощина, делаю выводы из показаний свидетелей, - тон Стрешнева был официально-ледяным.
– А свидетели показывают, что вчера к гражданину Поршневу приходила женщина в приметном плаще золотистого цвета. У тебя есть плащ золотистого цвета?
– Он снова ткнул в мою сторону ручкой.

– Сам знаешь, что есть, но...

– Так и запишем. Ты вчера была у Поршнева?

– Да была, но...

– Так и запишем. Значит, протокол. Гражданка Рощина, Маргарита Сергеевна...

– Володя, мы там вместе были, - мягко напомнил о себе Гоша.

– А?

– Мы с Ритой ходили к Поршневу вдвоем. Про меня твои свидетели не упоминали?

– Хм, - Володя сразу перестал кривляться.
– Нет, про тебя свидетели не упоминали. Может, не заметили?

– Гошу не заметили?
– язвительно задал вопрос Александр Сергеевич.
– Как ты себе это представляешь?

– Мало ли, - неопределенно помахал рукой Стрешнев.
– И вообще, суть дела это не меняет. Говорите, вместе были? Хорошо, значит, так и запишем. Брынь, Георгий Александрович, год рождения тысяча девятьсот...