Дневник его любовницы, или Дети лета

Единственный человек, которому я мог позвонить безо всякого повода, был Глеб. Но Глеб наслаждался заслуженным отдыхом на Красном море, и дозвониться туда я не мог. Абонент находился вне зоны действия сети.

Так что я лежал на кровати и смотрел в потолок.

Иногда комнату наполнял холод, и я, не глядя, мог сказать, что напротив моей постели стоит странная девушка по имени Сандра, история жизни которой была записана в дневнике прадеда. Правда, мое распоясавшееся воображение шептало на ухо, что там записана еще и история ее смерти. Проще говоря, история болезни под названием «поздняя любовь».

Сандра требовала, чтобы я дочитал дневник. Я не знал, зачем ей это нужно, но догадывался. Догадываться было так страшно, что я предпочитал не прикасаться к кожаной тетради, оставшейся на журнальном столике возле камина.

Так я и лежал на кровати, не думая ни о чем, не замечая хода времени, постепенно погружаясь в свое незаметно подступающее безумие.

Телефонный звонок вырвал меня из небытия, заставил очнуться и вернуться в реальность. Я открыл глаза, осмотрел свою спальню. Попытался понять, что это? Еще одна галлюцинация или действительно весточка из мира нормальных людей?

Звонок не умолкал.

Я вытянул трясущуюся, как у алкоголика, руку и пошарил по тумбочке. Нашел аппарат, с трудом донес его до лица и посмотрел на определитель.

Звонит издатель. Что ж, надо полагать, сейчас мы узнаем всю горькую правду о романе, который я недавно отправил на его сайт. Или я отправил его очень давно? Не помню.

Я нажал кнопку сети и приложил аппарат к уху.

– Да, – сказал я слабым пошатывающимся голосом.

– Антон?

Голос издателя ударил в мозг, как копье. Я сморщился и чуть отодвинул трубку.

– Не кричи, – сказал я тихо. – Я хорошо слышу.

Издатель удивился.

– Я никогда не кричу, – ответил он. – Ты, что, заболел?

Я выдавил из себя несколько астматических хрипов, означающих смех.

– Заболел, – ответил я.

Издатель встревожился. Помимо того, что я был его лучшей призовой лошадкой, он еще просто хорошо ко мне относился. Поэтому известие о моей болезни обеспокоило его вдвойне. Так сказать, с профессиональной и человеческой точки зрения.

– Что с тобой? – спросил я с искренней тревогой.

– Не знаю, – ответил я тихо.

– Не слышу! Говори нормально, не шепчи!

Я вздохнул, собрался с силами и увеличил громкость, насколько мог. Мог не намного.

– Я говорю, «не знаю»!

– Врача вызывал?

Я потер лоб дрожащей левой рукой. Только врача мне не хватало. Я и сам знаю, что со мной.

– Я сам знаю, что со мной, – сказал я вслух.

– Что с тобой? – повторил издатель мои последние слова.

– Не скажу, – ответил я себе под нос.

– Что-что? Не шепчи!

– Не скажу, – повторил я громче. Спохватился и быстро добавил:

– Ничего страшного. Не волнуйся.

– Ты надолго выпал из ритма? – спросил издатель после небольшой паузы.

«Навсегда», – хотел ответить я. Но не ответил.

– Антон! – позвал издатель.

– Тут я.

– Ты что, пьян?

Я хотел рассмеяться, но на это не хватило сил.

– Я не пьян, – ответил я. – Я болен.

– Только этим я и могу оправдать твой последний шедевр, – заявил издатель недовольным тоном. Ясно. Он считает, что я отправил ему на сайте собственную нетленку. Ну, правильно. Я ведь не написал сопроводительную записку. Сашка велела обойтись без авторских рекламаций, вот я и обошелся.

– Что за лабуду ты мне прислал? – продолжал издатель недовольно.

– Тебе не понравилось?

Издатель громко фыркнул. Я снова поморщился и немного отодвинул трубку от уха.

– Это, дружочек, мягко сказано. До конца эту фигню я читать, естественно, не стал…

– Естественно, – прошептал я.

– …хватило десяти страниц.

Я молча улыбнулся. Я, оказывается, специалист по прогнозам. Если издатель употребит еще слово «любительщина»…

– Любительщина! – припечатал издатель, и я слабо хмыкнул. Прогноз синоптиков сбылся на сто процентов. Бедная Сашка.

– Не узнаю тебя! – продолжал бушевать издатель. – Что за язык?! Ты, что, собрался редактировать Большую Советскую Энциклопедию? А герой? С каких пор твои герои стали разговаривать в такой жуткой, претенциозной манере? Печатать этот бред я, разумеется, не стану. Антон, встряхнись! Может, тебе нужно немного отдохнуть?

– Марк, это не мой роман, – прервал я издателя. Он говорил чересчур громко.

Издатель подавился не сказанными словами.

– Не твой? – переспросил он все еще ворчливо, но в его голосе сквозило явное облегчение. – Тогда какого черта ты прислал его на мой сайт?

– Мне нужно было знать твое мнение, – ответил я.

– Узнал? – осведомился издатель.

– Узнал, – подтвердил я.

– Надеюсь, больше ты таких сюрпризов подбрасывать мне не станешь.

– Не стану, – согласился я. – Только у меня к тебе есть еще одна просьба.

– Нахал, – ответил издатель, но уже беззлобно. Он убедился, что лучшая лошадка-призер не вывихнула колено, и это его очень обрадовало.

– Скинь свое мнение на мой сайт с пометкой «для Саши», – попросил я.

– А-а-а! – догадался издатель. – Молодой и начинающий?

– Вот-вот, – ответил я.

– Не мог отказать? – продолжал дедуктировать издатель. – Попросили через хороших знакомых и все такое прочее?

– Ты просто ясновидящий, – ответил я.

Издатель фыркнул.

– Черт с тобой, сделаю. Только я припечатаю пожестче, лады?

– Лады.

– Нечего молодому человеку зря время терять. Нет у него дарования книжки писать, пускай переключится на что-то другое. Общественно полезное.

– Вот так и напиши, – сказал я.

– Сам не мог сказать? – поинтересовался издатель.

– Мое мнение не считается авторитетным.

– Да ну? – не поверил издатель. – Почему?

– Сам знаешь, – ответил я. – Интриги, профессиональная зависть к молодому таланту и тому подобное…

Издатель громко вздохнул.

– Ох, уж эти мне самолюбивые таланты, – сказал он. – Знаешь, что плохо? Чем меньше таланта, тем больше самолюбия. Ладно, выручу. Но больше мне подобных опусов не присылай.