Дневник Кэролайн Форбс

— Кэролайн, почему ты не рассказала? — в голосе Елены слышалась смесь негодования и удивления.

Я попала. Сейчас объясняй что да как. Но на самом деле всё так сложно и ужасно запутано, что мне даже не хочется вспоминать, потроша в голове события, которые я так упорно пыталась забыть.

— Я… — запнулась, подбирая подходящее слово и чувствуя волну неловкости, то накатывающую на меня, то исчезающую на пару секунд, — думала, что… — да что я думала? Кого я обманываю? Саму себя? Я абсолютно ни о чем не думала, когда решила провести с гибридом ночь. — Короче, так получилось, — заявила я, так и не найдя подходящих слов.

— Боже мой, Кэролайн, — Бонни прикрыла рот ладошкой, по её выражению лица было прекрасно видно, в каком она шоке.

Отлично.

— И поэтому ты сама не своя в последнее время? — спросила Елена, когда, наконец, оправилась после услышанного.

— Ну, да, — я кивнула.

В горле стоял ощутимый комок, отчего даже дышать было трудно. Я старалась не расплакаться прямо здесь на глазах у однокурсников, без дела слоняющихся по спортзалу. Вот только сказать легко, а исполнить…

— Ты его так любишь? — спросила Елена, подходя ко мне ближе и садясь рядом.

Она коснулась кончиков моих пальцев, крепко-крепко сжимая их. Прямо как Клаус делал когда-то. Я поморщилась, чувствуя, как щиплет в носу от непролитых слез.

— Я… я не знаю, — прошептала я, всё же не сдерживая предательские слезы, свидетельствующие о моей слабости. Я судорожно пыталась их стереть со щёк, но новые и новые соленые дорожки всё катились по лицу.

— И давно вы… встречаетесь? — откуда-то далеко, словно сквозь вату, я услышала тихий голос Бонни. Что-то коснулось моей головы, скорей всего она меня обняла, но я ничего не смогла разглядеть сквозь пелену слез.

— Ага… я пару раз ездила с ним в Новый Орлеан, — кивнула я, шмыгая носом и изо всех сил вытирая руками мокрое лицо.

— И ты нам не сказала? Мы же твои подруги. Мы бы всегда тебя поддержали.

— И не стали бы осуждать, что я встречаюсь с Клаусом? Вы бы обязательно стали мне говорить, что он наш враг и прочее, настраивая меня против него, — начала заводиться я.

Бонни и Елена переглянулись, но промолчали. Видимо, всё так и есть.

— В любом случае ты свой выбор сделала… — хрипло просипела ведьма.

— Какой выбор? — изумилась я, поднимая на неё взгляд. О чем это она?

— Ты выбрала Клауса….

— Я не выбирала его.

— Ты переспала с ним, и вы теперь… как бы пара, — еле выговорила Бонни, явно смущаясь, и, если бы не её смуглая кожа, то было бы видно, как она покраснела.

— Почему это пара? Я сбежала от него еще утром, — я закашлялась, подавившись собственными слюнями, и чувствуя себя до невозможности ущербной и до омерзения противной.

— Сбежала? Ты его кинула? Почему? — Елена от удивления засыпала меня вопросами, и я вдруг ясно поняла, что этот разговор абсолютно бессмысленный. Я не хотела отвечать на эти вопросы точно также, как и Клаус не хотел отвечать на мои. Бумеранг. Теперь-то я его хоть чуточку понимаю.

— Потому что, — односложно ответила я, намереваясь сбежать от неприятного разговора, надеясь, что подруги уже достаточно узнали.

— Куда это ты? Ты там ничего еще не объяснила, — остановила меня Бонни, хватая за руку.

— Пусть Елена тебе всё расскажет, — бросила я, освобождая запястье.

— Елена? В смысле? Она что-то знает больше меня?

Господи, Бонни, ну сколько вопросов! Я успела тысячу раз пожалеть, что необдуманно ляпнула правду, а теперь мне приходится всё разъяснять. Хотя, с другой стороны, мне теперь не надо ничего скрывать, боясь разоблачения. А это намного лучше, чем держать все переживания в себе. Вот только моим друзьям нужно время, чтобы всё обдумать и прожевать.

У меня немного разболелась голова от всего этого. Особенно, когда Бонни начала предъявлять Елене претензии, мол, почему вы обе мне ничего не рассказали. Наверное, я поступила как последняя сволочь, оставив Гилберт самой отдуваться. Но больше находиться в эпицентре взрыва я не могла. С меня хватит этой нервотрепки. Пока подруги выясняли отношения, я быстренько встала и побежала к выходу из спортзала. Плевать, заметили меня или нет, но мне сейчас требовался свежий воздух.

У меня стойкое ощущение, что я безумно сильно изменилась за это время. Стала вести себя абсолютно по-другому. Хотя, наверное, мне это кажется. Мало ли что в жизни бывает.

Так, по-моему, я хотела заехать в магазин перед тем, как подошли Елена и Бонни. Боже, это был самый ужасный разговор за всю мою жизнь. Ну, по крайней мере, именно сейчас мне так казалось.

Я вдохнула морозный воздух, царапая им горло, но это было как раз то, что мне нужно. Отрезвляло.

Открывая дверь машины, краем глаза заметила мелькнувшую темную фигуру. На пару секунд замерла на месте, вглядываясь в прозрачное стекло и пытаясь остановить бешеное сердцебиение. Что это было? Я медленно обернулась и испуганно вскрикнула, когда кто-то схватил меня за волосы и развернул лицом к раздолбанному капоту машины. Я не успела ничего сказать, тем более уж крикнуть, лишь почувствовала, как хрустит моя скула, ощутимо приложившаяся о металл, ощутила резкий привкус крови во рту. Острая боль пронзила губу и лоб, будто миллионы длинных игл пронзали тонкую кожу лица. Перед тем как отрубиться, я услышала до жути знакомый голос:

— Спокойной ночи, детка…

========== Часть 26. Глазами Клауса ==========

16 декабря, пятница

Поздний вечер или уже глубокая ночь? По ощущениям сейчас девять часов, а может быть и вовсе полночь. Я не вел счет времени, мне просто было лень поднимать голову и смотреть на настенные часы, богато украшенные чуть потемневшим от времени золотом. Стрелка медленно двигалась, издавая неприятный скрипучий звук, но даже это не могло вывести меня из состояния транса.

Большой, можно даже сказать, огромный, вполне себе приличный ресторан. Несколько десятков посетителей, бестолково снующих по залу и без умолку говорящих о каких-то несущественных проблемах. Они, словно пчелиный рой, гудят, шумно переговариваясь и звонко смеясь. Краем глаза вижу, как туда-сюда бродят официанты, почти валящиеся с ног от усталости, но упорно разносящие тяжелые серебряные подносы с заказами. Сквозь полумрак помещения, где зажжена лишь большая массивная люстра и несколько светильников, отдаленно смотрю на музыкантов. Абсолютно все с кислым выражением лица, стараясь не заснуть, треплют своими длинными музыкальными пальцами инструменты, извлекая из них противные сонные мелодии. В ресторане царит такая атмосфера, будто бы прямо сейчас со здания сорвет крышу и в зал опустится сам Морфей, бог сновидений, и утащит в своё царство добрую половину присутствующих, в том числе и меня.

Резко захотелось встать, размять затекшие ноги и немедленно оторвать этим гребанным музыкантам их головы, но было лень. И когда этот смертный грех стал преследовать меня? Я даже не помню, а копаться в памяти не хочется. Потому что лень. Скоро я попаду в адский список дьявола, где четким разборчивым почерком выведены имена грешников, претендующие на персональное место в аду. Я отогнал от себя глупую мысль, неожиданно проникшую мне в голову. И с каких это пор я стал увлекаться загробным миром?